* * *
- Ох, какая! - Сверчок зажмурился.-Аж в глазах зарябило. Усыпи ее перед полетом, еще напугается. - Птеродактилям слова не давали, - огрызнулась Солли, о которой шла речь.-Не придумали еще ту нечисть, что способна нагнать на меня страху. Сверчок фыркнул и уткнулся мордой в задымившуюся от его жаркого смеха землю. - Береги девочку, волшебник, - сказала Осинка, стоя в разумном отдалении от огнедышащего дракона.-Это сущий клад для Волшебной Страны. Дриада выглядела поздоровее, чем в прошлый раз. Санди заподозрил, что Солли каким-то образом отдала ей часть энергии, и встревоженно посмотрел на дочь: она была еще слишком мала для подобных манипуляций и не умела контролировать себя. Но Солли выглядела ничуть не менее бодрой и агрессивной, чем обычно. Он благодарно распрощался с дриадой и вместе с дочерью забрался на Сверчка. Глаза Солли сверкали от предвкушения первого в жизни полета на драконе, и потом, когда они неслись высоко над землей, в самой гуще железного клина, устремленного на запад, к ожидающему их Белому городу, в ней происходила та необратимая перемена, после которой, собственно, волшебник и становится волшебником и теряет страх и комплексы, наслаждаясь головокружительным чувством власти. Было еще не известно, обладает ли Солли собственным Могуществом, но чувство Могущества, жажду его и упоение им она познала вполне.
ГЛАВА 16.
МАССА ПОВСЕДНЕВНЫХ МЕЛОЧЕЙ
Тримальхиар плавился от жары. Цветники и огороды разрастались, как в джунглях, горожане истово искали тень. Строительство не прекращалось, потому что Александр Клайгель спешил завершить высотные работы в два месяца. Все пенолитовые взбивалки были запущены на полную мощность, гномы под предводительством Рууда денно и нощно отливали блоки, весь световой день над городом висели драконы, поднимавшие стройматериалы на головокружительную высоту, и стропальщики, принимавшие грузы, казались с земли хрупкими, эфемерными и до безумия бесстрашными. Тримальхиар взметнулся ввысь. Его башни, соединенные арочными мостиками, его резные минареты, его каменное кружево радостно тревожили сердца. Пенолит, вобравший в себя энергию источников города и близкое к волшебству мастерство гномов, испускал, должно быть, какое-то излучение добра, внушавшее горожанам чувство душевного подъема. В Тримальхиаре люди меньше ссорились и чаще улыбались. И было заметно, как похорошели измученные до того женщины, как окрепли и выросли дети, какая уверенность и даже лихость появились в движениях и речах мужчин. Тримальхиар не солгал. А к своему волшебнику горожане прониклись благоговейной любовью. По слухам, он сказал: "Раз нужны драконы-будут драконы". Санди не правил своим городом. Ему некогда было вникать в административные и правовые дела, да и особенно не хотелось. Для этого был создан городской магистрат, разместившийся в Ратуше, решавший насущные вопросы и ведавший городской казной. Сам Александр Клайгель предпочел почетную должность Мастера-Строителя Тримальхиара, и, разумеется, никто не забыл, что он-принц Белого трона. Ему положено было заниматься разными волшебными делами, и народ быстро понял, что докучать повседневными хлопотами ему не стоит. Сейчас, конечно, все строительство со всеми его драконами и белым пенолитом висело на нем, но когда-а теперь уже скоро-Тримальхиар прихорошится, он мечтал погрузиться в книги из замковой библиотеки, чтобы самому научиться делать волшебные механизмы вроде машины Перехода, разобраться в тайнах драконьего метаболизма и... кто знает, может быть, взять да и отправиться в путешествие за моря, поискать на свою голову новых Приключений. Грозным напоминанием на периферии его сознания все еще маячил Люитен, но после дела с драконами, после появления в его жизни Рэя и особенно Солли Санди научился относиться к этому персонажу своей сказки более или менее равнодушно.
