рывке расческа наткнулась на препятствие из запутанных прядей.
— Света, ты долго? Собираться, как на торжество, не надо. Поторопись. Человек ждет! — из коридора послышался строгий голос мамы.
— Лис, остынь, ты должна сохранять хладнокровие. Забыла? Соколовы — мощь. Кто бы ни пришел, ему нас не сломить и не испугать. — Я не без усилий вытащила расческу из крепко сжатых пальцев сестры.
Та многозначительно посмотрела на меня, а затем развернулась и вышла из комнаты. Пока ее не было, я успела проверить телефон, который оставался на редкость молчаливым, и подготовиться к Ксюшиному возвращению: вернулась в кровать и укуталась в плед, положив под спину подушку. Меня однозначно ждал подробный рассказ, ведь раньше с утра к нам никто и никогда не приходил.
В коридоре послышалось шуршание пакетов или бумаги. Через мгновение на пороге появилась Ксюша. Она прислонилась к дверному косяку, еле удерживая в руках огромнейшую охапку темно-алых роз. Я подобные букеты видела только на картинках. Вблизи ароматное роскошество выглядело намного более впечатляюще.
Сестре потребовалось поднапрячься, чтобы добраться до стола и положить цветы прямо поверх разложенных тут и там конспектов и учебников. Она задумчиво гладила бутоны, медленно проводя пальцами по бархатным лепесткам. При этом не выражала никаких эмоций: не плакала, не улыбалась, не сердилась. Только глядела на чудо флористики, изучая его по миллиметру.
Мне бросилась в глаза серебристая коробочка, прикрепленная к белой матовой бумаге, словно юбка украшавшей стебли роз. Коснулась ее пальцем и шепнула:
— Ксюш, видела? Что там? — Спрашивать, от кого подарок, не было смысла. Женя бы не раскошелился на настолько дорогущий букет. Он все-таки будущий программист, а не сын монополиста.
Дрожащие пальцы сестры открепили таинственную коробочку. Она сняла с нее крышку. Следом в ее руке оказалась какая-то белая пластиковая карточка и записка.
Голос Ксюши дрожал. Она еле выговорила: «Лисенок, прости, что вчера пришлось тебя оставить. Дай шанс загладить вину. Белая карточка — ключ. В субботу к шести вечера пришлю за тобой машину. Буду ждать тебя. Целую. Твой С.»
— Как много вопросов…
Глава 40
Ксюша
— Девочки, я дома, — из коридора послышался голос мамы. Он приближался в сопровождении цоканья шпилек по паркету. — Как я вам?
На пороге нашей комнаты появилась шикарная женщина. Она разгладила ткань платья-карандаш молочного цвета, подчеркивающего стройную и выразительную фигуру.
— Мама, ва-а-у! Потрясающе! — воскликнула Света, прижав руку к груди.
— Вечерний макияж отпадный. И локоны идеальные! Когда ты успела съездить к стилисту? Ты же с утра на срочный вызов уехала, — подхватила я.
— Пришлось немножко схитрить. На самом деле я все утро провела в салоне, а не в больнице. Мы сто лет никуда не ходили. Хочу сделать сюрприз вашему отцу. Надеюсь, он будет впечатлен.
— Можешь не сомневаться. Ты прекрасна, — Света завороженно любовалась мамой.
Довольная произведенным фурором мама подарила нам благодарную улыбку и добавила:
— Вам тоже следовало бы поторопиться со сборами. Папа приедет с минуты на минуту. Он взял костюм с собой, так что скоро выезжаем.
Мама процокала шпильками в сторону кухни, а мы ускорились. Успели надеть платья и дополняли образы последними штрихами: Света заканчивала укладывать кудри, а я докрашивала ресницы на правом глазу.
— Терпеть не могу свадьбы, — пробурчала я, растушевывая едва заметный слой румян.
— Ты уже говорила.
— Особенно, когда в глаза не видела молодоженов. До последнего думала, как отмазаться.
— Лис, сама знаешь, мама очень хотела, чтобы мы составили им с отцом компанию. Мы же редко проводим время вместе. Надо использовать шанс. Тем более грядет событие века. Замуж выходит мамина близкая подруга и по совместительству коллега. Они всем отделением ждали эту свадьбу. — Света уже закончила с прической и осматривала себя с ног до головы.
Мы подобрали парный образ и смотрелись объективно изумительно: на сестре платье с запАхом и глубоким вырезом, изумрудный атлас которого свободно струился по стройным бедрам, на мне — из такой же ткани с глухим воротом, обнаженными плечами и облегающей юбкой, едва касающейся середины икр. На нас бежевые лодочки на высокой шпильке. Дело в том, что масштаб мероприятия обязывал выглядеть стильно.
— Свадьба пройдет с размахом, каких мы не видели, можно не сомневаться. Жених — крутой бизнесмен. Приглашено четыреста человек. Значит, все пройдет по высшему разряду. Осмелюсь надеяться, тамады с идиотскими конкурсами и драк в финале не предвидится. Но… Бр-р-р-р… — продолжала сетовать я.
— Будет много красоты и шика.
— Скорее пафоса, — фыркнула в ответ.
— Запала на мажора, а на их торжество идти не желаешь. Где утренний позитив, вредина? Надо расширять границы, — подколола Света, которая пребывала в приподнятом настроении, в отличие от меня.
— Позитив, как зашел в меня, так и вышел. И видимо, целиком и полностью передался тебе. Надо же было тебе про Стаса напомнить. Спасибо, Ли.
— Паришься из-за него?
— Боюсь, Ли. До смерти боюсь субботы. Что будет… Надо бы радоваться, а мне страшно.
* * *
Мы попали в сказку. Гостиничный комплекс, арендованный для торжества новоиспеченной семьи, больше походил на огромный готический замок, чем на современный отель. Его массивная двухстворчатая входная дверь из красного дерева была украшена широкой аркой из ярких осенних листьев, соцветий, ягод и даже маленьких тыкв. В ее центре — бордовая витиеватая надпись «Кокины».
Медленно перевела взгляд на Свету. Она прищурилась, перечитывая фамилию молодоженов. Послышался тихий смешок. Сестра толкнула меня локтем в бок и, не отрывая глаз от двери, склонилась в мою сторону. Она уже начала поднимать руку, чтобы указать мне на комичность надписи, но я успела перехватить ее и крепко сжать. Только тогда Света заметила мой остекленевший многозначительный взгляд. Она тотчас собралась. Распрямила плечи и переключилась на изучение просторного парадного зала с огромной лестницей из того же дерева, что и дверь.
Я сама еле сдерживалась, чтобы не ахнуть. Пространство было насквозь пропитано тандемом богатого антуража и исторического наследия. Мы посетили самый настоящий светский прием, организованный по классическим традициям знатью наших дней.
Давно канувшая эпоха тесно пересекалась с современностью. Викторианский стиль интерьера с темными стенами, витражными окнами, многочисленными картинами и старинным камином разбавляли все те же осенние атрибуты декора.
Между статными гостями, одетыми по последней моде, сновали официанты в белоснежной форме с круглыми серебристыми подносами. Поодаль разместился небольшой оркестр.
— Мы как будто в кино попали. Невероятно, — шепнула на ухо сестре. Та молча закивала.
Родители переместились в соседний зал, не менее просторный и атмосферный, мы хвостом следовали за ними. Здесь был организован фуршет, если, конечно, его можно было так назвать. Те
