63
Во второй половине дня Паша у начальника охраны отпросился и с работы ушел. Дома извлек из тайника нож, качнул его на ладони. Часы половину третьего показывали – самое время для Паши, не вечером же ему этим заниматься. Вечером и не откроют ему еще, чего доброго.
Переоделся в старое, чтобы не жалко было после эту одежду выбросить.
К нужному дому ехал на троллейбусе. Знакомую пятиэтажку увидел еще издали, даже сердце екнуло, но он себя держал в руках и на остановке сошел спокойно, чересчур спокойно, даже и это отметил для себя.
Пятиэтажка была та самая, в которой Роза жила прежде. Паша поднялся к знакомой двери, но не сюда ему было нужно, а в квартиру напротив, где жили старички-разведчики, Пашу ненароком вычислившие, в дверях их квартиры "глазок" круглился, и это Пашу чрезвычайно опечалило. Он ведь, когда сюда добирался, уже выстроил план, знал, как действовать будет: когда спросят его из-за двери, кто он и что ему нужно, он ответит, что родственник Розы, что издалека приехал и понять не может, отчего это она ему не открывает. Старички дверь распахнут мгновенно, старые люди чрезвычайно любят на чужое горе поглазеть, а как не поглазеть на родственника, который еще не знает, что Роза, бедная, умерла, вот горюшко-то горе, и еще старички посочувствовать любят, и это тоже придавало Паше уверенности. В общем, все очень гладко было до тех самых пор, пока он перед дверью соседской не оказался, и вот тут его план рухнул.
Он не мог родственником Розы назваться, вообще имя это упоминать не имел права, потому что едва он о Розе скажет, как его узнают непременно.
Паша так растерялся, что даже от двери отступил, и стоял в нерешительности, еще не придумал ничего, но чувствовал, что срывается все, не получается у него сегодня. Правую руку в кармане держал, поглаживая лезвие ножа, пребывая в задумчивости, как вдруг щелкнул замок – в той самой двери замок, у которой он стоял, – и на площадку вышел мальчишка, внук тех самых стариков, наверное. Он бросил на Пашу быстрый взгляд и хотел уже дверь квартиры за собой захлопнуть, и тогда Паша спросил, с места не трогаясь, чтобы прежде времени мальчугана не напугать:
– А бабушка с дедушкой дома?
Спросил и сжал в кармане рукоять ножа. Опять, как в случае с Розой, кто-то невидимый, пребывающий вне Паши, вел его, не просто подсказывал, как поступать, а управлял. Пацана он не отпустит, конечно, нельзя этого делать.
– Я не знаю, – ответил парнишка, растерявшись заметно, и эта его растерянность Пашу насторожила.
– Я брат Розы, – сказал он.
Парнишке про Розу мог сказать, не видел в этом опасности. И едва произнес это имя, как увидел – все правильно он делает. Парнишка глаза широко раскрыл и смотрел на Пашу с интересом, во взгляде его не было ни страха, ни настороженности. Дверь квартиры все еще открытой оставалась.
– Ее убили, – сказал Паша и скорбно вздохнул. – Ты ведь знаешь, да?
– Да, – парнишка кивнул участливо.
Контакт состоялся.
– Роза рассказывала мне про своих соседей-старичков. Это твои бабушка и дедушка, наверное?
– У меня только одна бабушка. Мамина мама. Но она не здесь живет.
– Подожди, – попросил Паша.
Он не понимал ничего и волноваться начал.
– Мне Роза говорила…
Парнишка его слушал благожелательно и даже с почтением.
– …что в квартире напротив, вот в этой самой, значит…
Паша на распахнутую дверь показал.
– …такие хорошие старички живут.
– Нет, – сказал мальчишка. – Здесь мы с мамой живем.
– А папа? – уточнил Паша.
– Чей?
– Твой.
– Он не живет с нами.
Значит, это не та квартира была.
– А дедушка есть у тебя? – спросил Паша на всякий случай.
– Нет. Умер.
– Давно?
– Очень давно. Меня не было еще.
Точно, не та квартира.
– Да, брат, я ошибся, – улыбнулся Паша виновато и руку с ножом в кармане разжал.
Рука затекла уже.
– Но ты уж подскажи мне, в какой из квартир здесь старики живут.
Он подумал вдруг, что слишком подозрительно это все выглядит – он сам и его расспросы, – и добавил поспешно:
– Роза у старичков этих одну вещь брала, да вернуть не успела.
Эта версия ему самому показалась правдоподобной.
– Здесь нет никаких старичков, – сказал мальчишка.
– На всей лестничной площадке?
Это невероятно было. Невозможно просто.
– Вот черт! – пробормотал Паша.
Он уже свою растерянность не мог скрыть. Оставалось лишь проверить, все ли так было, как мальчишка говорил.
– Водичкой попоишь меня? – спросил.
