такую, которая обрушит мир на голову. Если Дина узнает… Что она может подумать? Кобель, изменник, трахатель. Тупой трах — это в принципе не моя история, но объяснить на словах и остаться в глазах жены адекватным нормальным мужчиной невозможно. А терять Дину из-за денег, бизнеса, ебли, неважной для меня абсолютно, не хочу. Я слишком долго был канатоходцем и уверовал, что гравитация на меня не действует, как и закон всемирного тяготения. Даже у гроссмейстера может глаз замылиться. Сейчас главное, сохранить семью. Наш с Диной брак. Остальное вторично. Тем более Томка.
Через несколько дней мне нежданно-негаданно представился шанс проверить свои опасения. На мое имя пришло приглашение на благотворительный бал, организованный добывающим энергетическим холдингом «Астронефть». Со вкусом оформленные пригласительные для меня и Дины. Это она сама или?..
— Мы идем на бал? — я положил на стол рядом с ее рукой приглашение, а сам в глаза ее смотрел. Дина сглотнула громко, побледнела и плечами пожала слишком поспешно. Думала, что выглядит спокойной и равнодушной, но от нее невидимым шлейфом исходил тонкий флер страха.
— Я не собиралась, только как организатор…
— Мы пойдем, красавица моя, — подцепил ее подбородок. — Обязательно пойдем.
Глава 26
Дина
— Я хочу, чтобы это был настоящий бал! — Влада мечтательно откинулась в кресле. — Нам нужен Гостиный двор! А не вот это вот всё, — и высокомерно кивнула на проектор. Я подобрала несколько вариантов роскошных банкетных залов. В центре города, разной стилизации, с огромными площадками для танцев и шикарной кухней. Но Влада вцепилась в Гостиный двор.
— У нас не Венский бал, — осторожно напомнила я. А отчего не Андреевский зал в Кремле?! Ну а что, пусть правительство подвинется! — Это перебор для благотворительного мероприятия. Нам нужно подчеркнуть статус, но нельзя переходить грань от престижно к помпезно.
— Диночка, твоя работа угождать заказчику, — с напускной любезностью проворковала Влада. — Вот и угождай.
— Верно.
Мы обе повернулись, услышав негромкий, но властный и сильный голос. Да, верно. Они Барсовы, а я наемный работник. Влада в улыбке расплылась, приосанилась, довольна пасынка увидеть. Какая заботливая мачеха, диву даюсь!
— А заказчик «Астронефть» в моем лице, — последовало уточнение, когда Макс приблизился. Он взял в руки кликер и просмотрел все варианты. — Дина Владимировна выступает в интересах компании.
Мне стало очень приятно. На каком-то космическом уровне согрело: он выбрал меня, встал на мою сторону. Это такие мелочи, но глупая улыбка так и рвалась наружу. Господи, что же Барсов со мной делает…
— Макс, я как раз говорила, что нужно быть элегантными, — поднялась Влада. — Что Гостиный Двор — это кич, а Диночка…
Что?! У меня челюсть до пола отвисла. Какая же она лживая актрисулька! Перевоплощалась на ходу, а врала просто виртуозно!
— Достаточно, — он нетерпеливо прервал ее. Я даже среагировать не успела. — Я хочу посмотреть этот зал, — на меня взглянул, сверкая ярко-голубыми глазами. Что же он смотрит на меня так? Если в словах и поступках ограничивал себя, то во взглядах не сдерживался.
— Хочешь посмотреть? — довольно переспросила Влада. — Я с радостью.
— А ты останешься в офисе. Мы с госпожой Савиной сами справимся. Прошу, — Макс ошеломленную меня в оборот взял тут же, не обращая внимания на весьма красноречивый взгляд Влады. Я ей в принципе не нравилась. Теперь она меня ненавидела. Это не сварливость мамки, сына от юбки не желавшей отпускать, это ревность женщины. Интересно, Макс понимал, что мачеха имела на него совсем не родственные виды? Вроде не дурак, должен осознавать. Только зачем меня, замужнюю женщину, в эту темную историю втягивать?
— Что за игры ты устроил? — упрекнула, когда в лифт зашли, спускаясь на подземный паркинг.
— О чем ты?
— О твоей мачехе. Влада странно на тебя реагирует.
Я не стала говорить, что ее плотский интерес очевиден до неприличия. Мало ли, вдруг ошиблась, и она реально мать ему заменила. Я знала, что родители Максима развелись давно: возможно, он реально близок с мачехой. Как с матерью, естественно, потому что любовная связь между ними — это отвратительно. Жена отца все-таки. Фу!
— Теперь еще и на меня бросаться будет.
— Черт, я затупил с ней, — он сокрушенно голову уронил. — Я не думал, что ты согласишься работать после моих домогательств. А она умоляла взять ее. Отец просил присмотреть за Владой, а у нее начались проблемы с пристрастиями, — он неопределенно рукой махнул. — В общем, не принимай ее всерьез: после благотворительного бала уберу ее. — Макс на меня посмотрел и обезоруживающе улыбнулся. — Думаешь, мне легко?
— Я тебя жалеть не буду! — да, я кокетничала. Совсем не хотела, оно само как-то! С ним я чувствовала себя прежней: юной девушкой, легкой и свободной. Барьеры между нами неумолимо таяли, а тонкая ниточка воспоминаний о былых чувствах превращалась в крепкий канат из сердечных жил, переплетенных между собой. Из двух душ, стремившихся навстречу. Только нас не двое. Нас больше. Я не должна об этом забывать. Я жена другого мужчины. Я мать ребенка. Его, Макса Барсова, сына. И я даже боялась предположить, как он отреагирует, если узнает о моей тайне.
— Поедем на моей машине, — и повел меня куда-то. Мы прошли мимо хромированного «Лексуса», из которого выскочил водитель, но не остановились. К внедорожнику подошли.
— Наверное, я лучше на своей… — мне страшно оставаться с Максимом наедине в интимном полумраке. У меня уже предательски дрожало тело, а сердце ему в руки прыгнуть хотело.
— Дюймовочка, я ведь обещал… — произнес так, что стало ясно, насколько жалел об этом обещании.
В машине пахло кожей и едва уловимым ароматом мужчины: смесь туалетной воды, средства после бритья и острого запаха порока. Тех самых феромонов, которые невозможно описать словами, но действовали они безотказно — сразу по защитным женским барьерам били.
Я подняла на Максима глаза. Он тоже смотрел на меня. Мы не говорили, не двигались, просто глаз друг от друга не отрывали, и в нашем молчании рождалось то самое — густое напряженное марево. Оно мешало думать, сопротивляться и даже дышать. Я словно на крутом обрыве стояла и меня тянуло вниз. Этому сложно противостоять, оно внутри звенело. Я делала шаг к пропасти, но на стену натыкалась. Обычно она наотмашь била, но чем сильнее вперед рвалось сердце, тем слабее становилось препятствие. Я проходила через эту стену, как через вязкое тягучее нечто и сейчас тоже…
Я отдернула пальцы от губ Макса и быстро отвернулась. Ему ничего не нужно было делать, меня и без того штормило невыносимо. Теперь я точно знала,
