Индейцы майя в Чьяпас — самые угнетенные жители во всей Мексике. Тем не менее у них общие проблемы с большинством мексиканского населения. Десятилетие неолиберальных реформ привело в Мексике к совсем незначительному прогрессу экономики, зато резко поляризовало общество. Доля трудящихся во внутреннем доходе резко сократилась, а число миллиардеров резко выросло.
Корр.: В неопубликованной статье для «Вашингтон пост» вы писали, что протест крестьян-индейцев в Чьяпас — «пример бомбы с часовым механизмом, грозящей рвануть не только в Мексике». Что вы имели в виду?
Хотя бы пресловутый район «Южный Централ» Лос-Анджелеса. Во многих отношениях это, конечно, разные общества, но есть и сходство с восстанием в Чьяпас. Раньше здесь была работа, можно было жить, но это в прошлом, и виноват в основном тот самый социально-экономический процесс, о котором мы толкуем.
Например, мебельные фабрики переведены оттуда в Мексику, где дешевле загрязнять окружающую среду. Военная промышленность в упадке. Были рабочие места в металлургии, а теперь их не стало. Вот вам и мятеж (начавшийся 1 января 1994 года).
Восстание в Чьяпас — другое дело. Оно было гораздо лучше организовано, в нем было куда больше конструктивности. В этом разница между совершенно деморализованным обществом, как в южной части Центрального Лос-Анджелеса, и таким, где сохраняется целостность, общинная жизнь.
По части уровня потребления жители Чьяпас, без сомнения, беднее, чем в «Южном Централе», там меньше телевизоров надушу населения. Но по другому, более значимому социальному критерию — например по социальной слитности — Чьяпас далеко впереди. Мы в США умудрились не только поляризовать общество, но и разрушить его структуры. Отсюда такой взрыв насилия.
Гаити
Корр.: Останемся в Центральной Америке и на Карибах. Генри Стимсон (госсекретарь США в 1929—1933 годах, военный министр в 1940-1945 годах) назвал их «нашим райончиком, никогда никого не волновавшим». Выборы президента на Гаити, на которых победил Жан-Бертран Аристид, считаются свободными и демократическими. Ваш комментарий о дальнейших событиях.
Победа Аристида на выборах в декабре 1990 года (вступил в должность президента в феврале 1991 года) всех удивила. Он был обязан властью сети низовых народных организаций «лавалас» («наводнение»), о которых иностранные наблюдатели не имели представления (они же не следят за тем, что происходит в гуще бедноты). Это были успешные структуры широкого охвата, возникшая из ниоткуда народная организация, вручившая власть новому президенту.
США хотели поддержать демократические выборы, воображая, что на них легко победит их кандидат, бывший чиновник Всемирного банка Марк Базен. Тот располагал средствами и поддержкой, но получил всего 14 процентов голосов, тогда как Аристид — 67 процентов.
Те, кто хотя бы немного знаком с историей, могли задаваться единственным вопросом: как США избавятся от Аристида? В первые семь месяцев президентства Аристида дела пошли из рук вон плохо. Происходило нечто поразительное.
Гаити, конечно, нищая страна, условия там ужасные. Но Аристид начал зарабатывать очки. Он смог значительно уменьшить коррупцию, покусился на могущественную государственную бюрократию. Этим он добился восхвалений за рубежом, даже от международных ссудных учреждений, предлагавших ему займы на выгодных условиях, потому что его деятельность была им по душе.
Кроме того, он замахнулся на наркотрафик. Прекратился поток беженцев в США. Зверств стало гораздо меньше, чем раньше и потом. В происходящем активно участвовали народные массы, хотя уже нарастали противоречия, и возможности президента начинали сокращаться.
Все это делало Аристида еще неприемлемее с американской точки зрения. Мы пытались помешать ему посредством так называемых программ поощрения демократии. США совершенно не тревожила централизация власти на Гаити, когда там заправляли угодные нам диктаторы, а тут мы вдруг принялись способствовать альтернативным институтам, подрывавшим исполнительную власть, якобы в интересах углубления демократии. Многие из этих групп, утверждавших, что они борются за права граждан и трудящихся, после переворота 30 сентября 1991 года сами стали властными органами.
В ответ на переворот Организация американских государств наложила на Гаити эмбарго; к нему нехотя присоединились и США. Администрация Буша-старшего сосредоточила внимание на приписываемых Аристиду злодеяниях и недемократических шагах, не принимая в расчет творившееся уже после переворота. Буша поддержала, конечно, пресса. На улицах столицы, Порт-о-Пренса, гибли люди, а пресса занималась покушениями на гражданские права, якобы имевшими место при Аристиде.
Опять потянулись беженцы, потому что ситуация ухудшалась на глазах. Администрация Буша их не пропускала, установив настоящую блокаду и отправляя всех обратно. Уже через два месяца было сделано исключение для американских компаний, получивших дозволение обходить блокаду. «Нью-Йорк таймс» назвала это «тонкой настройкой эмбарго» в целях восстановления демократии!
США, как известно, при желании умеют надавить, однако они не смогли добиться соблюдения эмбарго, не повлияв даже на соседку Гаити — Доминиканскую Республику. Все это превращалось в фарс. Очень скоро кандидат США Марк Базен получил власть в роли премьер-министра при поддержке правящей генеральской клики. В 1992 году торговля США с Гаити была немногим ниже нормы, невзирая на так называемое эмбарго (это явствует из данных министерства торговли, не нашедших, кажется, отражения в прессе).
В президентской кампании 1992 года Клинтон нападал на Буша за его бесчеловечную политику возвращения беженцев назад, в пыточные застенки, представлявшую собой вопиющее нарушение Всеобщей декларации прав человека, которую мы громогласно поддерживаем. Клинтон клялся все это поменять, но после избрания первым делом, еще до занятия президентского кабинета, дополнительно усугубил меры по принуждению беженцев к возвращению в их родной ад.
С тех пор остается только наблюдать, какую еще уловку здесь придумают, чтобы помешать избранному народом президенту вернуться к исполнению обязанностей. Времени остается немного (следующие выборы на Гаити должны были пройти в декабре 1995 года), поэтому США, можно сказать, победили в игре.
А тем временем террор и зверства только нарастают. Народные организации подвергаются настоящей децимации2. Хотя «эмбарго» по-прежнему действует, торговля США с Гаити продолжается, более того, при Клинтоне она выросла наполовину. Гаити, голодающий остров, экспортирует продукты питания в США, причем при Клинтоне раз в 35 больше, чем при Буше-старшем.
Отлично расходятся бейсбольные мячи. Их делают на принадлежащих США фабриках, где изготовляющие мячи женщины получают за час работы десять центов — это в случае выполнения нормы. А поскольку норма почти невыполнима, они зарабатывают в час порядка пяти центов.
Еще в США обожают сделанные на Гаити мячи для игры в софтбол: их окунают вручную в какой-то химикат, чем резко повышают потребительские свойства. В рекламе не упоминается про токсичность химиката, из-за которой работницы недолго протягивают на такой работе...
* * *
Корр.: От изгнанного Аристида требуют уступок военной хунте.
Да, как и правому бизнес-сообществу.
Корр.: Что любопытно: от жертвы — пострадавшей стороны — требуют уступок мучителям.
Совершенно понятная вещь. У правительства Аристида не та база поддержки. США давно стараются заставить его «расширить правительство в интересах демократии». Иными словами, отвернуться от проголосовавших за него двух третей населения и включить в правительство так называемых «умеренных» представителей бизнеса — местных собственников, хозяев тех самых текстильных и мячикопроизводящих предприятий, а заодно с ними тех, кто связан с американским агробизнесом. Когда они не у власти, это недемократично.
(Экстремисты в бизнес-сообществе того мнения, что лучше бы всех перебить, разрубить на куски, содрать кожу с лиц, а останки бросить в канавы. Умеренные за то, чтобы заставить их работать на сборочных производствах за 14 центов в час в неописуемых условиях.)
Передать власть умеренным — и восторжествует настоящая демократия. На беду, Аристид — такой уж это отсталый субъект, попросту подрывной элемент — никак не соглашается...
Политика Клинтона стала такой циничной и возмутительной, что он лишился по гаитянской проблеме почти всякой поддержки внутри страны. Его осуждает даже лояльная пресса. Значит, грядут косметические изменения. Но в отсутствие сильного народного давления наша политика останется прежней, и скоро к власти на Гаити придут «умеренные».
