— Сделай это, Полина! — властно повторил он.
— Не заставляйте, я не могу…
— Я настаиваю!
Видя, что она продолжает стоять столбом, Юлий Карлович повернул ее лицом к себе и строго посмотрел в потемневшие от испуга глаза.
— Разве тебе не объяснили перед свадьбой, что жена обязана полностью подчиняться мужу в спальне?
— Объяснили, — уныло призналась Полина, с отвращением вспомнив разговор с матерью и ее пожилой кузиной.
— Тогда в чем же дело?
— Мне… неловко.
Вульф снисходительно улыбнулся.
— Конечно, тебе должно быть неловко — ведь ты еще совсем невинное дитя. Однако это не освобождает тебя от обязанностей жены. К тому же я требую совсем немногого… пока. — Он так пристально посмотрел ей в глаза, что Полина совсем потерялась. — Итак, начнем сначала. — Он развернул ее лицом к зеркалу. — Покажи мне свою грудь, Полина!
Его тон не допускал возражений. Прерывисто вздохнув, Полина набралась храбрости и выполнила приказание. Твердые налитые полушария мягко скользнули поверх кружевного выреза сорочки, вызвав у Вульфа громкий возглас восхищения, а у Полины — жалобный стон отчаяния.
— Боже, какое чудо, — проворковал Юлий Карлович, лаская плотоядным взглядом эти округлости. — Черт, да они еще совершеннее, чем на греческих статуях! Упругие, как недозрелые яблочки, белые, как алебастр, с такими трогательными прожилками… вот уж поистине «голубая кровь»! М-да! Нежная грудь родовитой аристократки — это вам не обвисшие прелести гризеток!
Не в силах выносить этого кошмара, Полина отвернулась. Но напрасно она рассчитывала, что ей это позволят. Приказ смотреть в зеркало прозвучал так грозно, что она не рискнула ослушаться.
— А теперь посмотрим, насколько они отзывчивы, — объявил Юлий Карлович, и его ладони, протянувшись из-за спины Полины, накрыли ее грудь.
Первым ее побуждением было вырваться и сбежать, но это оказалось невозможным. Переводя довольный взгляд с обнаженной груди жены на ее раскрасневшееся несчастное лицо, Юлий Карлович увлеченно мял ее груди. С каждым мгновеньем он сжимал их все сильнее, причиняя Полине нешуточную боль. Его жаркое, прерывистое дыхание обжигало ей шею, навязчивый мускус раздражал, вызывая тошноту…
— Пожалуйста, прекратите, — пробормотала она, не выдержав. И тут же пронзительно вскрикнула, потому что Юлий Карлович больно укусил ее за плечо.
— Сладкая, как нектар олимпийских богов, — довольно промолвил он, нимало не смутившись негодующим взглядом супруги. — А теперь оценим другие прелести моей застенчивой женушки, — торжественно провозгласил он.
«Господи, что он еще задумал»! — пронеслось в голове Полины.
Отступив в сторону, Юлий Карлович коварно улыбнулся и спросил:
— Ты голая под сорочкой, Полина?
— Да, — выдохнула она, чувствуя, как ее начинает сотрясать мелкая дрожь.
— Прекрасно. Тогда, не переставая смотреть в зеркало, задери сорочку по пояс. И без всяких возражений! — угрожающе прибавил Вульф.
Полина попыталась исполнить это приказание, но, стоило ей поднять сорочку чуть выше коленей, как руки отказались ее слушаться.
— Можно мне закрыть глаза? — взмолилась она.
Вульф строго покачал головой. Тогда, стиснув зубы и стараясь не думать о том, что происходит, Полина исполнила приказание. Следующие пару минут она старательно представляла себе премиловские пейзажи, только бы не видеть, как руки мужа в хищном нетерпении шарят по ее бедрам, животу и самым интимным местам.
— Ты мошенничаешь, дорогая, — услышала она над своим ухом насмешливый голос Юлия Карловича. А затем его крепкая ладонь с такой силой врезалась в ягодицы Полины, что туманные видения разом вылетели из ее головы.
— Что выделаете?! — закричала она, вне себя от обиды и возмущения.
Вульф непроницаемо улыбнулся.
— Это за то, что ты вздумала меня дурачить, — назидательным тоном произнес он. — Смотри, красавица моя, в следующий раз я тебя не так накажу.
Он повернул Полину лицом к себе и жадно приник губами к ее рту, проникая туда широким влажным языком. Полина ощутила вкус приторной сладости, и от нахлынувшего отвращения у нее закружилась голова. Знакомое чувство протеста мгновенно всколыхнулось в ее душе, и она попыталась вырваться. Однако не тут-то было — железные объятия Вульфа не давали ей пошевелиться. Оставалось смириться и терпеть этот изматывающий поцелуй, сделавшийся под конец болезненным.
Наконец Вульф оторвался от ее рта и тяжело, шумно отдышался. А затем снова впился в ее губы, теперь еще более настойчиво и страстно. Его руки заскользили по ее телу, нетерпеливо срывая сорочку. И Полина с ужасом ощутила, как его горячая, потная грудь прижалась к ее груди, а по животу скользнуло что-то твердое и липкое.
Внезапно Вульф отстранил жену от себя, и Полина увидела, что он совсем голый. Смутившись, она снова попыталась вырваться, но Юлий Карлович удержал ее, а затем подхватил на руки и быстро перенес на кровать.
Полина не успела и глазом моргнуть, как уже лежала поперек кровати, придавленная жарким, словно раскаленная печка, и тяжелым, словно мешок с камнями, телом мужа. Ее охватила паника, она принялась отбиваться. Вульф шутливо сопротивлялся, возбужденно посмеиваясь и норовя чувствительно ущипнуть Полину за грудь. Наконец, обессиленная, она заплакала и пробормотала:
— Нет, умоляю вас, пожалуйста, не сейчас!
Приподнявшись на локте, Юлий Карлович заглянул ей в глаза, усмехнулся и… неумолимо покачал головой.
— Разведи ноги, Полина, — приказал он не допускающим возражений тоном. — Разведи пошире и согни в коленях. И не смей закрывать глаза!
Содрогаясь от тошнотворного страха, Полина выполнила очередное приказание, а затем машинально зажмурила глаза. Но тут же с коротким вскриком открыла их, потому что Вульф больно сдавил ее сосок.
— Вот так, — с довольной улыбкой промолвил он. — И не вздумай отводить от меня взгляда.
Боль в сдавленном соске была еще слишком ощутима, чтобы Полина решилась ослушаться. Закусив губы, она устремила затравленный взгляд в нависающие над ее лицом глаза мужа — сладострастно увлажненные и возбужденно поблескивающие в предвкушении чего-то необычайно приятного. На мгновение у нее мелькнула мысль, что он смотрит на нее так, как смотрят на лакомый кусочек перед тем, как отправить его в рот. А затем она вся превратилась в комок нервов: что-то твердое неловко ткнулось между ее ног, вызвав короткий болевой спазм и вспышку удушающего страха. Обезумев от этого страха, она попыталась оттолкнуть Вульфа, но его тело было словно гранитная глыба… И вдруг Полину пронзила такая острая, раздирающая боль, что она захлебнулась от собственного крика.
