– Прежде чем направиться на север, давайте остановимся.
Экспедицию возглавлял Лэнг на Пегасе, Пиви и Уилкокс следовали за ними устойчивым галопом. Они свернули на длинную аллею и постучали в дверь усадьбы лорда Бастона. Дверь открыл Клайв.
– Добрый день. Я инспектор Лэнг. Это Пиви и Уилкокс. Мы ищем лорда Бастона.
– По-моему, его нет дома. Сейчас посмотрю.
Клайв хлопнул в ладоши.
– Робера?
Та появилась из кухни.
– Да, сэр?
– Ты знаешь, куда отправился лорд Бастон?
– Нет, сэр.
– Странно, инспектор, она знает его распорядок дня лучше, чем кто бы то ни было. Может, кто-то из слуг что-нибудь знает?
Клайв подошел к парадной двери и позвонил в большой колокол. В прихожей собрались слуги со всего поместья. Лэнг насчитал двадцать четыре человека.
– Извините, что отрываю вас от работы, но инспектор Лэнг и его помощники ищут лорда Бастона. Кто-нибудь из вас знает, где его найти?
Этого не знал никто.
– Сколько человек думает, что он может быть в Лондоне?
Руки подняли все.
– Сколько человек поспорит на свое жалованье?
опустили руки.
– Инспектор, к сожалению, они не знают. С ним может быть Бертрум, если это вам как-то поможет.
– Благодарю вас.
Лэнг оглядел поместье:
– Красивое место. Каков размер владения лорда Бастона?
– Он самый крупный землевладелец здешних мест, сэр. Однако это не мое дело, сэр.
– Кому это известно?
– К сожалению, мне ничего не известно о его благосостоянии, как и всем остальным.
– Вы мне очень помогли.
– Неужели, сэр?
– Да, вполне.
Три детектива сели верхом и покинули поместье.
– А теперь что, Джексон? – спросил Пиви, когда они остановились у группы деревьев среди холмов, покрытых зеленью.
– Я проголодался, – сказал Уилкокс.
Лэнг достал из седельной сумки ленч, приготовленной Мириам.
– А теперь я послушаю, что вы думаете по этому поводу, ни одна мысль не будет слишком нелепой. Скажем просто, эта мысль может вызвать другие, менее нелепые.
– Можем следовать за ней из города в город, собирая тела.
– Да, но тогда мы не предотвратим ни одной смерти.
– Мы можем передать рассказ о ней и фотографию в газеты, назначив награду за сообщение о ее местонахождении.
– У нас нет ее фотографии, – заметил Лэнг.
– Она не сможет долго скрываться.
– Ее укрывают лорд Бастон и его кучер, – заявил Лэнг.
– Готов поспорить. Я видел, как кучер и Мари разговаривали около кухни, когда лорд Бастон устраивал вечер.
Когда все предложения были высказаны и обсуждены, Лэнг предложил вернуться в город.
– Но разве мы не должны их преследовать?
– Прежде чем продолжать преследование, надо все хорошенько обдумать.
Лэнг вошел в кабинет доктора. Над письменным столом был прибит диплом доктора. В открытом блокноте на каждой странице были заметки о здоровье каждого из пациентов доктора Игната. На соседних столах находились ватные шарики, депрессоры языка, фарфоровые лотки и несколько разнообразных ножей и инструментов.
На полке у раковины располагались небольшие емкости с замаринованными пальцами руки, ноги и внутренними органами. Лэнг подумал, что интерес Игната к таким вещам ему поможет.
– Добрый день, доктор. Вы не могли бы осмотреть мой порез. Мне нужна перевязка.
– Разумеется, дайте взглянуть. Где это у вас?
Лэнг закатал рукав.
– На предплечье.
– Рана хорошо заживает. Однако для защиты потребуется мазь и повязка.
– Было бы неплохо.
– Хотите, чтобы я проверил ваши ноги или пальцы рук на наличие инфекции?
– Нет, спасибо. По-моему, там все в порядке.
– Каждый ампутированный палец – это мой дневной заработок. Если это рука, заработка хватает на неделю. Хотите, отхвачу вам это безобразное предплечье? Это левая рука, вы все равно ею не пользуетесь.
– Она помогает мне поддерживать баланс при поездке верхом.
Игнат наложил мазь на рану и сделал перевязку.
– У вас тут есть любимая склянка?
– Наверное, с той штукой, что я вырезал у миссис Туитер.
– А что это такое?
– Понятия не имею. Я вскрывал ей брюшную полость, эта штука была лишней, и я ее удалил.
– А как поживает миссис Туитер?
– Она умерла через несколько дней после операции. Думаю, эта штука была ей все-таки нужна. Ее семья была мной недовольна, а я был недоволен собой.
Лэнг заметил, как доктор смотрит на склянку. Мгновение он молчал.
– Сидней, мне нужна ваша помощь. Мы…
– Инспектор, я не могу вам ничего сказать.
– Зовите меня Джексоном. Откуда вы знаете, что я хотел спросить?
– Я хороший врач.
– Я должен знать о ней.
– Не могу ничего сказать. Джексон, это врачебная тайна.
– Знаете, уже вечер. Давайте выпьем и поболтаем. Вам не обязательно рассказывать именно о ней, просто намекните.
– Мне бы не хотелось об этом говорить.
– Вам часто предлагают выпить? Если бы я все время смотрел на склянки, кровь и неизвестные части тела, думаю, время от времени мне необходимо было бы расслабиться.
– Хорошо. Я принимаю ваше предложение.
Напоить Сиднея Игната было нетрудно. После двух рюмок он стал жаловаться на отсутствие в Гластонбери умных людей и поведал, что желает встретить женщину, любую женщину.
Они пили по третьей рюмке, когда Лэнг заговорил:
– Знаете, Сидней, даже в маленьких городках врачи наблюдают такие явления, которые привлекают к ним внимание, даже приносят им известность.
– Что вы имеете в виду?
– Например, штука у миссис Туитер. Возможно, вы первый, кто столкнулся с такой редкостью. Вам мог бы воздать почести медицинский журнал.
– Продолжайте.
– Я не врач, но подозреваю, что Николетта уникальна с медицинской точки зрения.
Игнат промолчал.
– А вы, Сидней, единственный врач, которому об этом известно.
Молчание.
– Я представляю себе медицинские журналы, конференции и признание.
Он слушал.
– Не сомневаюсь, что королева попросит вас продемонстрировать открытие.
– Продемонстрировать?
– Конечно. Королева Виктория очень интересуется этим делом. Так что когда мозг Николетты…
– Вы имеете в виду сердце?
– Прошу прощения. Когда ее сердце замедляет ритм…
– Оно бьется слишком быстро.
– Именно это я и подозревал, – сказал Лэнг.
– Более двухсот ударов в минуту. Это совершенно ненормально – в три или четыре раза выше, чем ритм обычного сердца. Вы только представьте себе. Моё сердце забилось неестественно быстро. Ее сердце обладает некоторыми особенностями, заставляющими другое сердце резонировать.
Лэнг достал «Кроличье сердце».
– Я прочел об этом в книге. Как вы думаете, смерть Фредерика Бодема могла быть вызвана особенностью Николетты?
