жалости. Побросит, помелит, поколбасит…
– Поматросит и бросит, дура.
– Кто кого?
– Если он сам, то не она уж точно. Хотя, кто их разберет.
– Кого их? Нас что ли?
– У тебя дольше двух недель кто задерживался?
– А у меня нет такого бабла?
– Да причем тут бабло? Они ж ни в ЗАГЗ завтра.
– А я вот думаю, девочки, это…
– Что?
– Любовь.
Все дружно вздохнули.
– Ладно, завидно вам, что так разнеслось по всем углам. А то у нас с вами ничего подобного не бывало. Ты что ревёшь?
– Нет, вот у меня, нет. А я тоже не из простых.
– Причем тут «не из простых». Богатые тоже хнычут. Раскудахтались. У нас вся жизнь впереди. У нас вся жизнь здесь и сейчас.
– Ох, уважаю парня.
– Ты его хоть видела.
– Да не важно. Просто взял и добился того, кого хотел. А мой чудик: «Потанцуем». Я ему: «Не в настроении». Он и пошел бродить. Нет, чтоб напористость показать. Где вы, сильные мужчины?
– Ну, где ты, сильный мужик? – смеясь, говорил Сергей. – Добился своего. Уважуха тебе, брат. Ромик в курсе. Передает пламенный семейный привет. Я до твоего вчерашнего звонка не верил.
– Вот он, power,– коротко ответил Антон.
– Да что ты привязался к своему року?
– Это нечто иное. Это стиль, это дух. Это только первый шаг.
– Ну-ка, продолжай.
– Я сам не был уверен в том, что семейная, ну, допустим, не семейная, а просто, удачно настроенная, или настраиваемая личная жизнь окажется таким толчком, даже не сама жизнь эта, а стремление к ней. Оно систематизирует и позволяет избавиться от общих комплексов. Понимаешь?
– Не совсем.
– Вот Марина. Она уже есть. Теперь, чтобы она осталась, нужно удерживать этот молодой плот на плаву.
– Финансовом.
– А как же ещё? Ведь о быт крушатся самые чистые порывы.
– Ты отдаёшь себе отчёт в том, что для того, чтобы поддержать плот с Мариной тебе Центральный банк ограбить придется?
– Но не торговать же стройматериалами. Интересно, в какое русло ушло наше с ней вчерашнее романтическое путешествие. Я сам инициировал…
– Что?
– Всё это?
– Всё это что?
– Твою мать, Серега, ты сейчас начинаешь рассуждать, как Рома…
– Я ещё никак не начинаю рассуждать, но я уже вижу, как из доброго рыцаря печального образа ты за считанные дни превращаешься в монстра. И это последствие любви? Я начинаю жалеть, что подшучивал над тобой.
– Забей.
– Хорошо, каков твой план?
– Сейчас, если ты не заметил я стою с букетом роз…
– Ты на одних розах скоро одни макароны есть будешь в отдельном углу в переходе.
– Пушкино!
– Что Пушкино?
– Это будет вторым шагом.
– Ты выкупишь квартиру, сэкономив на макаронах.
– Я избавлюсь от мух в этих макаронах.
– И наконец, попросишь нас с Ромарио.
– Вы мне не откажете.
– Когда?
– Давай, в воскресение.
– Антон, ты собрался провести ночь в том самом загородном доме?
– Иди ты.
– Ты иди. Вон, Надюха идет.
– Привет, мальчики, вы просто не разлей вода, да ещё с цветами. Судя по тому, о чём шушрит весь универ, принц у нас ты.
– Надежда, ваша изысканная манера подмечать детали так идет к вашей изумительной мотоциклетной форме, а этот размах ресниц… прям полет валькирий намечается.
Надежда остолбенела.
– Серёга, неделю назад у тебя был другой друг. Это тот же, или я уже путаться начала?
– Наденька, это я. Просто… просто весна переходит в лето, и я меняю окрас, – суровым тоном произнес Антон.
– Батюшки светы. Мне пора на корабль. Удачи, принц!
К моменту выхода Марины из университета, половина студентов высыпала на улицу. Сомнений быть не могло. Этот подтянутый молодой человек в строгом костюме, с высоко поднятой головой и прямым взглядом был ни кто иной, как избранник Марины.
Подъехал Мерседес. Марина спускалась по ступенькам. И в этот момент Антон подошёл к ней, изящным жестом поприветствовав, поцеловал ей ручку, вручил букет и, взяв её под руку, направился мимо ожидавшего автомобиля.
– А вот это золотой мяч! – не выдержал Сергей и присвистнул.
Антон с Мариной проследовали до метро.
– Антон, это последний заезд, последний публичный заезд. Мы всех, вернее, ты всех сделал. Дальше нужно включать фантазию. Начинается сессия, и уже никто не поймет, кто кого куда везет. Но, нужен эффект. Это же и есть твой power?
– Не совсем, скорее, это его производная. Неделя – две, и всё будет…
– Как?
– Сильно. – Антон поцеловал Марину в щечку.
– Ключи я оставила на проходной. Дом пуст. Жду к полудню.
– Да милая.
– Ты демон?
– Отнюдь.
– Оперативно такие решения не принимаются простыми людьми.
– Буду иметь в виду.
– Что ж, такси?
– Пройдем дальше.
– Как скажешь. Ты не увлекся?
– Ты о чем?
– Мы только вчера познакомились. Дождь, беседка.
Антон мило улыбнулся.
– Я люблю тебя.
– Сильно? – спросила Марина
– Сильно люблю, – ответил Антон.
– Я не о любви.
– Прости.
– В силе так много зла…
– 5 –
– Молодость ценна своей необузданностью, напором, жаждой действия и, порой слепотой. Тебе нравится мой офис? – спрашивал Громов.
– Потрясающий вид.
– Всегда боялся панорам, а сейчас души в них не чаю. Поздравляю с успехом на любовном фронте. Там всё хорошо? За пару-то дней.
– Я на седьмом небе.
– С седьмого неба больно падать.
– Любовь, – вздохнул Антон.
– В любви, как в бизнесе – без инвестиций она чахнет.
– Вы не романтик.
– А ты молод. Твой восхищённый вид и захлебывающаяся история это только констатирует. Ты мне нравишься. Из тебя выйдет толк. Главное, что ты сам выработал программу, идти по которой, к сожалению, ты не мог. Но, это поправимо. Долго ты такую королеву не удержишь.
– Без инвестиций?
– И без любви.
– Но я же люблю.
Игорь Анатольевич усмехнулся.
– Тебе двадцать лет.
– Двадцать два будет.
– Ей двадцать. Рассчитывай, максимум…
– Я готов идти до конца.
– Он готов идти до конца. Ты уже признался в любви?
– Да, – Антон засмущался.
– Любовь это сладкий напиток, смертельный напиток. Ты добился любви напором, силой. Своей силой, со сторонней подачи. Ты почувствовал вкус победы?
– Победы?
– Да.
– Нет, но… Я почувствовал вкус любви.
– Вкус любви ты познал, как только увидел предмет своих грез. А вкус, который ты почувствовал, был именно вкусом победы. Он горек при поражении.
– В любви не может быть поражения.
– Только поражение и может быть в любви. Если ты веришь в то, что твоя любовь останется той же, что и сейчас, ты глубоко ошибаешься. Ты же читал литературу. Анна любила, и как она кончила? Ромео любил, что с ним стало? Смирись. Хватай плоды любви, пока они сочны.