Мальчишка на пороге замялся, не зная, можно ли незнакомого человека в квартиру впускать, но Паша его подтолкнул вперед осторожно, но решительно, и они уже вдвоем оказались в полутемной прихожей.
– Неси воду, – сказал Паша голосом мягким и дружелюбным. – Я здесь подожду.
Но едва мальчишка скрылся на кухне, Паша в комнату прошел. Ничто здесь не говорило о присутствии пожилых людей.
– Вам из холодильника? – спросил из кухни мальчишка.
– Да, – ответил Паша. – Похолоднее что-нибудь.
Еще одна комната была здесь. Паша дверь открыл мягким быстрым движением и встал на пороге. Модели самолетов свисали с потолка, пикировали на Пашу. Со стены улыбались ребята из "ПЭТ ШОП БОЙЗ". Хороший плакат. Большой и яркий.
Мальчишка подошел сзади и встал за Пашиной спиной.
– Это твоя комната, да? – спросил Паша.
– Да.
– Хорошие самолеты.
Взял из рук парнишки стакан с холодной водой, выпил залпом:
– Спасибо.
Не было здесь никаких старичков. В природе не существовало.
– Значит, старички не живут здесь? – спросил Паша, не надеясь уже ни на что.
– Не живут.
Бросил взгляд на дверь Розиной квартиры. Белая полоска бумаги с неразборчивой лиловой печатью соединяла дверь и дверной косяк. Опечатано. Наверное, с того самого дня.
– И не приезжал никто? – полюбопытствовал Паша.
– Куда?
– К Розе на похороны.
– Родители были.
– Уехали уже?
– Да.
Похороны, наверное, не слишком многолюдными оказались. Родители. С работы Розиной кто-нибудь. И еще безутешный Дегтярев.
Паша вдруг голову вскинул, будто его током ударило.
– Что? – посмотрел вопросительно парнишка.
Они вдвоем по грязной, давно не мытой лестнице спускались.
– Ничего, – сказал Паша. – Это я про знакомого одного вспомнил.
И руку непроизвольно в карман с ножом опустил.
– К нему поедете, да?
– Ага, – кивнул Паша согласно. – Проведаю.
Конечно, к Дегтяреву надо ехать. И думать не о чем. Только там можно уяснить, что за история эта со старичками непонятная.
– До свидания, – сказал парнишка вежливо.
– Бывай, – ответил Паша.
Руку на прощание не подал, он в ней нож по-прежнему сжимал неосознанно.
64
Дегтярева дома не оказалось. Паша, еще не веря в неудачу, даже ногой по двери запертой ударил, и вдруг дошло до него, что на работе ведь Дегтярь, справился слизняк со своей меланхолией.
Отправился на склад, еще не представляя, как действовать будет. Все-таки место такое – посторонние и все такое прочее, не годится так. Но зря переживал, как оказалось. Пока доехал, рабочий день закончился, и Пашу запертые ворота встретили. Там, внутри склада, – он знал – должен был ночной сторож находиться, но Паша в ворота не постучал, осторожность проявляя, – нельзя, чтобы его кто-нибудь видел здесь разыскивающим Дегтярева.
Вернулся опять к дому, где уже побывал, позвонил в дверь. Стоял, замерев, в ожидании, даже дыхание затаил, как вдруг щелкнул замок, дверь открыл Дегтярев. Увидел Пашу, изменился в лице в одно мгновение и отступил, наткнувшись при этом на лежащую в беспорядке обувь, едва равновесия не потерял, но на ногах удержался-таки. Паша за ним следом в прихожую вошел стремительно и дверь за собой захлопнул. Правую руку держал в кармане, нож сжимал почти судорожно. Дегтярев на Пашину правую руку смотрел со страхом, который уже скрыть не мог, Паша его взгляд перехватил, разжал-таки застывшие в мертвой хватке пальцы и высвободил руку из кармана, нож при этом не вытащив. Улыбнулся.
– Привет! – сказал, а сам в звуки квартиры вслушивался – нет ли здесь кого еще.
– Привет.
– Один?
– Да.
Паша позволил себе расслабиться. Опять улыбнулся дружелюбно:
– Все нормально у тебя?
– Нормально, – ответил Дегтярев и судорожно перевел дыхание.
Они по-прежнему в прихожей стояли, друг против друга.
– Приглашай в комнату, – подсказал Паша.
И только тогда Дегтярев рукой махнул в распахнутую дверь – проходи, мол. А сам с места не двинулся, и так получалось, что он у Паши за спиной останется, если Паша в комнату первый войдет.
– Я на работу к тебе сегодня ездил.
– Зачем? – не сдержал удивления Дегтярев.
– Соскучился почему-то.
Паша его в комнату втолкнул, не грубо, впрочем, и сам вошел следом.
– Знаешь, когда меняешь место работы и попадаешь в другой коллектив…
Дегтярев на него посмотрел туманным взглядом. Затравленно как-то. Паша вздохнул, ему опять муторно становилось:
