со спины его резко схватили и поставили на ноги. Это был Максим.
— Так и знал, что ты здесь где-то ошиваешься! — сказал полицейский с угрозой. — Ты поедешь с нами!
Костя же не смог из себя выдавить ни слова, из-за непрекращающейся боли, ему пришлось повиноваться. Полицейский отвел того к заднему сидению, открыл дверь и посадил журналиста внутрь.
— Ну, мой дорогой друг! — сказал Евгений, сев на пассажирское сидение. — Думаю нам нужно поговорить, кое о чем в моем кабинете!
Максим сел за руль, даже не включая мигалки, повернул машину в другую сторону и поехал в сторону мэрии, пока пассажир на заднем сидении выглядывал из окна на огромное темное здания, из которого только что выбрался.
Руки Григория дрожали, когда он попытался взять кружку с остывшим чаем, которая чуть не выпала из его рук. Волнение брало над ним вверх. За последние дни, стресс не переставал преследовать бедного старика, заставляя сидеть перед окном, и выглядывать на улицу с пустым выражением лица. Эта беспомощность всегда накаляла его нервы до какого-то предела. Когда подобная появлялась подобная безнадега, это давало простор всяким темным мыслям, способными уничтожить каждого изнутри, словно болезнь. Периодически взгляд старика падал на часы. В последний раз, когда он это сделал, те показали, что с момента ухода Кости прошло всего лишь час. Сделав глубокий вдох, Григорий решил прилечь и немного отдохнуть, чтобы хоть как-то провести время. Но когда его тело перешло в вертикальное положение, то старик мгновенно заснул. Прошло каких-то десять минут, прежде чем он проснулся от громкого шума, со словами:
— Сработало…
Костя сидел на стуле перед Мэром поселка Громова. Справа от него стоял Максим, который сковал журналиста своим взглядом, следя за каждым его движением.
— Так, что, Константин, — начал спрашивать мэр. — Вы можете мне рассказать зачем же вы меня обокрали?
Костя на это обвинение ничего не ответил.
— Хм. — Мэр почесал свой подбородок, обросший небольшой щетиной и продолжил. — Я человек добрый, на самом-то деле, поэтому дам вам возможность сознаться. Если вы это сделаете и вернете украденное, то я, может быть, не буду на вас писать заявление в полицию, понимаете, о чем я?
Журналист чувствовал, как за его спиной стоит громко пыхтевший Максим, словно бык, готовый в любой момент ринуться с опущенными рогами, чтобы вонзить их кому-нибудь в задницу.
— Почему же вы не уехали отсюда, Константин? — продолжал задавать мэр свои вопросы. — Почему вы решили поступить так со мной? Ведь мы вам оказали гостеприимство. Приняли, как какого-нибудь президента, а вы так нам оплатили — решили украсть важнейшую реликвию нашего поселка.
— Реликвию? — наконец хоть что-то сказал Костя.
— Да, Константин, реликвию, правильно.
— Зачем вам нужна эта книга? — начал спрашивать журналист. — Если она хранилась у вас, значит она имеет большое значение, являясь не просто какой-нибудь реликвией.
На это возражение Евгений улыбнулся.
— Да, вы правильно все подмечаете, только повторюсь — это наша книга и вы не имели никакого право ее брать, да и вообще, как вы ее оттуда вытащили? Это же ведь сейф, черт возьми!
Костя посмотрел в сторону стены, откуда он прежде взял эту книгу. Теперь сейф был полностью открыт, а внутри зияла чернота.
— Дайте-ка я угадаю, как вы это сделали, — не унимался мэр. — Так-так, неужели вам помогла София, не правда ли?
Костя побледнел, услышав ее имя. Мэр это заметил:
— Ага, значит так и есть, она тоже решила во все это вмешаться, жаль сейчас она не с нами.
— А где она тогда? — спросил Костя, уже теряя контроль над собой.
— Сейчас она в безопасности, — спокойно ответил Евгений. — Не волнуйтесь, она больше ни вас, ни нас не потревожит, по крайней мере, в ближайшее время.
— Так значит вы ее похитили?! — закричал Костя, желая вскочить со стула и наброситься на мэра.
Максим решил не стоять в стороне. Подойдя к Косте, он ударил его в живот.
— Максим, ну вы чего делаете? — улыбнулся мэр. — Константин, конечно, много чего натворил за последние дни, но вы перебарщиваете.
Костя почувствовал, словно внутренности прилипли к спине. Он пытался восстановить дыхание.
— Повторю еще раз, Константин, — мэр тоже начал выходить из себя. — Где книга?
— Не скажу, — ответил Костя хриплым голосом. — Сначала освободите Софу.
— Мы не можем этого сделать, вы сами это знаете, София тоже много чего наделала за последние недели. Она не хочет выполнять свое предназначение, Константин.
— Какое еще, нахер, предназначение? — спросил журналист, превозмогая боль.
— Каждый человек в этом жестком мире рождается с предназначением, которое он должен, рано или поздно, выполнить. Софа решила противиться судьбе, за что скоро поплатится, вы уж в это поверьте. И кстати, — воскликнул мэр, — вы еще пытались вызвать сюда полицейских с ближайшего города, ведь так?
На глазах Кости буквально рушились все их с Григорием планы.
— Ну ничего, — продолжал мэр. — скоро Максим съездит туда и разберется, поэтому вам никто уже не поможет.
Журналист пытался прийти в себя. Переваривая в голове все сказанное мэром, окончательно понимая, что все, что говорил Григорий, являлось правдой все это время.
— Так! — хлопнул в ладоши Евгений Михайлович так, что по комнате прошел оглушительный звук, вернувший Костю в реальность. — Давайте побыстрее закончим весь этот цирк — скажите, где книга и мы…
Мэр не успел договорить, поскольку комнату заполнила яркая вспышка, сопровождаемая оглушительным хлопком. Стекла в комнате мэра лопнули, осыпав всех присутствовавших осколками. И Костя, и мэр упали на пол, также сбив Максима с ног. В ушах журналиста стоял звон, а голова раскалывалась от боли. Он потерял сознание, но лишь на одну минуту, пока крик не пробудил его ото сна…
Евгений Михайлович, стоя на коленях, взирал на горящую точку вдалеке. В его глазах отражался далекий огонь, а на лице застыла маска страха и шока. Он был не в силах что-либо сделать, кроме как сидеть и смотреть в недоумении. Костя заметил это первым делом, когда очнулся. С трудом повернув голову налево стало понятно, что Максим все еще находится в отключке.
