— Обычно очень мало что в жизни происходит так, как мы рассчитываем, — сказал Малькольм без тени улыбки.
— Да уж наверное. Но почему мне должно это нравиться?
Малькольм бросил на нее острый, пронзительный взгляд:
— А никто и не требует от тебя, Марго, чтобы тебе это нравилось. А ты думаешь, я в восторге от того, что мне каждый день приходится выпрашивать себе работу, питаясь рисом и сушеными бобами и пряча в карман свою гордость, когда люди ведут себя со мной грубо, бессердечно или просто жестоко? Но я делаю это и улыбаюсь, потому что такова цена, которую мне приходится платить за верность моей мечте, за право жить так, как мне хочется.
Марго размышляла над этим, когда они вышли из жилой зоны и оказались посреди шумной толпы, заполнившей «Приграничный поселок». Какой-то мальчишка в слишком большой для него ковбойской шляпе и со слишком маленьким кожаным поясом с кобурой выстрелил из своего игрушечного шестизарядного револьвера в пикирующего птерозавра. Тот плюхнулся в рыбный пруд неподалеку.
— Я попал в него! — восторженно завопил мальчуган.
Птерозавр, ничуть не испугавшись, вынырнул из воды, держа в клюве извивающуюся золотую рыбку размером почти с него самого. Отец мальчика рассмеялся и подозвал малыша к себе. Тот с важным видом потопал к отцу.
Марго улыбнулась:
— Вот кто, по-моему, живет так, как ему хочется, а? — Затем более серьезно: — Не столь уж многим выпадает шанс хотя бы попытаться это сделать, верно? Мне кажется, ты первый из знакомых мне людей, который действительно делает это. — Кроме, возможно, Билли Папандропулоса, но его мечта больше походила на кошмар для каждого, кто оказывался рядом с ним. — Я завидую тебе.
— А знаешь, — тихо ответил Малькольм, — ты, наверное, первый человек, который мне завидует.
— Ха! Ну, значит, у тебя такие неважные друзья. Они не замечают того, что лежит у них прямо под носом. Деньги значат далеко не все в жизни. — Она вдруг покраснела, сообразив, что только что оскорбила всех друзей Малькольма, одним из которых был и Кит Карсон.
— Ты чертовски права, — с улыбкой ответил Малькольм. — Я рад, что ты начинаешь это понимать. До некоторых людей это так никогда и не доходит. Вот сюда. — Он кивнул в направлении «Римского города». — Лучше поторопимся, а то опоздаем.
Заведение Паулы Букер было запрятано в дальнем углу Общего зала. Марго ожидала увидеть что-то вроде парикмахерской. Но помещение, в которое они вошли, скорее напоминало приемную шикарной клиники. Они едва успели переступить порог, как из кабинета вышли двое мужчин. Один помогал идти другому, который неуклюже ковылял, словно от боли в паху. Первый сочувственно сказал:
— Если ты думаешь, что это ужасно, поглядел бы ты, что она сделала с моим.
— Ну да, — процедил второй через стиснутые зубы, — но пришивать целиком новую крайнюю плоть? Ох, как больно…
Марго ошеломленно глядела, как они вышли наружу через дверь приемной и затерялись в Общем зале.
— Что все это значит? О чем они говорили?
— Это были «веселые гуляки». — К изумлению Марго, на лице Малькольма застыла мрачнейшая из когда-либо виденных ею гримас.
— «Веселые гуляки»? — недоуменно повторила она.
— Они прибыли сюда для одного из секс-туров. Эти ублюдки отправляются в Нижнее Время и проводят там весь срок своего путешествия в разных борделях. Однако Паула по-своему заставляет их поплатиться за это. Делает им косметическую хирургию, которой они более чем заслуживают, чтобы их обрезание, в Верхнем Времени почти повсеместное, не вызвало подозрений. В большинстве тех мест, куда ведут Врата из ВВ-86, обрезание практиковалось лишь евреями. Антисемитизм был отвратительной чертой многих культур Нижнего Времени…
— А-а. Это скверная штука. Антисемитизм, я имею в виду.
— Да. Фанатизм мерзок. Но «веселые гуляки» заслуживают того, что им приходится перенести. Паула считает их находящимися где-то на уровне плоских червей, что, на мой взгляд, для них слишком почетное место на эволюционной лестнице. Она старается, чтобы они хорошенько помучились, прежде чем отправятся насиловать женщин. Если бы это могло сойти ей с рук, она бы их просто кастрировала.
Марго посмотрела вслед двоим удаляющимся мужчинам.
— Кто-то должен что-то сделать! Кто-то должен остановить это безобразие!
