— Она всегда предпочитала играть по своим правилам, — добавил Зарай.
— Вот-вот, — поддакнул Хостен. — И эти прорывы — часть ее игры. Знать бы — какой.
— Мне приходит в голову одна нехорошая мысль, — изрек Торкен, вытирая руки об штаны.
— Только одна? — хмыкнул Дорен.
Привратник пропустил реплику мимо ушей.
— Какие наши действия при массовом прорыве? Все колдуны отправляются на перехват тварей. Все! Следите за моей мыслью? И что мы тут находим? Кучу бестолково шатающихся существ тьмы. Мало кто из них огрызался по-серьезному. Вам не кажется это странным? Раньше, если три твари прорвутся — попотеть приходилось, пока с ними справишься. Злобы столько, что кожа зудит и краснеет от их дыхания. А тут особо и не напрягались. Но время потратили изрядно. — Торкен повторил практически слово в слово мысли Призванного. — Вот и думаю, а не нарочно ли нас сюда выманили?
— Зачем ей это надо? — пожал плечами Рез.
— В этом и вопрос. Если мы все здесь, то в селении…
— Никого, — одновременно произнесли Радкур с Зараем.
— Считаешь, ей нужно селение? Для чего? — удивился Призванный, хотя это тоже приходило ему в голову. — Там нечем поживиться. Разрушить дома? Для нее мелко. Нет, она будет мстить по-крупному.
— А если ей нужно пустое селение, чтобы беспрепятственно пройти мимо, дабы никто не заметил, не помешал? — выдвинул свою версию Хостен.
— Допустим. Но куда она может направляться? Без мести Талкара не уйдет, — опроверг Кагар предположение колдуна.
— Кажется, я догадываюсь куда… — промолвил Радкур, — к источнику Ледетт. Чтобы получить бессмертие. Это единственное место, ради которого она могла повременить с местью, и которое способно дать ей столь желанное могущество.
Привратники обеспокоенно переглянулись. Зарай присвистнул.
— Вряд ли. Она ведь не безумна, чтобы обращаться к этой силе, — тряхнул, не соглашаясь, головой Призванный. — Поток не стабильный, никто не знает, как он отреагирует. Оттуда редко кто возвращался, а если и возвращался, то приносил дар, превращавший жизнь в проклятие. Она должна понимать, это чрезвычайно опасно.
— Для Талкары опасность никогда не была преградой. А сейчас сила источника ей необходимее всего. Она захочет восстановиться после одиннадцати лет заточения, — пальцы Скорняка, сжатые в кулаки, хрустнули суставами.
— Предположим, ей нужен источник Ледетт, — размышляя, произнес Призванный. — И нужно пустое селение, чтобы ее не заметили. — Кагар вскинул голову от пришедшей мысли. — Тогда… выйти из мира мертвых она собралась…
— На западной грани, — докончил Радкур. Снежная хмарь застлала его глаза. — А там только Ная, Лариус и Милар — девчонка, старик и увечный. Она их в пыль развеет.
Призванный рывком поднялся на ноги, сунул за пояс дирк с изображением совы.
— Не хорони раньше времени. Лариус и Милар опытные воины, с ними нелегко справиться и Наю защитят в случае чего. Торкен, заканчивай здесь и догоняй нас, пошли Хро к колдунам с северной грани. Пусть срочно направляются к проходу древних. — Затем крикнул отдыхающим привратникам: — Подъем, парни! Немедленно выдвигаемся к западной грани.
— Не успеем. Слишком далеко, — прорычал Радкур. — Я — через мир мертвых. Так короче, — развернулся и помчался к туннелю в горе.
— Будь осторожен. Это может быть ловушкой, — крикнул Кагар, но Скорняк его уже не слышал.
— Талкара, — выдохнул хрипло Милар.
— Узнал, — прошелестел сквозняком в тишине туннеля голос женщины. — Я тебя тоже узнала… любитель орешков. Не отдал еще душу Незыблемой?
Милар орехи обожал — это верно. За горсть лещины готов был пройти несколько лиг до селения в долине, променять что угодно, кроме оружия.
— Смотрю, и «костыль» при тебе. Да не боец ты нынче. С хромой ногой не особо повоюешь.
— Нога не помешает отхватить тебе голову.
Щелкнул рычаг, и из перекладины «костыля» выскользнуло закругленное лезвие длиной в ладонь, превратив клюку в подобие маленькой косы, торец которой заканчивался острым наконечником.
— Грозился дед бабку ублажить, да стрючок высох. Куда тебе против меня. Даже Лариус не устоял. Старик был мощный. Жаль, встреча с ним не заладилась. Ну да Незыблемая и так долго его баловала жизнью. А это кто с тобой? — Взгляд Талкары переместился на Наю. — Новенькая? — Она скрипуче засмеялась. — Неужели Кагар опять взял в клан девочку-ученицу? Все мечтает о ходящей по пределам? Подойди ближе, дай рассмотреть, кем они заменили меня, — она шагнула вперед, поманила девушку.
Милар, заступив ей дорогу, вскинул «костыль» над головой.
— Не тронь девчонку. Она к той истории отношения не имеет. Со мной разбирайся, — чуть повернув голову, бросил через плечо шепотом: — Уходи отсюда.
Бросать на смерть привратника было подло, но какой толк, если они погибнут вдвоем, не успев предупредить собратьев? Ная медленно попятилась, следя за надвигающейся на колдуна Талкарой.
— Для меня вы все из одного лукошка. Со всеми и расчет будет.
Бывшая ученица Радкура, старчески шаркая, ступила из тени в пятно света от факела. Наю передернуло от ужаса. Лицо опальной колдуньи напоминало маску из серого мрамора, вырезанную скульптором в неблагодушном настроении или с большой пьянки. Грубые, небрежные следы резца, нарушенные пропорции, словно в спешке не стесанная лишняя часть камня надо лбом и веками. Глубокие складки морщин расходились подобно солнечным лучам во все стороны, придавая сходство с корой дерева. Усиливали неприятное впечатление звериные желтые глаза с красной радужкой, крючковатый нос и фиолетовые тонкие губы. Неужели эта женщина поражала некогда своей красотой? Прежнее очарование было безвозвратно утеряно, но обретенное уродство странным образом отталкивало и притягивало взор. Пугающие до содрогания черты таили в себе некую извращенную привлекательность, подпитанную силой ее огненного тха. Незыблемая всегда показывала истинное лицо человека.
Раздался шелест, пламя факела всколыхнулось и погасло от порыва затхлого воздуха, а за спиной опальной колдуньи раскрылись большие крылья, принятые прежде Наей за плащ.
Нейрла!
— Саламандра, беги! — Милар рванулся наперерез Талкаре, отвлекая на себя колдунью. «Костыль» ударил наискось, вспорол воздух, не достигнув цели всего полладони. Нейрла плавно ушла в сторону, взмахом крыльев смела привратника с пути, точно тот был не крепким мужчиной, а пылинкой.
Ная бросилась к выходу. В то, что ей позволят уйти — верилось с трудом. Так и случилось. Талкара мчалась по пятам. Куда и делась старческая немощь? Длинный гибкий хвост выскользнул из-под хламиды, напоминающей паучью сеть в несколько слоев, захлестнулся вокруг ног девушки. Привратница покатилась кубарем по коридору, развалив горку из костей. Одна из «сестренок» отлетела куда-то в сторону. В темноте не найти. Да и искать некогда. Ная рывком вздела себя на ноги… и замерла. В горло упирался холодящий металлом кончик хвоста.
