— Как на фото. — усмехнулся он — Стол на месте, остальное разграблено.
— Значит и там работы непочатый край. С другой стороны — улыбнулся я натянуто — там всё равно всё устарело! Будет повод обновить… подъездные пути то в порядке?
— Обследуют.
— А как дела с базой? — перевел я взор на виднеющийся вдали черный дымок.
— После обмена приветствиями, они сдаются.
— Последняя значит… Пусть проследят, чтобы сдавались они исключительно по одному и без оружия!
Связист кивнул и удалился, а я вновь взглянул на «город». Снести, да заново отстроить! Так будет проще! Гораздо проще… хотя с другой стороны — зачем сносить? Пусть пока стоит! Как памятник безумию! А места тут и на сотню городов хватит.
Ну а мне здесь делать больше нечего. Я свою работу выполнил, а там, в центральной части России, меня ждут иные проблемы, которые я там «оставил» практически не тронув. Съехал на более насущную задачу… что в итоге слишком уж затянулось. Я конечно не бил баклуши, да и не ложил болтятского на свои старые заботы, но все же, внимая им мало уделял. А за год компании по зачистки степи, старые проблемы, стали лишь больше.
Но не буду пессимистом! То, что уже решалось — решилось. Государство в кой то веки вспомнило о детях, и детские учреждения буквально захлебнулись в деньгах и опеки. В некоторых случаях, это сделало только хуже! В частности — в сфере образования и досуга. Но в иных, в частности в детской медицине, позволило расцвести буйным цветом.
В чем, большая заслуга нового министра здравоохранения. Он оказался мужиком хватким, не даром до сих пор действующих врач-костоправ, и завернул такую рекультивацию… Что волосы на голове дыбом встают, но вовсе не от ужаса, а от того, как он это провернул?! И особенно не ясно откуда он родил толковых спецов, при такой дыре в системе образования?!
Да, собственно образование сейчас самая бальная тема. Даже начавшая хромать на оби ноги сразу, космическая отрасль, лишившаяся в один миг как космодрома, так и половины спутников на орбите, не в столь плачевном состоянии. Ведь институты то на месте! Люди тоже. Заводы — работают, и даже чертежи не сперли! А значит — «мяско» можно и нарастить! И это не займет много времени.
И мне, как понимаю, так или иначе, придется поучаствовать во всем этом. А значит — тут мне делать нечего. Надо бы проверить финскую границу, дабы убедится, что вздумавшие буром на нас переть финны, уже умудрившиеся высадить десант под Питером, передумали идти на нас войной. Всё-таки, исчезшая с карт в один миг с началом операции столица их государства, сильно отрезвляет. А те, буйны головы, что от такого только сильнее опьянели, отрезвили наши солдаты — они гостей то как бы ждали.
Так что у них там разброд и шатание, граничащее с революцией и гражданской войной. Конечно же крики в нашу сторону, о применении ядерного оружия, в нарушение всех запретов. Участие в международных соревнованиях, кто громче обосрет Россию… но мы вообще-то, ни какое оружие, и не применяли. Не ядерное. Ни какое-либо еще. Это всё эфиоп! Он ушел красиво.
Пробраться в город ему было совсем не сложно — парнишка прошел пешком по дну финского залива. А потом… просто сидел и ждал сигнала. Сигнала, о начали наступления светлой армии на грязных варваров. И получив его… в спокойной обстановки, не торопясь, обратил Хельсинки, в залив Хельсинки. В образовавшийся после его ухода кратер, можно без проблем засунуть какой-нибудь Кипр.
Зато теперь мы знаем, от чего завесит мощь «песни» бессмертного! От времени каста! Чем дольше и старательнее подготовка — тем большая сфера дезинтеграции в итоге получится! И мир, иностранное правительство, конечно знает, что уничтожило город, и знает, что за подобное сложно возложить на кого-то вину, но всё рано продолжает пищать о применении русскими ядерного оружия в отношении мирной страны.
То, что там отсутствует радиация. То, что ударной волны тоже не было, то, что края кратера слишком ровные! Это все никого не смущает. Сказали ядерное! Сказали русские! Жуйте! Ведь в данной ситуации, даже сказать, что Россия придумала новое оружие способное стереть с лица планеты города и страны не оставляя после себя ядерного загрязнения нельзя! Ведь тогда весь мир будет в страхе! В благородном страхе! Что мы, в случае войны, можем и их вот так вот покарать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хм, — хмыкнул я, нахмурившись, и повернул голову в сторону границы.
