– Нет. Вы спрашивали Кардса?
– Кардс не смог бы втиснуть свою огромную британскую лапу в мой ботинок. – Он нахмурился. – С другой стороны, у него ведь был мой костюм.
– Какие еще нужны доказательства?
– Он – клептоман, – проворчал Фэйрчайлд, спускаясь в холл. – На вашем месте я пересчитал бы свои трусы. Неизвестно, что еще он мог уволочь. Коктейли через полчаса, Адам. Поторопитесь.
Подумав, что выпивка станет прекрасным утешением в конце этого суматошного дня, Адам пошел переодеваться. Он уже завязывал галстук, когда постучала Кирби. Не дождавшись ответа, открыла дверь и на мгновение остановилась в проеме – голова откинута назад, одна рука на косяке, другая на бедре. Облегающий комбинезон очерчивал каждую линию ее тела, собравшись на шее складками, открывая спину. Изумруды в ушах размером с монету в двадцать пять центов отбрасывали живительную зеленоватую тень. Пять плетеных золотых цепей оборачивались вокруг ее талии.
– Привет, сосед. – Сверкая и переливаясь, она подошла к нему.
Адам приподнял ее подбородок и внимательно осмотрел лицо. Будучи художником, она знала, как наиболее эффективно использовать косметическую палитру. Щеки были слегка тронуты бронзой, губы лишь немного стали темнее.
– Сойдет? – спросила она.
– Выглядишь лучше, – решил он.
– Жалкое подобие комплимента.
– Как ты себя чувствуешь?
– Чувствовала бы лучше, если бы ты перестал осматривать меня, словно я неизлечимо больна, и поцеловал, как и должен. – Она обвила руками его шею и закрыла глаза.
Он поцеловал ее нежно и мягко, она вздохнула от удовольствия. Затем его губы соскользнули к щеке и – медленно – к подбородку.
– Адам… – Она выдохнула его имя, и он снова коснулся ее губ. Она хотела этого сейчас. Немедленно. Жаждала огня и вспышек, удовольствия и страсти. Того успокаивающего, разливающегося по всему телу удовлетворения, которое только он мог подарить ей. – Я люблю тебя, – пробормотала она. – И буду любить до тех пор, пока не останется ничего, кроме этого.
– Нет ничего, кроме этого, – произнес он почти яростно. – У нас вся жизнь впереди. – Он немного отстранился, чтобы поднести обе ее руки к своим губам. – Жизнь, Кирби, и это не так уж много.
– Тогда мы должны побыстрее начать. – Кирби вновь почувствовала головокружение, сознание заволокла пелена, но она постаралась перебороть слабость. – Как можно быстрее. Правда, придется подождать до конца ужина. Харриет и Мелани могут появиться здесь в любую минуту.
– Будь моя воля, я бы остался в этой комнате и занимался с тобой любовью до рассвета.
– Не заставляй меня бросать тень на твою репутацию. – Она отступила, потому что должна была, и сама завязала ему галстук. Ловкий женский жест, который доставил ему немыслимое удовольствие. – С тех пор как я рассказала Харриет о твоей помощи с Тицианом, она считает тебя лучшим после арахисового масла. Я не хочу, чтобы ты все испортил, опоздав на ужин.
– Тогда нам лучше идти. Еще пять минут в твоем обществе, и мы опоздаем очень намного.
Она засмеялась. Адам взял ее под руку и вывел из комнаты.
– Кстати, у твоего отца украли туфли.
Случайному свидетелю люди в гостиной могли бы показаться элегантными и современными. По воле случая беспечными, дружелюбными, состоятельными. Но за искрами и блеском более проницательный взгляд мог заметить бледность Кирби, скрытую под искусным макияжем. Присмотревшись внимательнее, понять, что ее дружелюбная болтовня маскирует неловкость, которую она испытывала, разрываясь между преданностью отцу и привязанностью к Харриет.
Однако на натянутом холсте со всеми его шероховатостями эти люди предстали бы в совершенно ином свете. Едва ли кто-то в гостиной заметил нервное заикание Рика. Или утонченно-презрительное отношение к нему Мелани. И то и другое вполне ожидаемо, но волчьи усмешки Фэйрчайлда и хохот Харриет перекрывали все остальное.
Все, кроме Адама, казались расслабленными. Чем дольше это продолжалось, тем сильнее он сожалел о том, что не попросил Кирби отложить вечеринку. Она, несмотря на все усилия, выглядела хрупкой и еще более слабой. При этом трогательно отважной. Ее преданность Харриет была искренней. Адам заметил, услышал это. Понял, что имел в виду Фэйрчайлд. Действительно, когда Кирби любит, она отдает всю себя. Даже мысль о Рембрандте заставляла ее разрываться на части. Завтра. Да к завтрашнему дню все будет кончено.
– Адам. – Харриет взяла его за руку, когда после ужина Кирби налила всем напитки. – Я бы хотела увидеть портрет Кирби.
– Как только он будет закончен, я обеспечу вам частный просмотр.
А про себя добавил: «Пока ремонт в башне не будет завершен».
– Полагаю, я должна удовлетвориться этим. – Харриет дулась несколько мгновений, но затем сменила гнев на милость, скомандовала: – Сядьте возле меня, – и расправила на диване складки своей алой юбки. – Кирби разрешила немного с вами пофлиртовать.
Адам заметил, как Мелани порозовела, услышав дерзкое замечание матери. Не имея возможности возразить, Адам поднес ее руку к губам.
– Мне нужно разрешение, чтобы флиртовать с вами?
– Береги сердце, Харриет, – предупредила Кирби, расставив напитки.
– Не лезь не в свое дело, – бросила та. – Кстати, Адам, я бы хотела, чтобы вы приняли ожерелье из крокодильих зубов как символ моей признательности.
– Святые Небеса, мама! – Мелани отхлебнула ежевичного бренди. – С чего бы Адаму принимать эту омерзительную вещь?
– Обычная сентиментальность, – ответила она, не моргнув глазом. – Адам позволил мне выставить портрет Кирби, и я хочу отплатить ему.
«Старушка поторопилась», – заметил про себя Адам, глядя на ее бесхитростную улыбку. Скорее всего, Мелани ничего не знала об общем хобби ее матери и Фэйрчайлда. Рассматривая холодную красоту Мелани, он пришел к выводу, что, возможно, оно и к лучшему. Она никогда бы не отреагировала так, как Кирби. Мелани все любили и заботились о ней, но секрет хранили только трое. Теперь уже четверо.
– Он не обязательно должен его носить, – продолжала Харриет, вторгшись в его размышления.
– Надеюсь, что нет, – сказала Кирби и, округлив глаза, посмотрела на Харриет.
– Это на удачу. – Она взглянула на Кирби и сжала руку Адама. – Но, возможно, у вас уже есть вся необходимая удача.
– Возможно, моя удача только начинается.
– Как странно, они говорят загадками. – Кирби присела на подлокотник кресла Мелани. – Давай не будем обращать на них внимания.
– Ваш ястреб получается очень неплохо, мистер Фэйрчайлд, – рискнул Рик.
– Ага! – Это все, что было нужно Филиппу. Обуреваемый приятными ощущениями, он увлек Рика в опасную для жизни лекцию об использовании кронциркуля.
