солнечное. И опал на колени. Стиль змеи бил немощно, но резко и точечно. Ему стоило прикрыть уязвимые места.
Но в следующий миг Томи сам упал на колено. Из рта вырвалась кровь. Внутреннее кровотечение из-за полученных травм перешло ту грань, когда он мог ещё сражаться. Но он снова поднялся на ноги. Ему прилетел удар в челюсть. Затем второй в селезёнку. Томи ударил в ответ, выбив воздух из груди пузатого африканца. Британцу боковым сломал ухо. Огрызнулся. Но на него снова посыпались удары.
— Внимание!!! Состязание завершено!!! — раздалось в динамиках. — Тех, кто продолжит бой, ждёт дисквалификация!
Повторять два раза было не нужно. Спортсмены остановились.
— Он всё ещё не сдох…
— Больной ублюдок. Даже не просил пощады...
— Будет знать теперь.
— Получил, Романов? Знай своё место, изгой империи.
Один за одним, будучи ещё на взводе, спортсмены высказали своё отношение. Те, кто стоял на ногах. А вот двенадцать других лежали у ног Томи без сознания. Один из них был, кажется, мёртв. Сам же Томи весь в крови, стоял оперевшись спиной о стену. На его лице не было живого места. Побитый, заплывший, в гематомах. К нему, хромая, шкандылял африканец. Видимо в какой-то горячке. И замахнулся кулаком. Томи пнул его по яйцам, и тот рухнул на спину.
— Отвали, мразь. — вырвалось из окровавленных губ Томи. Он наступил на его лицо и упал рядом. Глаза закрылись. А оби исчез дымкой.
* * *
На финальной точке было всё не так, как предполагалось. У каждой команды была своя ячейка для ключа. Те, кто первыми из четырёх вставили ключ, победили. На этом всё. В числе первой четвёрки оказалась и Российская империя.
— Фух! — смахнула Катя пот со лба. — Это было непросто!
— Ты — молодец, Катерина, — похвалила её Юлия.
Недалеко от них стоял китаец Ли Дзян с напарником. Позади два француза и два британца. А впереди два немца. После подоспели остальные носители ключей, но баллов они не получили.
Воронина вдруг обернулась, увидев спешивших Виолу и Нину. Её глаза расширились. Брови нахмурились:
— Почему вы здесь?! — выпарила она уж слишком эмоционально.
— Пришли помочь, — ответила Виола. На щеке ссадина. Разбитый кулак. Рядом Нина с сечкой на скуле. Видно, что обе женщины прошли через жестокое сражение.
— А Романов? — сглотнула Юлия.
— Сказал, что справится, — пояснила Виола.
— Ясно, — прокряхтела Воронина. Раз сказал, что справится, значит так и есть. Он ведь никогда не врёт. Она выдохнула. Всё в порядке. Они в числе первых, вот-вот объявят победителей.
— Внимание! Состязание завершено! Тех, кто продолжит бой, ждёт дисквалификация!
Юлия, как и Виола с Ниной, выдохнула. Бой закончен. Наверняка, Томи сейчас зевает и не знает чем себя занять, бездельник. А может пристаёт к женщинам из других команд? Такое точно может быть!
— Внимание! Российская империя получает штрафное очко за убийство!
Лица Ворониной и остальных вдруг изменились. Убийство?
— Кто-то из вас кого-то убил? — тут же спросила Юлия.
— Нет… — помотала головой Виола.
— Я старалась без летальных исходов, — ответила и Нина.
— Значит, это Романов, — нахмурила брови Воронина. — Как он мог, подлец… Так и знала, что за ним нужен глаз, да глаз. — в её голосе прозвучало явное разочарование. Как Томас мог так запороть состязание? Что если другие группы на параллельных состязаниях тоже кого-то убили? Тогда дисквалификация Российской империи с клановых игр! Это будет провал.
— Он слишком эгоистичен, — произнесла сухо Катерина. — Больше не буду доверять ему.
Виола и Нина переглянулись. Они-то знали, как Томи помогал им в бою, да и отослал их обеих, чтобы уберечь Юлию и Катерину. И это ему не доверять? Блондинка не выдержала и грубо произнесла:
— Что ты знаешь о нём, Долгорукая? Не смей поганить его честь.
— Что…? — сдвинула Катя брови.
— Что слышала, — вступилась за Томи и Нина. — Он там жизнью рисковал, чтобы мы поспешили к вам на помощь. Неблагодарная сука.
— Позвольте объясниться в своих оскорблениях, Нина, — нахмурилась Катерина.
— Как станешь этого достойна, так сразу, — хмыкнула та, явно не собираясь что-то доказывать.
— Прекратите, — остановила разгорающийся конфликт Воронина.
— Внимание! — раздалось снова из динамиков. — По одному баллу получают! Российская империя! Китайское царство! Французское королевство! Германская империя! На этом состязание: "Чёрный куб" окончено! Раненым будет оказана медицинская помощь! Спортсменов, находящихся в финальной точке маршрута, просим покинуть полигон!
Юлия с Виолой, Ниной и Катериной вышли по освещаемому коридору из чёрного куба. На стадионе было всё так же шумно. Но на трибунах происходило нечто странное. Тысячи зрителей — не только российские болельщики, но и других стран, стоя скандировали лишь одно:
— РО-МА-НОВ!!!!!
— РО-МА-НОВ!!!!!
— РО-МА-НОВ!!!!!!!!!!
Спортсмены, покинувшие куб, оглядывались.
— Почему они выкрикивают фамилию того русского? — не понимал Ли Дзян. Ведь он не видел на финальной точке Романова, а значит тот не сумел украсть победу. За него всё сделали те женщины. Позор. Но отчего-то трибуны скандировали его фамилию.
— Не знаю, капитан, — ответил китаец.
— Люди выкрикивают фамилию Романова, — не понимала Юлия, что происходит, он ведь убил человека.
— А где он сам? — смотрела по сторонам Виола. Она, как и остальные, всё ещё стояла на выходе у чёрного куба.
К ним подошёл представитель состязания:
— Участники, просим покинуть полигон. Вас ожидает автобус. Не забывайте личные вещи в раздевалке.
— Извините, — обратилась к нему Юлия. — Наш товарищ по команде. Он ещё не вышел. Томас Романов.
Представитель сглотнул. Он видел на экранах стадиона что происходило в зале битвы. Сумасшествие. Лишённая чести и достоинства схватка всех против одного. Но чёртов сукин сын Романов… Ебанутый человек. Умудрился не просто выжить, а дать сдачи. Двенадцать спортсменов уже отнесли в реанимационную, а британца так и не откачали, сердце остановилось. Самого Романова унесли на носилках. Под крики толпы его и выносили. С другой стороны куба. Спортсмены-иностранцы желали проучить Романова, и всё было бы вполне отлично подано с их стороны, если бы получилось. Да и он бы выглядел униженным и побитым. Однако, никто не ожидал, что тот огрызнётся, да ещё КАК! По этой причине, наказание Романова превратилось во всеобщий позор его противников.
— Он приедет позже, — не стал
