Капитан находился в каюте, где располагался его «генштаб», и планировал операцию по проверке ловушек, расположенных в Рокавей Пойнт. Раз он чем-то занят, подумала Элли, самое время приступить к поискам. С трудом пробираясь между старых офисных шкафов и спотыкаясь о покрышки, сломанные вешалки для пальто и остовы старомодных кроватей, Элли искала печатную машинку. В отсеке было темно, и ей приходилось довольствоваться исходившим от нее самой свечением. Лопасти приставленного к стене пропеллера чуть не рассекли ее пополам, а потом на Элли упал аппарат искусственного дыхания и придавил ее к полу. Наконец девочка нашла печатную машинку, она лежала под старым столом. Элли осмотрела ее. Она была сделана из прочной вороненой стали. Буквы на клавишах читались плохо, по всему было видно, что она порядком послужила, прежде чем попала в Страну затерянных душ. На лицевой стороне была прикреплена эмблема, на которой красовалось название — «Смит Корона».
У бабушки Элли была похожая машинка — она все еще пользовалась ею. «Слова не слова, пока ты не вколотишь их в бумагу», — говорила бабушка. Элли покопалась в соседней куче и нашла чистый лист. Затем, после нескольких неудачных попыток, ей удалось заправить его в машинку.
Начав работать, Элли вскоре поняла, что клавиатура у старых печатных машинок такая же, как у компьютера, но при печати никогда не добиться высокой скорости, и пальцы напрягаются раз в пять сильнее. Ей стало жаль людей, живших в докомпьютерную эпоху, ведь им приходилось ломать пальцы, колотя по маленьким круглым кнопкам каждый день. В отличие от компьютерной клавиатуры, от нажатия кнопка уходила вглубь сантиметра на полтора, чтобы передать усилие рычагу, на конце которого была отлита соответствующая буква, и только после этого возвращалась на место. В результате затраченного усилия на бумаге оставался отпечаток всего одной буквы. Элли радовалась тому, что ей нужно напечатать лишь одну фразу, но даже это оказалось непростым делом, ведь Элли имела дело с машинкой в первый раз. Испортив несколько строк и потратив кучу времени, Элли все же справилась с задачей. Поначалу она делала ошибки, потому что попадала пальцем на две, а то и на три кнопки, так что рычаги с буквами поднимались одновременно, цеплялись друг за друга и застревали, словно люди, пытавшиеся одновременно пройти сквозь маленькую дверь. Приноровившись, после четвертой попытки Элли получила идеально напечатанный текст. Убрав машинку на место, она отправилась на поиски ножниц. После долгих стараний она нашла на полу складной швейцарский армейский нож. В наборе инструментов оказались маленькие ножницы. Закончив, Элли аккуратно положила узкую полоску бумаги в карман. Она собиралась спрятать куда-нибудь нож, как вдруг за ее спиной раздался чей-то голос.
— Любуешься сокровищами?
Элли обернулась так поспешно, что нож выскочил из ее руки и воткнулся прямо в пустую глазницу Макгилла, оттуда торчала ниточка, на которой держался тот глаз, что был поменьше. Он вынул нож и бросил его на пол. Рана тут же зажила, как это всегда случалось в Стране затерянных душ.
— Аккуратней, — сказал он. — Так я без глаза останусь.
Элли не сдержалась и хихикнула от пережитого стресса.
— Если ты хочешь что-нибудь спереть, я бы на твоем месте этого не делал, — предупредил Макгилл. — Все, что ты украдешь, я заставлю тебя съесть. Может, пищеварение такая еда не испортит, но будет болтаться в желудке тяжелым комом.
— Я ничего не краду, — сообщила Элли. — Изучаю.
Макгилл повернулся к двери, ведущей в колокольную камеру.
— Удивляюсь, что ты не навещаешь друзей.
— А мне это не нужно, — пояснила Элли. — Ты скоро их освободишь.
— Ты так в этом уверена? С чего ты взяла, что я выполню обещание?
— Я не уверена. Но выбора у меня нет. Приходится тебе доверять.
Макгилл изобразил на лице улыбку и протянул руку, чтобы дотронуться до Элли. Девушка скривилась, понимая, что ей снова придется терпеть прикосновение отвратительной раздутой конечности, покрытой шелушащейся кожей, но неожиданно почувствовала на щеке что-то мягкое и теплое. Она взглянула на руку Макгилла и обнаружила, что жесткая чешуя, покрывавшая клешню, исчезла, сменившись гладким мехом, напоминающим шкурку норки. Концы клешней по-прежнему украшали острые желтые когти, но выглядела рука теперь куда приятней.
— Как я и сказал, пришлось поработать над прикосновением.
Но Элли все же отстранилась.
