— Постойте! — воскликнул Сильвестр, взяв ее снова за локоть. — Постойте. Я вспомнил его. Он тоже был в поезде, когда вы его остановили. Я постарался тогда ему помешать. Он хотел зачем-то с вами встретиться, поговорить, словом, какое-то нездоровое любопытство. Потом, когда я на время вывел его из строя в Паддингтоне, я решил, что он потерял вас из виду. Ну, вот мы и пришли, — сказал он, вставляя ключ в замок, — и как раз вовремя, так как начинается дождь. Думаю, что теперь танцы прекратятся.

— Значит, я могу идти домой, — сказала Джулия.

— Нет! — вскричал Сильвестр, открывая дверь и подталкивая Джулию в прихожую. — Перестаньте же глупить — танцы, возможно, и прекратятся, но пьяный разгул в доме будет продолжаться. Как странно, — заметил он, захлопывая за собой входную дверь и провожая девушку в гостиную, — напиши я о всех этих совпадениях, случайных встречах и прочих происшедших с нами событиях в своем романе, никто в это не поверит! Слишком надуманно, скажут, в реальной жизни так не бывает. Плохая, очень плохая книга!

— Как видите, бывает, — устало сказала Джулия. У нее был совершенно измученный вид, причем теперь она выглядела хуже, чем когда он впервые увидел ее сегодня. — Вы могли бы использовать это в „Камердинере Веллингтона“.

— Вы помните заглавие! — изумился он. — Вообще-то, возможно, роман будет называться совсем иначе. Это название — „Камердинер Веллингтона“ — я взял с потолка, только чтобы досадить Ребекке, которая слишком уж сует свой нос в чужие дела. Я не написал еще ни строчки, — признался Сильвестр.

— Но вы его напишете, — сказала Джулия, садясь на тахту и откидывая голову на подушки.

— Пообещайте, что не уйдете, если я оставлю вас сейчас на несколько минут, — попросил Сильвестр.

— Хорошо, — согласилась она. Слишком уставшая от ходьбы и переживаний, она так и не сняла пальто. Собака сидела рядом, прижавшись к ее ногам. Сильвестр развел огонь в камине и задернул портьеры, отгораживаясь от дождя за окном. На улице было уже темно; зажглись фонари. Спускаясь по ступенькам в кухню, он вновь ощутил приступ физической усталости и острый голод. Шаря в кухне по шкафам в поисках продуктов, Сильвестр наткнулся на следы гувернантской заботы Ребекки. Молоко оказалось не единственным средством к существованию, которым она его обеспечила: несколько месяцев назад Ребекка проникла в дом, принесла с собой продукты и приготовила ему из них вкуснейшую пасту.

— Вот она! — воскликнул он обрадованно, увидев на полке среди пустых банок стеклянный термосок с пастой. — А ведь чего только в ней нет — и сыр-пармезан, и оливковое масло, и что-то еще! Посмотрим, как ее лучше использовать. — Налив воды в кастрюльку и поставив ее на огонь, он снова вспомнил о Ребенке. Интересно, какое замечательное блюдо приготовит она сегодня, чтобы обольстить своего нового любовника?

— Наверняка это будет хороший кусок бифштекса, — сказал он вдруг вслух. Откупоривая бутылку вина, он пожелал Ребекке удачи.

Джулия съела немного пасты, но отставила в сторону вино. Она сидела, рассеянно слушая Сильвестра, рассказывавшего ей о своих злоключениях в Штатах, о ку-клукс-клане, трех умопомрачительных блондинках, книге, которая, может быть, выйдет, а может быть, и не выйдет в свет. Скоро ей придется добираться под дождем до дома. Она еле удержалась, чтобы не зевнуть во весь рот. Ее одолевала огромная, всепоглощающая усталость.

— Мне ужасно жаль, — прервала она его рассказ, — но я все-таки лучше пойду домой. Завтра мне предстоит работать. Паста замечательная. Я вам чрезвычайно признательна за все, но мне действительно необходимо немного поспать. Вы тоже, должно быть, измучены. Я причинила вам уже кучу хлопот.

Но съев свою порцию пасты и выпив два бокала вина (и это после стольких порций выпитого за день виски!), Сильвестр почувствовал прилив свежей энергии. Он понимал, что ее хватит ненадолго, но сейчас она должна помочь ему справиться с природной нерешительностью. Если Джулия в таком состоянии, что не может внимать его вежливой болтовне, подумал он, то главное — это действовать быстро и напористо, и тогда скорее всего удастся сломить ее сопротивление. Твердо решив не тушеваться, он сказал:

— Ваше возвращение домой совершенно исключается. Выспитесь здесь.

— Что? — удивилась Джулия. — Нет, я не могу.

