— Можно сказать и так, — ответил барон, чьи глазки начинали предательски блестеть при одном только взгляде на пышнотелую гномиху.
Гизелла подмигнула ему, хотя и была сбита с толку.
— Мелочи жизни.
Она провела рукой по спутанным волосам и расправила одежду, хотя и после этого продолжала выглядеть, как потерпевшая кораблекрушение. Рыжеволосая бестия ухватилась за руки барона Кракольда. Отечески погладив ее запястья, барон неохотно отдернул руки.
— Но не для моей женушки, — хохотнул он.
Губки Гизеллы слегка надулись.
— Не вешай нос! — сказал он. — Здесь, в Росслогивене, нам не так уж часто доводится принимать столь необычных посетителей. И нам не терпится услышать, как же ты попала в наши земли.
— Я могу рассказать прямо сейчас, — оживился Тассельхофф. — Я сидел в таверне "Последний Приют", и вдруг…
— Он имел в виду меня, и не сейчас, а немного попозже, — коротко оборвала его Гизелла.
На лице кендера появилось упрямство.
— Не припоминаю, чтобы барон был столь категоричен, — заметил он. — Я такой же необычный посетитель, как и ты, Гизелла, и тоже видел немало интересного.
— Держу пари, что так оно и есть, — добродушно успокоил его барон, — и я с удовольствием выслушаю твои истории, но только после того, как все мы отдохнем. Этот поход к побережью истощил меня намного сильнее, чем я мог предположить.
— Вы только посмотрите! — воскликнул Тассельхофф. Его внимание привлекла огромная круглая платформа, укрытая коническим куполом. На платформе теснился целый зверинец ярко раскрашенных животных, искусно вырезанных из дерева. Каждый зверь крепился к шесту, соединяющему деревянную платформу с куполом. Тас узнал среди них грифона, дракона, единорога, лошадь с рыбьим хвостом и чудовищного волка с человеческой головой. С глазами, широкими, как чайные блюдца, кендер носился от одного к другому, совершенно уверенный, что каждый следующий окажется еще прекраснее предыдущего; поглаживал гривы, заглядывал во рты, пересчитывал лапы, глаза и по какой-то совершенно непонятной для посторонних причине даже головы.
— Мне и самому интересно, что это за хитрая штуковина, — пояснил барон, задумчиво почесывая квадратный подбродок. — Мне рассказали, что она называется «карусель». Ее построил специально к Октябрьскому фесту гном-механик, еще один необычный посетитель нашего городка.
— И что же она делвет? — неторопливо спросил кендер.
— Не могу сказать точно, — признался барон Кракольд. — Я полагаю, ее чтото поднимает в воздух.
На закаленном лице барона появилось выражение крайней усталости.
— Но мы сможем посмотреть на нее в действии уже завтра. А сейчас отправимся ко мне домой, отобедаем и хорошенько отдохнем перед завтрашними праздниками.
Сказав так, барон Кракольд подал сигнал своей свите двигаться. Тассельхофф неохотно последовал за ними; Вудроу молчаливо волочился в хвосте. А позади шествие замыкала не на шутку призадумавшаяся Гизелла. Обстоятельства предоставляли столько возможностей, и было бы глупо ими не воспользоваться! Овражные гномы наступали соседям на пятки, но стремились двигаться по ее следам.
Они шли и шли по узким, безукоризненно чистым улочкам Росслогивена, пока у Таса не возникло чувство, что они побывали в каждом городском проулке. Когда он собрался было объявить во всеуслышание, что они, наверное, заблудились, процессия вышла на открытое место, на котором возвышался один-единственный дом и несколько хозяйственных построек. Палисадник, как и всякий другой палисадник в Росслогивене, больше напоминал заботливо ухоженый сад, где низкие цветущие кусты укрывались под сенью деревьев с причудливо сформированными кронами. Кроме того, в палисаднике барона был еще круглый фонтан, со всех сторон окруженный массивными каменными скамейками.
Фундамент дома был сложен из гигантских гранитных глыб, отполированных так, чтобы скрыть природный оттенок камня. Верхние этажи возводились уже из привычного для гномов красного кирпича. Элегантные белые шпили пронзали крышу пятого этажа, хотя в целом постройка по высоте не превышала трехэтажное человеческое здание. Последние отблески дневного света походя касались разноцветных оконных стекол и задерживались на них куда охотнее, чем на обычном промасленном пергаменте. Цветочные горшки выстроились в линию на каждом окне. Слуги в белых передниках суетливо закрывали ставни на первом этаже.
Барон откинул голову и подбоченился.
— Мой дом, — просто сказал он. Широким жестом он обвел рукой опрятный сад и обращаясь к каждому персонально, поклонился и произнес: "Добро пожаловать". А потом на его лице появилось крайнее удивление:
— Кажется, ваши бедно одетые друзья куда-то подевались…
Поглощенные представшим перед ними зрелищем, Вудроу и Тас заглянули за спину Гизелле и впервые заметили, что за ними больше не плетутся овражные гномы. Никто особенно не встревожился, за исключением барона, который, по-видимому, относился к агарам чересчур непредвзято.
Тем не менее, вопреки своему желанию, он решил, что лучше уж пускай разгуливают по поселку, чем праздно шатаются по коридорам его собственного жилища.
— Не беспокойтесь, — туманно заметила Гизелла, — я уверена, они в конечном итоге вернутся сюда. Хотя могут и не вернуться…
Внимание Вудроу снова привлек дом.
— Я никогда еще не видел таких высоких строений, — заикаясь, произнес он. — Вот те три здания в Утехе были настоящим чудом, а теперь еще это… Его случайно не с помощью магии возводили?
— Да нет, — рассмеялся барон, — обычные камень, дерево и кирпич. Хотя, конечно, к строительству приложили руки гномы.
В его голосе не было и намека на надменность.
— А теперь, — продолжал он, направляясь к двери, — если вы снимете вещи с лошадей, мои люди уведут животных на ночь в стойла.
Вудроу поспешно скинул со спин коней два узла, один с одеждой, которую Гизелле удалось спасти из повозки, а другой — с немногочисленными пожитками, принадлежащими ему и Тассельхоффу. Несколько слуг барона увели лошадей кудато за угол дома.
— Госпожа Хорнслагер, — сказал Вудроу, пропуская ее вперед.
— Благодарю, — ответила Гизелла, с притворной скромностью захлопав ресницами перед бароном, когда неспешно входила в дверь.
Уже внутри барон отдал слугам распоряжение проводить троих уставших посетителей вверх по подметенной винтовой лестнице в подготовленные комнаты на третьем этаже.
— Ужинать будем через час, — объявил он, после чего исчез в двери за лестницей.
— Ребятки, мне начинает казаться, будто я снова дома. в Кендерморе, — выпалил Тас, взлетая по ступенькам за хмурым слугой. Тот вопросительно приподнял брови.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
