Вроде как с информацией из этой книги они с Михаилом, отучившись еще в советской школе, должны были сталкиваться. Но Черный не помнил ничего такого. Книга была о календарях разных времен и народов или, если шире, о системах летосчисления.
Миша просто сунул ему эту книгу, сказав, что Седой рекомендовал внимательно и лучше не один раз прочитать ее, и, похоже, забыл о поручении. Не до того ему было. И без того вокруг Михаила крутился целый сонм событий…
Но Черный вцепился в нее, как клещ. Вообще, последние недели он жил ожиданием чуда, скорых невероятных перемен. Ночами долго лежал без сна, представляя, как перед ним открываются новые, неведомые миры, как он, а не Михаил, приходит в гости к Дерини. Уж он-то бы нашел, что у них спросить!.. Или о чем расспросить гномов.
Черный почти не сомневался, что те карлики, которых видел Михаил в замке, именно гномы. Седой же говорил, что они жили на Земле, но затем их почти всех эвакуировали в другие миры. Почти, но не всех! Тем более что для такого ожидания, казалось, были все основания. По словам Михаила, выходило, что сейчас Седой как раз озабочен созданием защиты для Черного. Миша однажды сказал, что видел у Седого необычный меч. В его клинок был как-то имплантирован крупный кристалл, и на вопрос Миши, для чего этот меч, Седой ответил: «Для ритуала Черного».
Теперь Черный ходил по знакомым улицам и как бы прощался с ними. Он почти перестал заходить в Фидо, практически перестал бывать на тусовках и ждал, ждал, ждал…
Конечно, находиться в таком состоянии было просто невыносимо. Тем более что Михаил начал демонстрировать признаки охлаждения интереса к встречам с Черным. Нет, они не поругались, и внешне все выглядело более-менее обычно. Они по-прежнему встречались после занятий или экзаменов и шли в любимый сквер при ЦДХ, вот только такие встречи становились все более редкими. Да и рассказывал о контактах с Седым Михаил уже как-то нехотя.
Книжку, переданную Седым, Черный прочитал уже дважды. Внимательно. И ничего особенного для себя не открыл… То есть нет, открыл, конечно. Например, то, что свое летосчисление было у не вышедшего из каменного века африканского племени до-гонов.
Люди с каменными рубилами – и на тебе, исчисляют века и тысячелетия! Или то, что календарь майя оканчивается 2012 годом. Или что в России до Петра Первого годы исчисляли от Сотворения мира, и по тому календарю сейчас шел бы 7502 год…
Но вот на что именно следовало обратить внимание в книге? Что именно было важным, а что так – забавный факт и ничего более?..
– Привет, сидишь читаешь?
Черный обернулся. На лавочку присел появившийся неизвестно откуда Михаил. Сегодня он был вполне в умиротворенном состоянии.
– Привет. Да нет, прочитал уже. А ты чего на консультации не был?
Михаил неторопливо сделал большой глоток пива из бутылки, которую держал в руках, и ей же изобразил этакий неопределенный жест:
– Дела были… Слушай, а ты раньше на картах гадал?
Черный пожал плечами.
– Ну, гадал…
– А мне погадать можешь?
Черный хмыкнул.
– Да брось… Я раньше баловался помаленьку… ну, когда еще ничего не понимал. Пока Седой нам не рассказал… Но это же так, чепуха всякая.
– А Седой сказал, что ты умеешь.
– Седой сказал?! – Черный удивленно покачал головой.
Михаил испытующе смотрел на него.
– Так как, погадаешь? Я вон и карты принес. – Он достал из кармана запечатанную в целлофан свежую тридцатишестилистовую колоду, которую, наверное, купил в ближайшем киоске.
– На этих не смогу, – покачал головой Черный.
– Почему?
– Для гадания особые карты нужны, Таро называются.
– А цыганки на таких гадают, – не поверил Миша.
– Цыганки – может быть, – упрямо стоял на своем Черный, – да и то не уверен. Скорее они на таких картах лохов разводят. А по-настоящему гадают все равно на специальных. На Таро или Ленорман.
Михаил разочарованно сунул колоду обратно в карман.
– А у тебя эти… Таро есть?
– Есть, дома. Только я их уже больше года в руки не брал. – Черный помолчал. – А что, Седой так прямо и сказал, мол, я могу?
– Ну, я ж тебе говорю! – даже слегка обиделся Миша. – Я поэтому и карты купил. Думал, к окончанию консультации успею, да опоздал малеха. Слава богу, тебя здесь в скверике застал.
Черный задумчиво потер подбородок.
– Хорошо, давай я завтра принесу свои. Тогда и погадаю.