— Не спорьте, — безапелляционно продолжал Сильвестр. — Идемте со мной. Если я сказал „спать“, значит спать и, может быть, видеть сны, и ничего больше. Сюда. — И Сильвестр подтолкнул ее к лестнице, ведущей наверх, в спальню. — Вот, — сказал он, когда они поднялись в спальню. — Пожалуй, возьму себе парочку. — И он разделил поровну сложенные горкой четыре подушки, прислонившись к которым было так удобно читать, лежа в постели! — Вы можете спать вот в этом. — Он протянул ей выхваченную наугад из шкафа рубашку. — Она вам будет до колен, так что вполне сойдет за ночную сорочку. Пока вы будете здесь переодеваться, я выведу вашу собаку погулять. Не хотите принять ванну? Ну, хорошо, давайте, давайте шевелитесь! — покрикивал он, помогая ей стащить через голову свитер. — Я хочу, чтобы вы были уже в постели, когда я вернусь с собакой, — сказал он, задернул на окне занавески и вышел, сопровождаемый Веселым, из комнаты.

Пятью минутами позже, ибо Веселый не любил попусту болтаться под проливным дождем, Сильвестр вернулся в дом, запер входную дверь, отключил телефон и вслед за Веселым отправился по лестнице наверх.

Увидев, что он снимает свитер, сбрасывает ботинки и начинает расстегивать брюки, Джулия сжалась под одеялом, как пружина, и испуганно выдохнула:

— А где…

— А вы думаете, где я буду спать? — оборвал ее Сильвестр. — Я слишком длинный, чтобы уместиться на тахте, а спать в ванной — сплошная пытка. Да ладно вам! Я и дотрагиваться до вас не собираюсь. Я так измотан, что у меня нет никаких желаний, кроме желания выспаться. Если боитесь, что вас изнасилуют, — сказал он, приподнимая край одеяла и укладываясь рядом с ней, — то положите между нами Веселого в качестве буфера. — Положив голову на подушки, он почувствовал, как сотрясается от ее беззвучного смеха кровать, и радостно улыбнулся.

ГЛАВА 31

Сдавленный со всех сторон другими пассажирами метро, Сильвестр перебирал в памяти и обдумывал события последней недели, заполненной дискуссиями и спорами по поводу рукописи Братта. Все в издательстве соглашались, что книга плохо написана, а высказанные в ней идеи отвратительны. И тем не менее, хотя один из редакторов все еще сомневался, двое других были за то, чтобы купить рукопись, и еще один, давний совладелец фирмы, утверждал, что при должной презентации и продуманном маркетинге эта книга именно в силу своего содержания может стать бестселлером. По единодушному мнению, к книге необходимо было написать предисловие. Поначалу заметки Сильвестра вызвали интерес, но за спорами о том, как лучше рекламировать книгу и распространять ее и какой должна быть суперобложка, о них вскоре попросту забыли. Старший редактор полагал, что следует торопиться, поскольку „Нерроулейн энд Джинкс“ не собиралась складывать оружие, и поэтому кому-то следует как можно быстрее вылететь в Соединенные Штаты для подписания соответствующего контракта. Притиснутый на совещании к чужим спинам, Сильвестр вдруг ни с того ни с сего вспомнил, что Джинкс из „Нерроулейн энд Джинкс“ имел когда-то интрижку с дочерью старшего редактора и, как поговаривали, вел себя при этом непорядочно.

Было высказано мнение, что поскольку Сильвестр был первым прочитавшим рукопись и уже встречался с Браттом, то именно ему надлежит снова ехать, и если все пройдет нормально, он должен написать предисловие, а если необходимо, то и вообще переписать всю книгу заново.

Сильвестр решительно отказался ехать. Он оказался у Братта только потому, объяснил он, что Джон не смог покинуть Лондон из-за приближающегося Рождества, к тому же у его ребенка был день рождения и так далее. Он вынужден отказаться и потому, что пристрастен — ему совершенно не понравились ни рукопись, ни тем более ее автор. Он не сможет быть объективным. Кто-то после этого сказал: „Похоже, что он прав. Нам надо подумать еще“. Сильвестр, однако, решил, что он не все достаточно ясно объяснил им. И он сказал еще, что в обществе и так уже слишком укоренились ростки расизма, а опубликование книги Братта еще более ускорит их созревание и развитие, независимо от того, насколько умно она будет представлена читателю.

— Найдутся многие, кто обрадуется этой книге, кто согласится со взглядами Братта, — сказал он. — Она может даже положить начало новому культу. Исходя из этих соображений, я считаю, что никакому респектабельному издательству не следует иметь к этой книге никакого отношения.

Его выступление было выслушано внимательно, скажет он Джулии, когда приедет домой; никто не ухмылялся, один или двое притворились, будто согласны с ним, и никто, по крайней мере ему в лицо, не назвал его речь напыщенной. Он, конечно, непременно скажет Джулии, что главной причиной его отказа было удивление, которое он испытал, обнаружив, что его мнение о произведении Братта точно совпало с мнением старейшего редактора, которого он давно уже считал одряхлевшим, выжившим из ума и вполне готовым для выхода на пенсию. Он знал, что может делиться с ней всем, чем ему вздумается, и знал также, что она интуитивно отнесется к книге Братта так же, как и он.

1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 50

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Опыт воображения - Мэри Уэсли бесплатно.

Похожие на Опыт воображения - Мэри Уэсли книги

Оставить комментарий