Суетливо одевшись, Поляничко попрощался с адвокатом и вышел на улицу. Весна возвращала городу тепло, громкие стаи перелетных птиц и непролазную грязь. Ефим Андреевич вдохнул полной грудью свежий мартовский, немного прохладный воздух и неторопливо направился в обратный путь. За ним, подгоняемые легким южным ветром, плыли по синему небу огромные, как глыбы мрамора, облака.
Серый монах
Яркое весеннее солнце, лишенное тепла за долгие зимние месяцы, вновь набирало силу, отражаясь в окнах ставропольских обывателей и витринах дорогих магазинов Воронцовской улицы. «Ювелирный салон» Ицхака Ароновича Лейба, несмотря на удобное для торговли время, посетителей не принимал.
В слабо освещенном торговом зале, на диване и частью на стульях, расположились: сам хозяин заведения, его управляющий – Петр Иванович Абрикосов, молодая приказчица – Ольга Капелька и помощник начальника сыскной полиции Антон Филаретович Каширин с двумя нижними чинами. В углу комнаты, не вмешиваясь в ход расследования, с отрешенным видом, на старом венском стуле, сидел присяжный поверенный Ардашев и от нечего делать разглядывал на потолке паутину. Атмосфера была накалена до предела.
Тридцатипятилетний Антон Филаретович Каширин, замещающий внезапно захворавшего Поляничко, сразу понесся с места в карьер.
– Итак, господин Абрикосов, при каких обстоятельствах вы обнаружили пропажу поступивших вчера ювелирных изделий? – стараясь придать голосу начальственную надменность, постукивая папиросой о коробку «Явы», полицейский в который раз задавал один и тот же вопрос управляющему.
– Как я вам уже объяснял, утром, ровно в восемь я открыл магазин и прошел к витринному столу. В его запертом отделении хранились полученные вчера от курьера с московского поезда ювелирные изделия, заказанные нашими клиентами. Ящик с коробкой валялись на полу. Каких-либо следов взлома наружных дверей не было. Содержимое сейфа осталось нетронутым. В этом вы легко можете убедиться самостоятельно, замок – на подоконнике.
– Это я уже слышал. Вы мне поясните, почему вы не убрали ценности в сейф, как того требует порядок? – не унимался Каширин.
– Я позволю вмешаться, – встав со стула, проговорил хозяин заведения. Видите ли, господин полицейский, лишь я один знаю код, да и ключ от сейфа только у меня. Каждый раз после закрытия мы убираем в него все драгоценности. Так поступили и на этот раз. Но поезд с курьером пришел около девяти часов вечера, когда меня в магазине уже не было, поэтому Петру Ивановичу ничего не оставалось, как положить товар в ящик стола и замкнуть. Слава богу, содержимое сейфа осталось в целости и сохранности. Все-таки немцы умеют изготавливать надежную технику. Да и на случай кражи или пожара мы застрахованы в Южно-российском товариществе «Братьев Астоцких».
– Кто, позволю поинтересоваться, кроме вас, уважаемый Ицхак Аронович, имел ключ от входной двери? – выпустив в потолок струю ароматного дыма, допытывался сыщик.
– Только Петр Иванович.
– Ну, вот что, господа. Давайте поставим все точки над i. Если снаружи проникнуть никто не мог, а управляющий был последним, кто покинул торговый зал, и первым, вошедшим в него утром, то, к величайшему моему сожалению, я вынужден провести обыск в квартире господина Абрикосова. Ведь именно он является единственным подозреваемым по этому делу, ну и затем, как говорит полицмейстер, я предъявлю corpus delicti[295], – потирая руки в предчувствии скорой развязки, закончил Антон Филаретович.
– А может, не стоит так спешить? Мне, например, до сих пор непонятно: кто, кроме приказчицы, управляющего и хозяина магазина, мог знать о прибытии курьера с дорогостоящей посылкой? – откуда-то из полумрака донесся спокойный голос Ардашева.
