— Как, обыск? — обомлела королева. — А Вова где?
— Увели-и-и… — протянула я, и из глаз против воли брызнули слезы.
— Доигрался, значит, — зловеще нахмурилась Божена.
Я сидела на стуле, сжимала коробку с розами, и ревела, как маленькая девочка. Я была бы рада успокоиться, но у меня ничего не получалось. Просто весь этот обыск, перетряхивание моих личных вещей — было так унизительно, что я чувствовала себя жутко грязной и причастной к чему-то нехорошему.
Настя подскочила со своего места и побежала к кулеру с водой. Всунула мне стакан, какие-то ужасно пахнущие капли, но я продолжала давиться всхлипываниями.
— Успокойся, слышишь, Маша? — громко произнесла королева. — Они нас переиграли. Видимо, этот финансовый аналитик хранил копии всех договоров не только у себя в планшете.
— И что же теперь делать? — всхлипнув, посмотрела на нее я.
— Пойди в дамскую комнату и приведи себя в порядок. Поедем к его отцу. Он собирается улетать сегодня вечером. Надо не дать ему это сделать и уговорить помочь нам.
— После того, как Владимир отказался сидеть с ним за одним столом, вряд ли у нас получится его отговорить.
— Надо попытаться. Живо иди и умойся! Иначе мы можем не успеть. Николай Сергеевич тот еще самодур!
Я поднялась со своего места и опрометью бросилась в дамскую комнату.
Не помню, как я умывалась. Как бежала за Боженой, как садилась в ее машину… В голове шумело. Мысль о том, что я могу больше никогда не увидеть своего любимого человека, в один миг отняла у меня все силы.
Глава 55. Маша
Божена припарковала машину у одной из городских гостиниц и приказала мне идти за ней.
На рецепшене нас уже ждали — видимо, пока я приводила себя в порядок, королева успела позвонить отцу Владимира. Я вдруг поймала себя на мысли, что не помню, как его зовут.
Мы поднялись на лифте на третий этаж, и скоро оказались в роскошном номере категории «Люкс».
Знакомые мне Николай и Марк сидели в гостиной у ноутбука от «Эпл» и напряженно что-то обсуждали.
Глава семьи стоял у окна. Как только мы появились на пороге, он двинулся нам навстречу.
— Скажи мне, дорогая Божена, почему я должен помогать этому паршивцу? — без приветствия начал отец Владимира.
— Потому что этот паршивец — твой сын, — пожала плечами та. — А еще, потому что у него есть невеста, которой он нужен. И он нужен тебе. Ведь если бы он был тебе не нужен, ты бы не прилетел.
— Маша, привет, — улыбнулся мне Марк, и услужливо уступил место на диване. — Жаль, что нам не удалось поближе познакомиться.
— Мне тоже, — обреченно пробормотала я, опасаясь, что еще немного — и снова разревусь.
— Не понимаю, почему он так упорно отказывается с нами общаться? — развел руками Николай. — Я уже третий раз пытаюсь до него достучаться, и все тщетно. А ведь я просто хотел позвать его крестным моему новорожденному сыну. Я звонил ему на праздники, но он даже слушать меня не захотел.
— Он боится возвращаться… — уставившись на свои руки, произнесла я.
— Чего он боится? — вскинулся отец Владимира.
— Позавчера, после того, как мы ушли из ресторана, он сказал мне, что знает, зачем вы приехали. Сказал, что давно бы вернулся сам, если бы не одно обстоятельство.
— Глупая гордыня и упрямство!
— Нет… Он сказал, что не может оставить Дашу одну. Даша — его дочка. Если он уедет, Даша останется совсем одна на чужом ей кладбище, среди незнакомых мертвецов. Он не переезжает из дома, в котором она росла по той же причине.
— Даша ведь… умерла, — изумленно переглянулись братья.
— Вот именно.
Я сглотнула ком в горле и почувствовала, как по щекам катятся непрошенные слезы.
Ну вот. Я сидела и снова ревела, теперь уже в гостинице на глазах у всей семьи своего арестованного жениха. Наверное, они думали, что я истеричка, но вида никто не показывал.