– Завтра ж занятий нет, – засомневался Миша, но потом махнул рукой. – А, ладно, тащи! Все равно мне завтра по Москве по делам мотаться. Здесь пересечемся…
На следующий день они встретились, как и договорились. Черный пришел со своими старыми картами Таро, которые остались с тех времен, когда он еще вовсю считал себя вполне продвинутым магом и оккультистом. Михаил ждал его на той же лавочке.
– Ну что, принес?
– Да.
– Ну, давай посмотрим, что там нас впереди ждет? – Миша был весь в предвкушении.
Черный достал карты, развернулся так, чтобы Михаил был правильно сориентирован, и начал процесс.
– Слушай, чего-то не идет на будущее, – озадаченно сообщил он Михаилу спустя некоторое время. – На прошлое – все нормально, расклады те еще, а вот на будущее не ложатся карты и все! Сумбур сплошной получается.
Михаил разочарованно сморщился:
– А ты точно смотрел?
– Ну да, я уже ваши с Седым карты приметил: твоя вот эта – «рыцарь кубков», а у Седого – «паж посохов» получается. Я уже три раза расклад выкладывал, так что все точно. Но все равно практически при каждом раскладе разворот в прошлое почти сразу вылезает.
Миша задумчиво потер щекой о плечо, затем внезапно оживился.
– А, ну да, понятно! Седой говорил… Это же все из-за Берсеркера! Когда он появился, у них тоже все расклады смешались, и ничего особенно просчитать не удается.
Черный удивленно покосился на приятеля, потом перевел взгляд на карты. Так что, это действительно работает? Ну дела!..
Михаил еще минуту посидел, задумчиво глядя на карты, поднялся и, вздохнув, произнес:
– Ну, не получилось. Ладно, я пошел, бывай…
Черный махнул ему рукой, продолжая озадаченно пялиться на карты, и даже не заметил, как Миша ушел. Как выяснилось – навсегда…
Следующие несколько недель прошли как во сне. Черный продолжал ждать скорого чуда и не особенно сильно беспокоился. Ну мало ли какие еще дела могли быть у Седого. Тем более за пару недель до последней встречи Миша говорил, что Седой велел передать ему, Черному, что у него состоится интересная поездка, во время которой он многое узнает. И тут ему внезапно подвернулся шанс поехать на фольклорный фестиваль в Калининград. Черный решил ехать. Даже если эта поездка не та, о которой говорил Седой (ну что такого можно узнать на фольклорном фестивале?), хотя бы развлечется.
Фестиваль вышел шикарным. В нем участвовали клубы исторической реконструкции из почти пятидесяти стран Европы. Главные действия фестиваля проходили на острове, со всех сторон омываемом водами реки Преголь. Там же располагался кафедральный собор, в котором была могила Иммануила Канта. Доступ на остров был ограничен. Свободно пропускали только участников фестиваля и тех, кто был одет в национальные костюмы. Черный оказался в числе и тех, и других. Он толкался среди пестрой толпы, облаченный в черный плащ с кроваво-красным подбоем, стилизованный костюм средневекового горожанина и остроносые кожаные башмаки, пялился на работу кузнецов, гончаров и ткачей, которые развернули на площади свои мастерские, и просто получал удовольствие. На одной из боковых улиц он наткнулся на лавчонку, торгующую всякими амулетами и оберегами из кожи, дерева и металла, и задержался около нее.
– О, Черный, привет!
Он обернулся. Его окликнул знакомый из числа организаторов фестиваля. Он тоже был в средневековом костюме, но рядом с ним стоял какой-то парень, одетый вполне привычно – этакий повседневный «милитари».
– Амулеты присматриваешь?
– Да нет, просто глазею, – улыбнулся Черный.
– Знакомься, – представил он парня в «милитари», – это Паша.
Черный протянул руку. Рукопожатие у того оказалось крепким.
– Ну что, пошли где-нибудь посидим?
– А пошли к воротам Калиостро. Там классная кафешка есть, и отсюда недалеко, – предложил парень.
Черный вздрогнул.
– Что?
Парень улыбнулся.
– О, прошу прощения, я имел в виду Королевские ворота. Просто у нас в Калининграде есть легенда, хотя многие считают ее несомненным подтвержденным фактом, что однажды тот самый, всем известный Калиостро выехал из всех ворот города одновременно. В те времена в воротах Кенигсберга (я думаю, всем известно, что до 1945 года наш город носил именно это название) обязательно вели специальные журналы, в которых записывались все въезжающие и выезжающие из города. И вот через некоторое время после отъезда Калиостро, при сверке записей журналов оказалось, что сей господин покинул город в одну и ту же минуту через все ворота города!
