чтобы затем двинуть дальше, следуя намеченному плану. С этим осознанием, Костя прилег на траву, вдыхая теплый туманный воздух.
Евгений поднялся наверх, при этом вытирая свои черные от сажи руки платком, зашел в свой кабинет, и, первым делом, приметил открытое окно.
«Говорил же я Максу, — негодовал он в душе, — чтоб окно починил, а то оно заколебало постоянно открываться».
Мэр подошел к нему и с силой захлопнул так, что все стекло вибрировало. Сделал бы он это чуть сильнее, то вся оконная рама вылетела бы. Затем Евгений сел за свой рабочий стол, отбросил грязный платок в сторону и, взглянув на многочисленные бумаги, глубоко вздохнул, помассировал виски и продолжил работать, полностью выбросив открытое окно из памяти. Мэр погрузился в работу, даже не обращая внимания на немного приоткрытый, пустой сейф слева от стола.
«Значит вот, что скрывал мэр в своем кабинете».
Косте было жаль, что ничего не нашел, кроме этой странной книги. Изучать ее не было никакого смысла, ведь написана она была на непонятном языке. Ему не хотелось даже заглядывать туда. От нее будто бы шла мрачная энергетика, чувствовавшаяся даже через сумку.
Журналисту побыстрее хотелось сделать все как надо. Размеренной поступью дойдя до заброшенного универсама, перед ним возникло широкое по площади здание. Здесь некогда действовал крупнейший в поселке магазин, где можно было приобрести товары практически любого характера. Со слов Григория, когда же из-за кризиса этот универмаг закрыли, то многие просто разворовали все товары, но Костя надеялся, что хотя бы половину нужных ему вещей там сохранилось.
Входные двери здания выглядели очень шатко. Одним ударом их можно было бы повалить с оставшихся петель, но Костя решил их не трогать, вместо этого войдя в открытый промежуток между ними. Первым делом, ему в нос впился запах гари, заставив вошедшего скривиться от неприятного ощущения. Все вокруг представляло собой огромное помещение со множеством пустых стеллажей, картонными коробками на полу и заброшенными пыльными кассами. Свет сюда проникал только через дыры в крыше. Общая разруха начала действовать Косте на нервы. Двигаясь вглубь огромного помещения, ему пришлось достать фонарик, освещая особенно темные места. Чем дальше от входа, тем меньше становилось дневного света, все больше погружаясь во мрак этого покинутого жуткого места. Вдруг Костя услышал писк. Резко направив в сторону звука луч фонарика, в пяти шагах от него находилась крыса. Она рылась в небольшой коробке, издавая шуршащие звуки.
— Кыш отсюда! — крикнул Костя.
Крыса издала громкий писк и скрылась во тьме. Костя надеялся, что больше подобного ему здесь не встретится.
Он искал больше часа, переходя из одного угла в другой в поисках нужных ему вещей. Иногда ему везло, когда он находил веревку или порох, остальное же все никак не хотело находится. Вместе с этим только сейчас фонарик начал подавать признаки того, что батарейки следует сменить, периодически мелькая и затухая. В конце концов, журналист сдался, присев на картонную коробку посреди остального хлама магазина, пытаясь придумать, что же ему делать дальше. Не успев обдумать эту мысль, вдруг коробка под ним сложилась, от чего Костя упал задницей на пол с громким хлопком. Резкое падение вызвало небольшое облако пыли вокруг него. Вдруг Косте пришла одна хорошая мысль, словно Ньютону, травмированному яблоком: «Подсобка! Нужно проверить подсобку!»
Во время своих очередных поисков, он смог отыскать небольшой коридор в дальнем конце здания. Костя решил двинуться вдоль по нему. Дальняя часть коридора была забаррикадирована всяким хламом, словно кто-то пытался закрыть себя в дальней комнате. Справа в коридоре находилась единственная запертая здесь дверь. Дела становились все интереснее. Стало понятно, что нужно было ее открыть, ведь именно там может сохраниться самое ценное. Сама дверь, в принципе, выглядела достаточно непрочно, нужно было лишь найти что потяжелее. Выйдя в основной зал, Костя смог найти только отвертку и железную трубу. Ему придется работать только с этим.
Вернувшись к двери с найденными «инструментами». Костя вонзил острую часть отвертки в дверную щель, затем начал тянуть отвертку в сторону от двери и на себя, после чего трубой начав бить ручку отвертки трубой, загоняя ее еще глубже в щель. Раздавались громкие, даже оглушительные хлопки. Костя, приложив всю свою небольшую силу, только спустя несколько попыток, услышал треск, пока, после еще нескольких ударов, отвертка не упала на пол. Дверь открылась. Взглянув внутрь, перед журналистом предстала кладовка полная всякими инструментами. Куда не глянь — все нужное. Костя в чудеса никогда не верил, но в по-другому это назвать было просто невозможно.
Повезло, что во всем этом бардаке огромного заброшенного здания, отыскался единственный походный рюкзак еще советских времен, судя по названию производителей и внешнему виду. Туда Костя смог сложить туда большую часть вещей, затем повесить его на спину. Почувствовал вес за своей спиной, он представил себя первоклассником, который собрал все учебники в свой портфель перед школой. Теперь же настало время возвращаться к Григорию.
Каждый шаг давался с небольшим трудом, а идти придется достаточно далеко. Выйдя за порог здания и оказавшись в тумане улицы, Костя направился через дорогу, предварительно осмотревшись, затем перешел на знакомую тропинку рядом с лесом, двинувшись вдоль нее. На улице стоял плотневший туман со все больше нараставшим дождем. Дальше трех метров уже шла непроглядная белая мгла. Лес казался таким близким и враждебным как никогда, особенно вспоминая ту встречу с оленем. Костя решил прибавить шагу, начав задыхаться сильнее. Под ногами хлюпали лужи, грязь прилипала к ботинкам. Иногда ему слышался шорох со стороны лесной чащи, но Костя пытался его не замечать, сконцентрировавшись на своем пути. В какой-то момент он не выдержал и уже невольно взглянул туда после очередного такого звука и обомлел. На него из-за дерева взирала пара белых точек, похожие на глаза. Но как только он резко остановился, белые точки исчезли, также неожиданно, как появились. Костя решил двигаться дальше, приняв все за галлюцинации от усталости и недосыпа.
Снова послышался шорох. Журналист заставлял себя не смотреть направо, перескакивая очередные лужи, пытаясь скорее дойди до цели. Все же рефлексы не обманешь, он все-таки машинально повернул голову в ту сторону. На него снова взирало пару глаз, только пары стало две. Костя начал бежать, на сей раз в сторону дороги, лишь бы