Вместо этого меня бросились успокаивать. Сначала Марк, потом уже Николай и их отец. Успокаивающих капель у них в номере не нашлось, поэтому мне в руки пихали ужасный крепкий виски в стакане.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Хорошо, хорошо, я попробую добиться его освобождения, — прихлебывая виски вместо меня, сдался глава семьи. — Но с одним условием, Мария! Вы с Владимиром вернетесь к нам!
— А как же… Даша? — выдавила из себя я.
— Перезахороним, — махнул рукой он.
— Пере… что? — ужаснулась я.
— Да, это будет стоить очень дорого! Но ведь если думать так, как рассуждает Владимир, то девочку надо похоронить там, где похоронена вся наша семья. Моя жена всегда хотела дочку. А родилось три сына. Думаю, всем будет спокойнее, если рядом с ней положат внучку.
— Пап, тревожить могилу — это как-то неправильно, — робко возразил Марк. — Да и место рядом с мамой — твое.
— Все в этой истории неправильно с самого начала! — плеснул себе в стакан еще виски отец. — Так почему бы не завершить ее по-человечески? Девочка будет там, где все ее родственники… А я уж где-нибудь сбоку пристроюсь, земли много, места всем хватит.
Он опрокинул в себя виски и впился в меня острым взглядом.
— Так что, Мария, ты даешь слово, что выйдешь замуж за моего сына, и вы вместе будете почитать наши семейные ценности именно так, как принято у Оболонских?
— Да, конечно… Я сделаю все, что от меня зависит! Только пусть он снова будет на свободе… — всхлипнула я.
— Тогда прекращай лить слезы и отправляйся вместе с Боженой к себе домой. Как только что-то станет известно, мы с тобой свяжемся.
Я отчаянно закивала и поднялась с дивана.
— Спасибо вам… — оттирая слезы с щек, с опаской взглянула на будущего свекра.
— Пока еще не за что говорить мне спасибо, — буркнул он. Видимо, сентиментальность была ему не по нраву.
— Идем, идем, — подтолкнула меня к выходу Божена. — Все наладится, вот увидишь.
Глава 56. Маша
К отцу я не поехала. Видеть мачеху, и слушать ее фырканье было выше моих сил. Я позвонила Жаннетте.
— Маша! Как хорошо, что ты объявилась! — обрадовалась подруга. — А мы с Надей как раз собирались в бар сходить! Идем с нами?
— А по какому поводу в бар в будний день? — насторожилась я.
— Понедельник — день тяжелый. Надя поссорилась со своим Сережей. — Я ощутила, как при упоминании имени Надиного возлюбленного Жаннетта скривилась. — Хотя, тебя наверное, жених не отпустит…
— Сегодня я осталась без жениха. И ночевать мне негде.
— А что случилось?
— У него неприятности. Попросил меня остаться у тебя, — я соскальзывала с темы, но по-другому не получалось.
— О, ну так зачем тогда куда-то идти? Посидим у меня. Надя коньяк обещала притащить. Армянский.
— Я скоро буду. Купить что-нибудь?
— Обязательно. У меня в холодильнике совсем пусто, не собиралась я девичник сегодня устраивать. Но раз у вас, девочки, такие проблемные женихи, куда деваться…
— Уже захожу в наш супермаркет под домом. Приобрету что-нибудь в отделе домашней кулинарии, — пообещала я.
Делать все равно мне было нечего, а есть хотелось жутко. Я скупила в отделе кулинарии несколько салатов, приобрела целую курицу-гриль и даже шоколадный торт. Постояла у стеллажа с шампанским. Думала не долго, положила в корзину еще одну бутылку коньяка.
К моему приходу Надя уже была на месте, а в бутылке коньяка осталось совсем немного.
— Спущусь еще за одной, — оживилась моему приходу Жаннетта.
— Не надо, зная ваши аппетиты, девочки, я все купила.
И я принялась доставать из пакета на маленький кухонный столик провизию.
— Машка, да ты волшебница! — обрадовалась Надя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
И принялась расписывать нам своего нерадивого Сережу.
— Следующим этапом она выйдет покурить на балкон и будет долго выяснять с ним отношения в сети, — тихо шепнула мне Жаннетта.
Я согласно кивнула и села на одиноко стоящую у кухонного окна табуретку. Идти мне действительно было особо некуда — приемную опечатали, а в дом Владимира, где жил призрак маленькой Даши, одна я бы ни за что не вернулась. Оставалось только ждать.