* * *
Сэсс, разумеется, удивилась, когда он появился на пороге дома с дочерью на руках и незнакомым хмурым подростком диковатого вида, но Солли тут же превратила встречу в бурю восторгов и шквал поцелуев, и Сэсс хватило лишь на то, чтобы поздороваться и отправить путешественников в ванную. Судя по выражению ее лица, она очень сомневалась, что Санди удастся загнать этого покрытого многолетней грязью звереныша в воду. Но Рэй был не столь дик, как казался. Очутившись в ванной, он очень быстро и тщательно вымылся, не забыв при этом ни шеи, ни ушей, как то часто случается с мальчишками, и вполне заслужил одобрение Сэсс, из всех чужих детей предпочитавшей красивых и послушных. Он не позволил ей прикоснуться к своим волосам, а, собрав их в пучок, решительно хватанул ножом и, зная толк в ворожбе, старательно сжег все до единого волоска на заднем дворе. И еще он решительно отказался надеть общепринятый по этой жаре в Тримальхиаре наряд-белые холщовые брюки и сорочку, предпочтя свою старую и рваную одежду из кожи, в которой почти задыхался. Дело, как предположил Санди, было в цвете. - Над тобою же будут смеяться, - попыталась увещевать его Сэсс. - Покажите мне того, кто посмеет хотя бы улыбнуться в мою сторону, твердо заявил Рэй и положил руку на рукоять своего ножа. За его спиной Санди сделал Сэсс знак не настаивать. Но Сэсс не могла позволить, чтобы ребенок, живущий в ее доме, был плохо одет. Она расстаралась, достала где-то отрез черного шелка (Санди заподозрил, что ради этого был вскрыт заветный сундучок с подарками Люитена, но он не имел к нему никакого доступа, а потому не знал наверняка), просидела ночь, и наутро Рэю была предложена пара брюк и туника без рукавов, позволившая обнаружить на его левом бицепсе замысловатую татуировку в виде грифона, терзающего единорога. Солли была очарована. - Это ты сам сделал? И, получив утвердительный ответ, отныне смотрела на него глазами, полными искреннего обожания. В Тримальхиаре дикость, необузданный нрав и чернота Рэя бросались в глаза куда сильнее, нежели в мертвом лесу вокруг Черного Замка. Идя по улицам города рядом с Санди, он перехватывал направленные на себя недоуменные, враждебные и настороженные взгляды и возвращал их едва ли не злобно. Санди от души посочувствовал ему: мальчишка, как магнит, тянул на себя негативные эмоции, и похоже было на то, что в Тримальхиаре он не будет пользоваться любовью. Для обывателей он был слишком экстравагантен. И эта его демонстративно выставленная напоказ татуировка, недвусмысленно говорящая о его принадлежности к Темным Силам! На молчаливое неодобрение он отвечал молчаливым же презрением, но рука его на протяжении всей прогулки стискивала рукоять ножа, и Санди прекрасно понимал, что стоит кому-то задеть Рэя, - может произойти непоправимое. Он явно был камнем, брошенным в тримальхиарскую благодать. Это почему-то напомнило ему Бычий Брод и подростка, боявшегося, что его сожгут. Рэй предпочел находиться рядом с ним, в обществе драконов и гномов, там, где непосредственно шли восстановительные работы. Он мог часами вникать в устройство механизмов, и Рольф, более других пользовавшийся его вниманием, хмурясь и довольно нехотя хвалил его. - Мозги и руки замечательные, - сказал он Санди.-Но страсть - не строителя. Он Черный, принц. - Проводили тест на пенолите? - догадался Санди. Рууд кивнул. - Как антрацит. Где вы только нашли такого?! - В самом деле, - добавил Рольф, - лучше бы вам было его прогнать. Он впитывает знания, как губка воду. Он может стать опасен. Вы так беззаботно раскрываете ему секреты Тримальхиара... - А ты? - Санди обернулся к Ренти, более других гномов близкого ему по натуре.-Тоже посоветуешь прогнать мальчишку? Ренти поднял на него виноватые глаза. - У него другое восприятие красоты, принц, - сказал он.-Но оно у него есть. Модерн, инферно. А в наслаждении красотой его душа неистова. И сам он воплощает какую-то чуждую Тримальхиару красоту. Санди вспомнил, как, впервые увидев Сэсс, Рэй вполголоса спросил: "Это твоя женщина?"-и когда Санди ответил утвердительно, кивнул: "Красивая". Он ведь помнил жертвоприношение, и Санди несколько раз ловил его устремленный на Сэсс взгляд, задумчивый и по-своему выразительный, однако абсолютно неподдающийся истолкованию. Женская красота его определенно волновала, но вот в характере этого волнения можно было ошибиться. - Он мне нужен, - сказал Санди гномам, и Рольф с Руудом пожали плечами, словно снимая с себя ответственность. С ними ему почему-то не хотелось говорить о Рэе. Ему нужен был более интеллектуальный собеседник. Например, Джейн.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
