И все-таки Горбачев получил свою корону случайно.
Ему помогли обстоятельства. Если бы Черненко умер во время пребывания Горбачева за границей, велика вероятность что страну возглавил бы Григорий Романов. Когда умер Черненко, то именно Романов был назначен главой траурной комиссии и два часа стоял в центре трибуны Мавзолея. В это время Горбачев был в Эдинбурге, и свой визит в Великобританию он решил резко прервать, чтобы почтить память «старого друга Черненко» (так он сказал прессе), а на самом деле сойтись в поединке с Романовым. Ни у Горбачева, ни у Романова не было «коман-
ды», которая могла бы помочь взойти на высший трон. На сторону «главного оборонщика страны», которым был на тот момент Романов, подались премьер Тихонов и хозяин советской столицы Гришин. Однако Горбачеву после его общения с Тэтчер уже рукоплескал весь западный мир, и это оказалось важнее. В день смерти Черненко политические страсти накалились до предела. Достаточно было лишь одного решающего голоса, чтобы чья-то чаша весов перевесила.
И это оказался голос легендарного дипломата, участника Ялтинской и Потсдамской конференции и человека, «разрулив-шего» Карибский кризис, голос политика, отдавшего полвека служению интересам Союза. Американцы его называли «мистер НЕТ». В своих дневниках Генри Киссинджер записал: «Благодаря русскому мистеру «НЕТ» мы вынуждены отказаться от наших притязаний на смену идеологии в СССР».
Но по иронии судьбы, именно «мистер НЕТ» поддержал Горбачева, который вскоре приведет к трагедии Великую Державу, как этот легендарный дипломат с высоты своего кабинета в МИД называл Советский Союз. Именно дипломат Андрей Громыко, поднявший на вершину власти Михаила Горбачева и так редко ошибавшийся в людях, спустя уже год после начала «перестройки», шокированный стремительной «сдачей» Советским Союзом внешнеполитических позиций, в знак протеста подаст в отставку и навсегда покинет МИД (его кресло займет Э. Шеварднадзе). А о своем протеже легендарный дипломат печально скажет: «Не по Сеньке шапка».
В Москве робко наступило холодное мартовское утро. Тем временем Америка уже погружалась во тьму мартовской ночи. Кейси вышел из своего рабочего кабинета в коридор, где тихо потрескивали электролампы в форме свечей в золоченых канделябрах.
Заспанный дежурный, увидев Кейси, сонно отдал честь. Увидеть здесь в такое время суток главу разведки было невозможно. «Наверно, его замучила старческая бессонница. Нам бы быть такими же бодрыми ночью!» — с раздражением подумал дежурный, хлопая красными от бессонницы глазами, вооруженный до зубов полезным и бесполезным обмундированием и проклинающий на чем свет стоит свою тяжелую ношу.
Кейси прошел в секретариат. Его подчиненные, одетые строго по военной форме, но тоже с заспанными, красными глазами, приветствовали своего шефа.
— Свяжите меня с посольством в Москве.
— Есть.
Через шум и треск линии Кейси услышал до неузнаваемости искаженный шифровальной системой высокочастотной связи голос своего агента в московском посольстве.
— Только что на пост главы партии назначили Михаила Горбачева! — отчеканил сотрудник посольства.
— Вы уверены? Повторите.
— Да. Повторяю. На должность Генерального секретаря утвержден Михаил Горбачев. В Кремле уже собирают пресс-конференцию-Уильям Кейси чуть дрогнувшей рукой положил трубку на
рычаг. «Какая удача!» — невольно вырвалось у него. Он вышел из кабинета ВЧ-связи с Москвой и, проходя мимо секретариата, бросил в сторону своих недоумевающих заспанных подчиненных единственную реплику:
— Фортуна нам улыбнулась.
Вернувшись в кабинет, Кейси сел с размаху в кресло, подумав, что с утра пораньше поедет в Белый дом. Он настоит, чтобы Рейган начал готовиться к встрече с Горбачевым по разоружению в Женеве. Эта встреча должна положить конец «холодной войне». И никаких больше вторых лиц, никаких запасных игроков на поле! Никаких Шульцев, Бейкеров и Бушев! Довольно! С новым лидером Союза теперь должен встретиться сам Рейган — первое лицо США.
Кейси подошел к перламутровой шахматной доске, взял в руки белого нефритового короля, символизирующего главу стана противника, покрутил теплый нефрит в пальцах и уверенно сказал:
— Скоро будет объявлен мат.
