сером пальто.-Поезд ноль тридцать три, вагон восьмой, место двадцать четыре, купе — громко стала объяснять билетер, просовывая в узкую щель кассового окошка коричневую картонку билета и сдачу: — Поезд будет через сорок минут.— Большое вам спасибо, девушка, жениха вам богатого — Миша на прощание одарил широкой улыбкой довольно хохотнувшую тетеньку из окошка, засунул в карман бумажки с мелочью и шагнул от кассы, явно обрадованный скорым прибытием состава. Освободив место сразу сунувшему голову в окошко гражданину с чемоданом, Пронин немедленно встретился взглядом со мной.
Глава семнадцатая. По краю
— Здорово, друг — даже не сбившись с шага, фельдшер двинулся в мою сторону, поглубже засунув руки в карманы мятого пальто.— Стой! Вынь и подними руки, стой на месте — я выдернул пистолет из кобуры, отработанным движением большого пальца опустил вниз флажок предохранителя.— Граждане, да что это делается! Уже при свидетелях бандиты грабят! — тонким фальцетом взвизгнул Миша-Андрюша, вытаскивая руки из кармана пальто. Правая рука парня была толсто перемотана чем-то белым, с густыми темными пятнами — видно Демон хорошо зацепил упыря. — Эй мужик, ты что творишь?! Убери пистолет! — пассажир с чемоданом отлип от окошка кассы и видимо решил призвать меня к порядку. От его криков зашевелились темные тени в углу зала ожидания, выбираясь из-под полукруглых подлокотников жестких сидений, а из окошка кассы высунулась любопытная мордочка с пережженными перекисью водорода, неживыми волосами, блондинки лет сорока.Обозрев необычную картину, блондинка сделала круглые глаза и распахнув по шире намазанный жирной бордовой помадой пасть, женщина заблажила: — Витя! Витя!Пока я крутил головой, Миша сделал в мою сторону маленький шажок, из темноты зала ожидания выдвинулись три хмурые личности, да и мужик с чемоданом, прикрывшись в районе груди своим багажом, стал как-то ближе ко мне.Поколение непуганых идиотов, которые оружие видели только в армии или в кино, которые абсолютно уверены, что положительного героя могут только ранить, причем обязательно не смертельно, чтобы он потом красиво тряс пострадавшей конечностью на перевязках у ласково улыбающейся красавицы-медсестры. Года через три, наслушавшись о невинных жертвах бандитских разборок, насмотревшись на прикрытые старыми тряпками трупы излишне любопытных и бесстрашных, народ будет инстинктивно разбегаться, чтобы не попасть под шальную пулю. Ну, а пока все эти герои обкладывали меня с флангов. — На месте все замерли! Я из уголовного розыска — я потянулся за служебным удостоверением, надежно упрятанном во внутренний карман куртки, но в последний момент замер — кисть руки была в темно-красных разводах. Очевидно, что я испачкался, когда касался рукой Жирафа, а марать новую куртку чужой кровью совсем не хотелось — потом не отстираю. — Да что вы его слушаете — Миша затряс своей наспех перемотанной рукой: — Он меня на улице чуть не убил! Смотрите, у него руки в моей крови!Свое удостоверение достать я опоздал всего на пару мгновений. Пока я надеялся сохранить опрятный внешний вид, да отслеживал передвижения Миши и его команды, состоящей из четырех героев, что-то или кто-то ударило меня в спину сзади так резко и сильно, что осознал я себя летящим мордой лица в покрашенную голубой краской, равнодушную стену, потом пришла черная вспышка. Ничего не соображая, я проводил взглядом стаю искр из глаз, и стал слизывать языком струйку соленой крови, текущую из разбитого носа. В следующее осознанное мгновение, я кряхтя, как старый дед, переваливаюсь на спину и, упершись головой в прохладную стенку, подтягиваю к себе, отлетевший на длину кожаного шнура, мой табельный пистолет. В паре метров от меня возбужденно пыхтя, топтался плотный милиционер в форменном кителе. Ткань полы кителя туго облегали широкий афедрон и кобуру, висящую на брючном ремне, и страж вокзала, судорожно пытался выдернуть свое оружие жесткой кожи. Его толстые пальцы с трудом задрали вверх серую материю полы, затем успешно откинув клапан, застопорились на процессе вытаскивания оружия — сержант не мог ни ухватить глубоко ушедшую рукоять "Макарова", ни потянуть за специальную лямочку. За его манипуляциями с интересом следил, выглядывающий из-за литого плеча с пришитым погоном, Миша. Кассирша, выглядывающая из окошка кассы, с каким-то остервенением орала:— Так его, Витя! Прибей этого козла!
Наконец Витя ухватился за непослушную бакелитовую рукоять оружия и потянул пистолет, в этот момент Миша, как энцефалитный клещ, прижался к широкой спине сержанта, несколько раз дернулся, и могучий милиционер, привыкший в жизни проламывать всех и вся, начал, с удивленным выражением лица, мягко оседать на загаженный пол вокзала. Миша наклонился к лежащей на полу фигуре в сером, вытащил из широкой ладони упавшего пистолет и с любопытством уставился на него, затем нашел глазами меня, поднял руку с зажатым пистолетом, но что-то у него не заладилось. Пока Пронин возился с трофеем, пытаясь понять, почему оружие не стреляет, я смог справиться с накатывающей тошнотой и совместить линию ствола с темной фигурой, напротив. Стрелять в Мишу я стал, когда услышал характерный щелчок чужого предохранителя — проверять, загнан ли патрон в ствол у сержанта я посчитал уже излишним. Дважды хлопнули выстрелы, разнося во все стороны частицы сгорающего пороха, покатилась по бетонному полу выброшенная гильза, Миша удивленно ойкнул, когда расстегнутые полы его пальто колыхнулись от ударов, пистолет выпал из руки парня и тяжело шлепнулся на грудь лежачего навзничь милиционера, а в довершении на сержанта крестом упало Мишино тело. Я, упираясь ногами в гладкий пол, медленно встал, скользя спиной вдоль стены и, пошатываясь, сделал несколько шагов вперед, через все еще висящее в воздухе дымное облачно. Когда я стаскивал Пронина за воротник в сторону, меня чуть не вывернуло и в пол пошел ходуном, но я все-таки справился с собой, нашел и сунул в карман куртки пистолет сержанта. Три хмурые личности и гражданин с чемоданом здание вокзала за этой суетой незаметно покинули, видно не любили они запах сгоревшего пороха. Из окошка кассы раздавалось тоненькое подвывание оставшейся на посту кассирши. Мне пришлось подойти к кассе и постучать в стекло. Скулеж за стеклом мгновенно оборвался.
— Телефон у тебя есть?— У меня нету… У Вити есть. — Иди к Вите и звони, скорую и милицию вызывай.
— Я не пойду, я боюсь.— Или скорее, я ничего плохого тебе не сделаю.
— Ты Витю убил?
— Ты дура что — ли? — меня захлестнула волна злобы: — Я вам орал, что я милиционер, а вы, идиоты… А твоего Витю в спину скальпелем тот, в сером пальто, ткнул, которому