— Да, — сухо сказал Малькольм. — Кто-то должен. Но «Путешествия во времени» этого делать не станут. Они загребают свою долю денег от этого бизнеса. И правительство тоже. Чертову уйму денег. Половину «веселых гуляк» приходится потом держать в карантине, пока медики не вылечат подцепленные ими в прошлом венерические болезни.
— Это отвратительно!
— Я лично считаю, что их следовало бы просто бросать, как собак, в Нижнем Времени, чтобы они сдохли там от того, что подцепили.
Ни малейшая нотка снисхождения не смягчила тона Малькольма Мура. Совершенно неожиданно для себя Марго поняла, как сильно нравится ей этот гид по прошлому.
— Спасибо, Малькольм.
Он удивленно взглянул на нее:
— За что?
— Ни за что. Просто спасибо. Так что мы будем делать с моими волосами?
Он заметно вздрогнул и еще раз пристально оглядел ее, затем подошел к окошечку регистратуры и сказал:
— Малькольм Мур, мне назначено на 8:15.
— Присядьте, пожалуйста.
Долго ждать им не пришлось. Внутренняя дверь открылась, и перед глазами Марго появилась самая поразительная человеческая фигура, которую ей до сих пор случалось увидеть. Марго знала, что у нее отвисла челюсть, но она ничего не могла с собой поделать.
— Привет, Паула, — сказал Малькольм, поднявшись с места.
— Привет, Малькольм.
Паула Букер выглядела, как…
Как труп.
Другими словами описать внешность этой женщины-косметолога было невозможно. Она была высокого роста — в своих хирургических шлепанцах без каблуков шести футов — и костлявая; впалые щеки и глубоко запавшие глаза делали ее лицо похожим на череп. Окаймленное почти белыми волосами, оно было бледным, как у покойницы. Но она была отнюдь не старой. Марго готова была съесть свои туфли, если бы Пауле Букер оказалось больше тридцати пяти.
С этими бесцветными глазами и похоронным видом косметолог ВВ-86 была очень похожа на женщину-вампира из комиксов.
— Доброе утро. Как вы себя чувствуете сегодня? — спросила ее Паула, поздоровавшись за руку с Малькольмом.
Даже голос Паулы был тихим и вкрадчивым.
До Марго дошло, как неприлично она глазеет на нее, лишь когда и Малькольм, и Паула удивленно посмотрели на нее саму.
— Я…
К удивлению Марго, Паула вдруг расхохоталась. Это было настолько ошарашивающее зрелище, что Марго с трудом смогла подняться на ноги. Она наступила себе на туфлю и чуть не упала.
— Малькольм, — подмигнула Паула Букер, — а не показать ли нам этой юной леди мои фотографии?
Марго неохотно прошла вместе с Малькольмом вслед за Паулой Букер в ее личный кабинет. Одна стена была буквально сплошь покрыта фотоснимками одной из самых красивых женщин, которых Марго только доводилось до сих пор видеть. Пепельно-светлые волосы, сверкающие голубые глаза, изумительные скулы над впалыми щеками…
— Боже мой, это вы! — вырвалось у Марго. Паула снова расхохоталась:
— Ну, разве я сама не служу великолепной рекламой своего искусства?
— Вы… — Марго перевела завороженный взгляд с фотографий на ужасный призрак рядом с собой и опять взглянула на фотографии. — И вы сами сотворили с собой такое?
Улыбка Паулы была жутким зрелищем.
— Именно так. Каждое утро я добавляю новые штрихи к моему облику с помощью косметики.
— Но вы могли бы стать кинозвездой! Всемирно знаменитой фотомоделью!
— Ах, я ею и была. Фотомоделью, я хочу сказать. Это было смертельно скучно. — Глаза Паулы озорно сверкнули. — Моя нынешняя работа куда веселее. И я смогла к тому же заняться такой интересной косметической хирургией. Я получила свою степень доктора медицины именно за это. Какие-нибудь туристы-европейцы хотят посмотреть Эдо, я немного корректирую их внешность, и они сразу становятся неотличимы от прирожденных японцев. Я могу изменить цвет кожи, окраску волос, все, что потребуется.
Марго вспомнила мужчину, который, хромая, вышел из ее кабинета, и улыбнулась.
— Вот здорово! — Она взъерошила свои волосы. — А что можно сделать с этим? Все говорят, что я должна их покрасить.
Паула несколько секунд пристально рассматривала Марго.
— Да, но их нельзя делать слишком темными, а то у нее будет такой же покойницкий вид, как у меня. — Она взглянула на Малькольма. — Черные волосы с этой кожей будут смотреться ужасно. Наверное, даже с темно-каштановыми она будет выглядеть анемично.
— Тут уж ничего не поделаешь. Решай сама, насколько темными должны быть ее волосы, но ей нельзя ходить в разведку в таком виде.
