Дмитрий Сергеевич… М-да, кто бы мог подумать!
По графику у меня сейчас фотосъемка, но я не могу сосредоточиться на снимках счастливого семейства: мысли раз за разом возвращаются к моему новому боссу.
Зачем он вернулся?
В такую штуку как карма, «счастливый» случай или нелепое совпадение, в этом конкретном случае, я не верю.
Зачем? Зачем? Этот вопрос крутится в моей голове раз за разом, как заезженная пластинка, а мозг пытается найти на него ответ, но все варианты настолько притянуты за уши, что я отбрасываю их, не удостоив внимания.
Закончив съемку, я тут же направляюсь к кабинету директора, желая прекратить собственное истязание и узнать наверняка, зачем Дима вернулся в мою жизнь.
Наша студия, к моему счастью, давно отказалась от такого пережитка как личный секретарь руководителя, поэтому мне не нужно просить у какой-нибудь Леночки или Катеньки аудиенции у начальства.
Подхожу к двери кабинета и судорожно сжимаю вспотевшие от дикого волнения ладони. Несколько раз разворачиваюсь, чтобы уйти, но, подчиняясь неизвестно откуда взявшемуся порыву, стучу в дверь и неуверенно приоткрываю ее, заглядывая в кабинет.
Либо пан, либо пропал. Если я сейчас не удовлетворю свое любопытство и не расставлю все точки над «i», то за выходные просто сойду с ума, напридумав себе такого, что волосы дыбом встанут.
Окинув взглядом кабинет, теряю дар речи, второй раз за день не веря собственным глазам.
Дима, улыбаясь, стоит посреди кабинета, придерживая за талию темноволосую девушку, которая, закинув руки ему на плечи, что-то жарко шепчет на ухо.
Вместо того, чтобы, смутившись, тут же захлопнуть дверь, не могу оторвать взгляд от поразившей меня картины. Челюсть, которая отпала мгновение назад, упорно не хочет возвращаться в исходное положение.
Я еще никогда не видела Диму с другой женщиной.
В моей голове он весь, без остатка, принадлежал мне. Это было законом, правилом, которое, как я наивно полагала, никогда не изменится. И даже сегодня, увидев его на ресепшене, я в глубине души, как идиотка, надеялась, что он вернулся вновь попытаться завоевать меня.
Поэтому сцена, невольной свидетельницей которой я оказалась, была будто пощечина: обидная, увесистая оплеуха моему самолюбию.
Да, такого я уж точно предположить не могла.
Дима тем временем заметил меня, но даже не попытался разжать объятий.
Чуть повернув голову в мою сторону, он совершенно бесстрастным тоном проговорил:
— Если у Вас есть какие-либо вопросы, подождите за дверью. Как только я закончу разговор со своей невестой, приглашу Вас.
Мне кажется, я никогда в жизни с такой скоростью не захлопывала дверь.
Невеста?! Невеста… Это слово обжигало, ранило, будто удар хлыста.
Дура, Боже, какая же я дура! Зачем вообще поперлась к нему в кабинет?!
Первым порывом было уйти, убежать от неловкой ситуации, в которую я сама себя поставила. Но потом я взглянула на все случившееся со стороны и поняла, что своим бегством я выставлю себя в еще более дурацком свете.
Нужно остаться хотя бы для того, чтобы Дима не понял, насколько меня задело увиденное. Но как же это тяжело, как же тяжело…
Через пару минут моих метаний, когда я уже была готова уйти, засунув свое любопытство и чувство собственного достоинства куда подальше, дверь приоткрылась, и на пороге появилась Димина невеста.
Теперь у меня была возможность хорошенько ее рассмотреть, и я не смогла не отметить, что девушка оказалась очень красивой.
Высокая, стройная, с длинными темными волосами и карими глазами она походила на эльфийку или принцессу благородных кровей. Утонченные черты лица и светлая кожа рождали ассоциацию с аристократами, придавая образу девушки еще больше изысканности.
Одета она была дорого и со вкусом, что в наше время встречается крайне редко: элегантное черное платье простого покроя, нитка жемчуга на шее, в руках сумочка Шанель (подлинность которой не вызывала сомнений).
Девушка была молода, на вид лет восемнадцать — не больше, хотя я бы не рискнула утверждать точно.
Да, именно такая невеста и нужна Диме — юная, изящная, из богатой семьи. Вместе они, наверное, смотрятся, будто только что сошли с обложки модного журнала.
На безымянном пальце девушки красовалось кольцо с небольшим, но изящным камнем. Ах, эта новая мода: копировать заграничные традиции и дарить невесте на помолвку кольцо! Меня передернуло, скорее от зависти, ведь Леша даже предложения мне не делал. Просто в один из тихих домашних вечеров мы пришли к решению, что нам неплохо было бы пожениться.
Интересно, а как Дима сделал ей предложение?
Так, все, вот только об этом думать мне не хватало!
Я спохватилась, сообразив, что беззастенчиво разглядываю стоявшую напротив девушку, и к своему изумлению обнаружила, что она все это время с нескрываемым любопытством рассматривала меня.
Когда наши глаза встретились, на ее щеках проступил легкий румянец, и она, явно пытаясь скрыть неловкость, поспешно проговорила:
— Юля, проходите, он ждет Вас.
Мне не понравилось, что она знает мое имя.
Да сказать по правде, и девушка мне не понравилась.
Слишком красивая, слишком идеальная и правильная. Я мысленно сравнила ее и себя. Да… Худощавая женщина в мешковатом свитере, потертых джинсах и с нелепым пучком на голове, которой, к сожалению, оказалась я, проигрывала по всем пунктам. А проигрывать не любит никто.
Кивнув, я поспешила зайти в кабинет и прекратить эти нелепые смотрины.
Дима сидел за огромным письменным столом, буравя меня взглядом, будто пытаясь прочесть мысли.
На лице застыла маска безразличия, хотя, может это и не маска вовсе.
Так странно и непривычно видеть его после двух лет разлуки…
С одной стороны — это все тот же Дима: правильные черты лица, зеленые глаза и темные непослушные волосы. С другой — будто совершенно незнакомый мне человек, и дело тут вовсе не в смене прически или стиля одежды.
Взгляд совершенно иной: холодный, отстраненный, как и выражение лица, в котором прибавилось жесткости…