Тут, всего в пятидесяти километрах от нас, узбеки засиживают. Граница там, довольно спокойная кстати, проблем не доставляла всю компанию по утилизации янок с территории бывшего Казахстана и присоединения степей к России. Вот только сейчас, оттуда… мне кажется, или слышны хлопки? Что бы это значило…
Уши вылезли из-под волос, и растянувшись в разные стороны, перешли в «боевой режим». Где-то в дали, работает дизель нашего танка. Ровный, четкий, его мехвод явно знает своё дело! Рядом с машиной, курит его экипаж. Сейчас, мы тут как бы отдыхаем, ничего особо не делая, после того как выкурили из руин города одних из последних «партизанив».
Готовимся выдвигаться к домой, к Оренбургу, и уже пакуем оборудования и грузим ящики с ним в машины. Больше тут делать особо и нечего, так что совсем скоро двинемся к местам более обжитым, транспортом хорошим обеспеченным. А оттуда бойцы разбегутся по своим домам, в увольнительные, а я поеду в Москву, разгребать тамошние проблемы.
А пред марш броском, экипажам следовало бы отдохнуть! Да и просто, почему нет? Вот они и болтают на семейные темы, стоя в сторонке от махины танка. Кажется, у его командира вчера родилась дочь, и он немного не в себе от счастья.
Генератора штаба, гудит рядом, заставляя отвлечься и на себя. Кажется, у дизеля засралась третья форсунка… надо бы сказать! Гудение силовых кабелей, проходящих прямо под моими ногами, голоса бойцов, кучкующихся неподалёку, обсуждающих эталоны женской красоты и футбол одновременно, шум шагов солдат в казарме и звуки ветра, задувающий в пустые окна… все не то! Прочь! Вот оно! Да, это явно звуки работы ПВО!
— Свяжи меня с границей! — заскочил я в машинку мобильного штаба, обращаясь к связисту.
— Соединяю.
— Ало, граница? Это командующий Александра! Что у вас там происходит?! — проговорил я в трубку аппарата, и с какой-то странной задержкой и сквозь помехи, услышал ответ:
— Командующая! К вам летят две ракеты! Мы упустили их! Слышите! Две ракеты! И самолет! У нас кончились заряды ПВО! Их слишком много!
— Заводи мотор! — рявкнул я в сторону подошедшего с улице водителя машины, зажимая микрофон передающего устройства рукой — Снимаемся!
— Чворт! Они уничтожили радар! Машина наведения уни… пшпв…
— Как понимаю, вторая командная машина тоже уничтожена. — проговорил я, глядя на связиста — Свяжись с аэропортом, пусть поднимают птичек в воздух! Кажется, сейчас тут будет жарко! — и видя, что машина штаба уже тронулась с места, выпрыгнул из неё, чтобы добраться до другой.
До той, что отвечает за постановку радиопомех. Если там ракеты с самонаведением, или тем более — управляемые, это поможет их ослепить и запутать. Не даст бить прицельно! И хоть люди из радиолокационной борьбы сами не лыком шиты, но ставить радиоблокаду сами не будут по понятной причине. Если это сделать, мы и сами станем слепоглухими. Тут нужен приказ командующего.
Вот только стоило мне коснутся земли, как в машинку за моей спиной, угодила ракета. Бронеавтомобиль, кувыркнувшись несколько раз, отлетел в сторону, и загорелся. Там внутри уже нет выживших! Или целой аппаратуры. Там только трупы, и пепел, а бочина грузовика зияет огромной дырой развороченного металла.
Я же от взрыва, через себя не кувыркнулся. Просто отлетел в сторону, и приземлился на все четыре, проезжая по земле как по льду, на ходу разворачиваясь лицом к опасности. Но в тот момент, как остановился, сзади прогремел еще один взрыв — уничтожен оказался радар. Еще взрыв, и командная машинка постановщика помех горит бурым пламенем.
Прозвучали хлопки пуска переносных ракетных комплексов, но это бесполезно. Эти штуки эффективны, когда цель хорошо видна и видима! А даже звук от пролетающих самолетов до нас донесся только сейчас. И ракеты из ПЗРК, в подтверждении моих слов, упали обратно на землю, одна из которых вообще приняла за цель быстро бегущего человека.
