ОН идет за мной!
Главное, чтобы сейчас не сдали нервы, это единственное, о чем я мысленно молю.
Захожу в студию и дрожащими руками начинаю распаковывать объектив, боковым зрением наблюдая, как Дима заходит в комнату, прикрывая за собой дверь. Он делает несколько шагов, и его темный силуэт замирает неподалеку от меня.
Сейчас что-то будет, под ложечкой сладко сосет от эйфории, смешанной с диким предвкушением и ощущением опасности. Эмоции находятся в такой сумятице, что я бы не рискнула утверждать, какое из вышеперечисленных чувств преобладает.
Продолжаю копошиться в коробке, играя в дурочку и изо всех сил делая вид, что не ощущаю на себе пристального мужского взгляда.
Дима делает еще один шаг по направлению ко мне, и я замираю, не зная, чего ждать дальше.
Секунды тянутся одна за другой, но ничего не происходит. Когда ожидание становится просто невыносимым, я поворачиваю голову, перехватывая изучающий взгляд.
Затаив дыхание, смотрю в его глаза, пытаясь внешне выглядеть спокойно, надев маску безразличия. К моему счастью, мне это удается, несмотря на то, что внутри все буквально плавится от его взгляда, черт, даже просто от его присутствия в комнате!
Так несвоевременно в голове всплывают образы: Дима, полуобнаженный, прижимает меня к стене, его руки скользят по моим бедрам, обжигая, сводя с ума… Его губы на моих…
Меня охватило смятение. Эти порочные воспоминания сделали меня уязвимой, лишая воли, они заставляли забыть об осторожности и вновь жаждать прикосновений и ласк этого мужчины. Мне пришлось несколько раз напомнить себе, что передо мной уже не тот Дима, которого я помню.
Я не могу больше выдерживать эту пытку взглядом, боясь, что глаза выдадут меня и мои желания. Но как только я попыталась отвернуться, Дима заговорил, возвращая меня к реальности:
— Этот курьер…
Вопросительно приподнимаю бровь, пытаясь казаться невозмутимой, хотя внутри все дрожит от одной мысли — ОН разговаривает со мной. Наконец-то! Да, как и два года назад, игнор с Диминой стороны действует на меня безотказно в плане привлечения внимания. Забыв обо всем, хочется вопить от радости, что меня наконец-то удостоили вниманием.
— Милый мальчик, — заканчивает он тем временем фразу.
— Не знала, что вам начали нравиться мальчики, — не упускаю возможности ввернуть шпильку в беседе. Уж лучше так, лучше изначально обезопасить себя, выстроив стену из презрительной насмешливости и отчуждения.
— Да нет, это вы у нас всегда были спецом по общению с мальчиками, — ехидно ухмыляется Дима, хотя в глазах ни намека на улыбку.
Ах, даже так? Ну что ж, один — один, Дмитрий Сергеевич, ответ засчитан. Но я не собираюсь так просто уступать, молча снося удары.
— Скорее это мальчики липнут ко мне, едва успеваю отшивать, — кокетливо хлопаю ресницами, желая подтвердить свои слова и напомнить, что и он когда-то был одним из таких мальчиков.
— Ну, этого, как я посмотрю, вы не спешили отшивать, приглянулся? — по нахальному выражению лица понимаю — он не спрашивает, он издевается. Вот урод, а!
— Даже если и так, с вами я намерена обсуждать это в последнюю очередь, — одариваю Диму приторно-сладкой улыбочкой, борясь с желанием наговорить в ответ гадостей.
— Ах, ну что ж вы так категоричны, я все же ваш начальник и обязан следить за нравственными устоями своих сотрудников.
— Как я уже сказала: я не желаю обсуждать это с вами, — провожу языком по пересохшим губам, не без удовольствия замечая, как Димин взгляд напряженно следит за этим действом.
— Не флиртуй со мной, — произносит холодно, с трудом отрывая взгляд от моих губ.
— И в мыслях не было, — вру, не краснея, едва успевая заметить, как лихо он перешел на ты.
— Да ладно, а эти слащавые улыбочки, томные взгляды и облизывание губ, ты слишком вульгарно себе ведешь, кокетство — явно не твое.
Охренеть. Он САМ пошел за мной, остался наедине в студии, начал выспрашивать о курьере, параллельно пытаясь наговорить колкостей, а в итоге виновата я? Чисто мужская логика!
— Может не следовало идти за мной и заводить разговор, если я так вульгарна, по вашему мнению?
«Отправляйся к своей невесте и трепи нервы ей, она ж у тебя сама изысканность, не такая вульгарная как я,» — о, как же мне хотелось бросить эту фразу Диме в лицо, но я вовремя сдержалась, боясь показать, как тревожит меня само существование Ольги Лукьяновой в его жизни.
— Может и не следовало.
— Тогда не смею вас задерживать, Дмитрий Сергеевич!
— Нет, все ж ответь: нацелилась на курьера?
— Не твое дело или решил уберечь его от связи с такой расчетливой женщиной, как я? — черт, как же приятно и страшно одновременно вот так доводить его, провоцируя, намеренно не договаривая и уходя от ответа. Не один он умеет делать больно! Адреналин в крови просто зашкаливает, я уже и забыла какие это бешеные эмоции — быть рядом с Димой, а препираться с ним оказалось вообще дико возбуждающим занятием.
— Неужели он твой молодой любовник? Я, можно сказать, был первооткрывателем такого рода удовольствий для тебя? — произнес неожиданно скучающим тоном, и тут я поняла, что он не злится, он откровенно издевается надо мной. Я взбесилась, нет, ну правда, какого черта Дима так со мной обращается? Тоже мне обиженный мальчик!
— Поэтому ты не хочешь даже разговаривать со мной — староват на твой вкус? — хохотнул мужчина. Нагло улыбаюсь, делая шаг вперед, и, стараясь, чтобы голос звучал как можно увереннее, говорю:
— Да, знаешь ли, предпочитаю любовников помоложе, и представляешь, он смог продвинуться в этом деле гораздо дальше, чем ты!
«Боже, что я несу?» — крутится в голове, но остановиться уже не могу. Мы играли в игру по названием «сделай другому как можно больнее», и, судя по тому, как сжались кулаки мужчины, я безбожно выигрывала.
Тень пробежала по его лицу, а в прищуренных глазах полыхнуло презрение, но Дима быстро взял себя в руки и, сократив расстояние между нами до опасно-близкого, проговорил:
— Опять флиртуешь? Неужели ты думаешь, что я вновь начну играть в твои игры?! — надменная улыбка тронула его губы. Он склонился ко мне, и я услышала хриплый низкий шепот у самого уха:
— Считаешь себя настолько неотразимой?
— Спроси у курьера, — я едва успела закончить фразу, как сильные руки больно сжали мои плечи. Одним быстрым движением Дима развернул меня спиной к себе и резко толкнул, заставляя прижаться щекой к стене. Руки скользнули с плеч вниз, больно сжимая грудь, а мужские бедра вжались в мои, сковывая движения. Все это произошло так быстро, что я даже вскрикнуть не успела.