— Не нужно меняться ради меня.
— Я все равно буду меняться, это мое желание.
— Это же чудовищно.
— Отлично. Мой стиль.
Макгилл оглянулся, с гордостью обводя взглядом сокровищницу.
— Здесь есть и платья для девочек. Можешь подыскать себе что-нибудь красивое.
— Я не могу снять то, что на мне надето. Я же погибла в этой одежде.
— Так надень поверх.
Макгилл указал на огромный дубовый гардероб.
— Наверное, там есть что-нибудь хорошее.
Схватившись за ручки, он одним махом открыл массивные дверцы.
Ник слышал все, о чем говорили Макгилл и Элли, считая секунды. Он мечтал о том, чтобы Макгилл поскорее убрался. Услышав, как он говорит о гардеробе, бедняга Ник подумал, что это и есть его последние секунды. Надеяться можно только на удачу. Если Макгилл откроет гардероб и увидит его, он наверняка сбросит его за борт вместе со шкафом. Ник прижал колени к груди, спрятался за висевшим в недрах гардероба подвенечным платьем и закрыл глаза.
Двери шкафа со скрипом распахнулись, и Элли, стоявшая немного в стороне, немедленно увидела Ника. От изумления она вскрикнула. Просто не смогла сдержаться. Однако Макгилл, стоявший прямо напротив шкафа, видел платье, а скрывавшийся за ним Ник был вне его поля зрения. Макгилл обернулся к Элли, подумав, вероятно, что она изумленно вскрикнула, увидев платье.
Девочка силой заставила себя не смотреть на друга, чтобы Макгилл не проследил направление ее взгляда. Кончик ботинка Ника был на виду, и, чтобы скрыть его, Элли подошла к шкафу и взбила пышную юбку, делая вид, что любуется красотой ткани. Ботинок Ника скрылся из виду. На счастье платье было сделано из плотной ткани, и свечение, исходившее от Ника, сквозь нее не пробивалось. Внутри шкафа стоял плотный запах нафталина, из-за которого было невозможно учуять аромат шоколада.
— Я не буду невестой чудовища, — заявила Элли, схватившись за ручки и с силой захлопывая дверцы шкафа. От волнения девочка чуть не прищемила руку Макгилла. Тот пристально посмотрел на нее.
— А кто сказал, что я тебе предлагаю? — сказал он злобно, развернулся и быстро ушел.
Элли постояла несколько секунд, прислушиваясь к звуку его удаляющихся шагов, вернулась к шкафу и открыла дверцу.
— Что ты здесь делаешь?! Не понимаешь, как это опасно? Если он узнает, что ты сбежал…
— Он не узнает. Там, в колокольной, сотни детей, и никто их не пересчитывает.
— Если поймают, тебе конец.
— Значит, не поймают.
Элли оглянулась.
— Лиф сбежал с тобой? Он прячется где-то еще?
Ник покачал головой.
— Он по-прежнему висит там, с другими, — ответил Ник и неожиданно улыбнулся. — Ты бы видела, какой там беспорядок. Я заставил всех перепутать веревки.
— Чем сидение в шкафу лучше висения там?
— Я не собираюсь тут сидеть. Как только представится возможность, я сбегу с корабля и вернусь назад с подмогой.
— И как ты собираешься сбежать?
— Я еще не придумал.
— У меня есть план, — сказала Элли. — Но бежать сейчас — значит, все испортить!
— Мы уже несколько недель ждем, пока ты начнешь осуществлять свой план.
Несколько недель, подумала Элли. Неужели прошло так много времени?
— Чтобы придумать хороший план, пришлось потратить много времени.
Ник замолчал и пристально посмотрел на нее.
— А мне кажется, тебе нравится здесь, с Макгиллом. Ты над ним имеешь какую-то власть, как я понял из вашего разговора. Не знаю, чем ты его приворожила, но что-то точно есть, и тебе это нравится.
Элли захотелось схватить его за костюмчик и хорошенько встряхнуть. Ник сказал крамольную для нее вещь. Но, как бы нелепо это ни звучало, он был прав.
— У меня есть идея, как нам всем отсюда сбежать, но ты должен подождать.
— Я не буду ждать. И два плана лучше, чем один.
Элли сжала кулаки и зарычала. Получилось неожиданно похоже на Макгилла. Элли сама была шокирована.
— Допустим, ты сбежишь с корабля, но кого ты собираешься позвать на помощь?
— Мэри, — сказал Ник.
Элли рассмеялась и вдруг поняла, что совсем не думает об осторожности. Она оглянулась, чтобы убедиться, что громкий звук ее голоса не привлек ничье внимание, и перешла на сердитый шепот.
— Она уже отказалась нам помочь и сейчас не захочет.