– Я только что сам хотел задать этот вопрос. И вообще, на каком основании вы здесь находитесь? Начальник мой, добрая душа, все вам прощает. А я эти штучки, адвокатские, терпеть не собираюсь. Слава богу, тут пока еще не судебное заседание, – горячился сыщик.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Господин Ардашев пришел по моей просьбе. Поскольку потерпевшей стороной в этом деле являюсь я, то позвольте мне решать, кому в моем магазине надлежит находиться, уважаемый господин полицейский, – возмутился Лейб. – Что же касательно вашего вопроса, то все наши заказчики были оповещены, что именно сегодня они могут получить желаемые изделия. А их было пятеро: госпожа Дробязина ждала перстень с зеленым брильянтом от фирмы «Бушерон»; господин Завадовский, преподаватель здешней гимназии, заказал золотую брошь в виде паука от Картье; настоятель Евдокиевской церкви, что на Ташле, – серебряный крест с лазуритами; городская управа – золотую цепь от Тиффани для подарка нашему достопочтенному садовнику Новаку к его шестидесятилетию. Ну и, наконец, офицер Самурского пехотного полка, штабс-капитан Мазаев, собирался приобрести два обручальных кольца для него и моей служащей. Увы, Оленька, вынужден раскрыть секрет вашей будущей помолвки раньше времени, – извинительным тоном обратился к подчиненной хозяин магазина.
– Значит, все эти люди должны сегодня прийти за покупками? А кто не придет, тот и есть злоумышленник? – размышлял вслух Каширин. – Тогда так, обыск на квартире Абрикосова временно отменяется. Всех попрошу остаться здесь, и давайте дождемся ваших визитеров, кроме, естественно, батюшки и представителя городской управы, кои вне подозрений. – Полицейский подошел к массивной входной двери и открыл ее вставленным изнутри ключом.
– Скажите, господа, а что за люк на потолке? – указывая концом трости, поинтересовался Клим Пантелеевич.
– На этот вопрос, господин присяжный поверенный, даже не стоит отвечать, – снова напрашивался на грубость полицейский. – Вам, должно быть, видно, что крышка люка вся заплетена паутиной, стало быть, через нее никто не мог забраться, – торжествуя победу, сыскарь выдавил из себя улыбку, скорее напоминающую гримасу.
– И все-таки я хотел бы получить ответ, – настаивал Ардашев, не обращая внимания на грубость чиновника.
– Конечно, Клим Пантелеевич. Там действительно лаз на чердак. Но мы его не замыкаем. А зачем? Ведь все хранится в сейфе, да и высота приличная – потолки в семь аршин, – оправдывался управляющий.
Звон дверного колокольчика возвестил о первом посетителе – им оказалась Вероника Дробязина. Не лишенная привлекательности, супруга начальника акцизного управления несколько расстроилась услышанным, но, несмотря на деланое возмущение, была детально опрошена Кашириным, после чего ей пришлось дожидаться остальных покупателей, коротая время в непринужденной беседе с Климом Пантелеевичем.
– Вы в самом деле решили приобрести перстень с зеленым брильянтом? – изумленно вскинув брови, осведомился Ардашев.
– Да, а почему вас это так удивляет? – мило улыбнулась Вероника.
– Просто настоящий зеленый брильянт – редкость. В среднем, он в сто раз дороже, чем обычный бесцветный камень такого же размера.
– Но мой перстень стоит немногим более шестисот рублей, – смутилась дама.
– Тогда все понятно. Знаете, лет пять назад было сделано открытие: алмазы, обожженные одновременно с солями радия, приобретают зеленый оттенок. Другими словами, это обычный бесцветный алмаз, который искусственным путем превращен в зеленый камень. Но лично я не рекомендовал бы вам носить такое украшение, – Ардашев поднял валявшиеся на полу слегка увядшие листики какого-то растения и положил их в носовой платок. – Видите ли, после такой процедуры камень остается радиоактивным, то есть воздействует на организм человека невидимыми, но часто смертельными лучами, что может привести к появлению так называемой болезни рака кожи. Само явление радиоактивности еще слабо изучено. Мне кажется, что вы абсолютно ничего не потеряли. Как говорят предприимчивые американские биржевые маклеры – «if you buy nothing, you will never loose» – «если вы ничего не приобрели, то вы ничего и не потеряли», – поигрывая костяным набалдашником трости, закончил Клим Пантелеевич.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