ПЕТЛЯ АФГАНА ЗАТЯГИВАЕТСЯ
Темно-серые очертания высушенных солнцем афганских гор тонули в сизой дымке. Майское утро 1985 года было жарким. Офицер Александр Чижов, только что получивший радостную весть об отпуске, в мыслях своих уже начал собираться в Москву. Собрать походные пожитки было делом несложным. Но до Кабула, откуда летали самолеты в Москву, следовало еще добраться. И вот тут-то обнаруживались непредвиденные об-
стоятельства. Оказалось, что ни одной свободной машины, на которой можно было бы добраться до Кабула, не было. Проклятые талибы на днях разнесли в пух и прах один из важнейших складов «ограниченного контингента». Интересно, откуда у этих дикарей столь точные разведданные? И что это за харизматич-ный мусульманский лидер, на которого моджахеды едва не молятся — бен Ладен...
Прилетавшие и улетавшие из Кабула, уверенные в себе пузатые генералы даже не интересовались такими вопросами, как доставка и охрана «горючки» да технических складов «ограниченного контингента». И когда им сообщали, что почти треть русских военных вынуждена заниматься именно этим вопросом, они недовольно топорщили усы:
— Вы с ума сошли. Треть личного состава отсиживается в тылу. А что там делать, кроме как резаться в карты? Эдак мы никогда не победим талибов! Да и посмотрите в устав...
О да! Генеральские «шишки» любили к месту и не к месту всех пичкать этим Уставом! Мол, серьезный документ! А часто ли они его сами читали? Скорее всего, они его не читали вовсе. Устав был лишь оправданием их идиотских распоряжений. В Уставе говорилось, что «склады ГСМ надо тщательно охранять». Но как именно — ни слова!
Вот и начинались пререкания между генералами-«теоретиками» и практиками ведения войны. Генералы приказывали как можно меньше личного состава держать в тылу, а практики, напротив, наставали на том, что склады ГСМ требуют повышенной охраны. И перед тем как талибы разбомбили тот самый русский склад «повышенной важности» (там хранились большие объемы бензина, дизельного топлива и базовая техника для мобильных подразделений), как раз и состоялся подобный разговор «практика» афганской войны и «залетного» московского генерала.
— Оставьте на складе минимум людей, готовьте личный состав к зачистке горных районов, — отдал приказ пузатый генерал.
Но еще не успели начать готовиться к «зачистке», а бесценной «горючки» уже не стало. Генерал улетел в Москву, разочарованный собственной глупостью, но продолжавший тупо гнусавить заезженную пластинку, — «лишних людей в тылу быть не должно».
Кроме пузатых генералов-«теоретиков», для которых Афганская война громыхала где-то очень далеко, на боевые посты приезжали и вполне вменяемые офицеры, нюхнувшие пороха. Вот от этих людей толк был. Так, например, именно благодаря им еще в начале войны решили на всех транспортных вертолетах «Ми-8» в заднюю полусферу устанавливать крупнокалиберные пулеметы и гранатометы «АГС-17». Простое решение оказалось весьма эффективным.
... Это было еще в далеком «олимпийском» 1980 году. Буквально с первых же дней «афганской войны» перед тактиками встала боевая задача, решение которой не было прописано ни в Уставе, ни в одной из военных книг. Следовало сделать так, чтобы танки как можно меньше подрывались на минах.
Об этом совещании, состоявшимся в оперативном штабе при желтоватом свете лампы, офицер Чижов с восторгом напишет в своем дневнике. А спустя некоторое время, когда «наверху» будет принято решение рассекретить часть информации, в «Красной звезде» выйдет его репортаж о том, как смекалкой и техническим мастерством «ограниченный контингент» побеждал талибов. Тогда он, молодой офицер, еще был полон надежд, а хитроумные победы русских над талибами — вдохновляли.
АФГАНИСТАН. КАБУЛ. НАЧАЛО 1980 ГОДА. ШТАБ ОПЕРАТИВНО-ТАКТИЧЕСКОГО КОМАНДОВАНИЯ
Подробная топографическая карта Афганистана. Деревянный стол с потрескавшейся полировкой. Участники совещания, большинство при личном оружии, со строгими лицами. Но совещание еще не начато. Все ждут руководства. Негромкий разговор офицеров.
— Эту войну непросто выиграть. Но политика не терпит пустоты. Если не будет советских войск, будут другие. Возможно, НАТО. В сотне метров от нашей границы.
— Афганистан всегда будет зависеть от чьей-то политической воли. Для политической самостоятельности нужна сильная экономика.
— Самое сильное в местной «экономике» — наркотики.
— Вот. И куда потечет наркотрафик без советских войск в Афганистане? В Европу, а может, и в Союз?
