в этот самый брэ. Сверху тоже может быть восточный халат, но подороже и побогаче, туника, тога или что-то ещё, если человек не считает себя исконно-посконным римлянином.
Впрочем, воины носят исключительно туники с длинными рукавами, считающиеся варварскими, потому что в тоге особо не повоюешь и вообще, германское влияние на византийскую армию недооценивать глупо, а также пронзительно варварские штаны, совсем как я, варвар из далёких земель.
— Он что, мёртвый? — тихо спросил бородач.
— Тебя как звать? — спросил я у него. — Откуда ты родом?
— Деметрием меня звать, — неохотно ответил тот. — Из Ока я, но проживаю в Синнаде…
— Я предлагаю вам один раз — добровольно пойти ко мне на службу, — произнёс я. — Взамен гарантирую бессмертие до насильственного убийства, от которого никто не застрахован, качественную броню, лучшее в мире оружие, а также жалованье в три солида в год. Только половине из вас, к сожалению, а остальные будут отдельно договариваться со стратигом Алексеем Комниным. Но взамен вы все умрёте. Окончательно и бесповоротно, а затем восстанете и обретёте всё, что вам причитается. Откажетесь — всё равно будете служить мне, но уже без жалованья и перспектив карьерного роста. Время на размышление — до заката.
Половину терминов они не поняли, информацию, в целом, они впитывали плохо, но посулы о деньгах, уважаемой профессии и неких «перспективах» — это они уловили очень хорошо.
Конечно, это жалкие крестьяне, рискнувшие стать сказочно богатыми, если город, действительно, будет пуст. Увы, в городе оказались мы и участь их теперь очень страшна…
— Пожалуйста, господин, отпустите меня… — вышел вперёд парень в потрёпанной робе. — У меня мамка одна останется, нельзя же так… Как же она без меня?
— Три солида в год жалование, — напомнил я. — Перевезёшь свою мамку сюда, если она, действительно, есть, будет жить, как царица. Дома, как вы понимаете, больше не населены, поэтому у вас будет своё жилье, где вы поселите своих родных.
— Их тоже, того? — с опаской спросил Деметрий.
— А зачем? — усмехнулся я. — Мне нужно населять этот город живыми людьми, но конкретно ваша участь — немёртвое войско. Решайте.
Я покинул городскую тюрьму, оставив военнопленных под охраной из чёрной гвардии, а сам пошёл в свою хибару, которую, к слову, уже начали потихоньку ремонтировать.
Вообще, я тут присмотрел в квартале знати неплохой трёхэтажный особняк, но там сейчас жутко воняет выпущенными кишками, кровью и псиной. А ещё там жестоко изнасиловали и убили, минимум, двенадцать человек, поэтому дополнительно воняет тухлой спермой. Судя по характеру ран, оборотни трахали людей даже в глубокие отверстия, созданные их когтями. Животные, блядь…
А ещё внутри бардак, ведь оборотни залезли в каждую щель, где мог спрятаться человек. Трупы мы убрали, но вонь стоит невероятная и выветрится она очень нескоро. Есть моющие средства, хлорка справится со всем дерьмом в кратчайшие сроки, но у меня дефицит рабочих рук — не воинов же посылать на уборку. Хотя…
Там же просто зачётный подвал, куда можно подтянуть электричество, а также организовать там охренительный склад боеприпасов — темницы мне даром не нужны, а вот хранить в них оружие… Ещё этот винный погреб опустошить к хренам — там можно хоть спортзал школьный организовать, а значит, можно вольготно устроить хотя бы часть грядущих боеприпасов. Там сухо и прохладно, то есть самое оно, чтобы хранить патроны и мины. Завтра новичков обращу хотя бы часть — отправлю рыть новый подвал во дворе. За две недели не закончат, поэтому, на первое время, будем хранить полученные грузы на первом и втором этажах особняка.
Моя халупа, пережившая обстрел камнями и штурм оборотнями, ждала меня распростёртыми дверьми. Внутри был какой-то непонятный шум, похожий на перебранку.
— Эй, что происходит? — вошёл я внутрь.
А там происходила драка между Сухим и Скучным. Пока эти двое били друг другу морды, Пападимос спокойно играл в шашки с Волобуевым.
— Конфликт на личностной почве, — отступил Сухой.
— Подробности, — потребовал я.
— Он говорит, что в том треке «Крещение огнём» вокал Житнякова, а я говорю, что Беркута, — объяснил Сухой.
— Ты прав, это был Беркут, — ответил я. — Смысл из-за этого драться? С этого момента драки между членами нашей доброй организации запрещены — таков мой приказ. Конфликты разрешать культурным диспутом, демагогия и оскорбления запрещены. Я ясно выразился?
— Ясно, господин, — ответили все присутствующие немёртвые.
— Мы ведь все воспитанные люди, поэтому давайте жить дружно, — попросил я всех. — Мир и так полон злых людей, которые хотят нас убить или кинуть на деньги и имущество — не стоит устраивать склоки между собой.
— Беркут, как я и говорил, — удовлетворённым тоном произнёс Сухой. — Житняков и рядом не стоял.
— Но всё равно Беркут перестал тянуть, поэтому его заменили, — парировал Скучной.
— Так я тебе и не говорю, что он прямо идеальный, — вздохнул Сухой. — Но «Крещение огнём» — это лучший трек Беркута. Он там как родной, а Житняков… Не под него писали, поэтому вообще…
— Так! — напомнил я о своём существовании. — Возвращайтесь к тренировкам! Конструктор «Пего» — собрать мне Тысячелетнего сокола до ужина! А по поводу вашего спора — Кипелова хрен заменишь и точка! Беркут, блядь, ему, как родной… Тьфу!
Хрустнула коробка с «Пего», а затем на стол аккуратно высыпались детали конструктора. У нас дохрена наборов, поэтому ребятам есть, чем заняться на досуге. Звезду Смерти они мне кое-как собрали, при этом чуть не сломав себе мозги, поэтому я слегка понизил планку — Сокола собрать гораздо легче. Ну, теоретически. Коллективный труд объединяет, к тому же, это интересно, особенно ребятам, которые впервые видят такие штуки…
Поднялся на второй этаж, где на кровати лежала едва одетая Эстрид, смотрящая что-то на телефоне. Снимаю рубашку и ложусь рядом.
— Скажи мне, зачем она засунула его уд себе в рот? — показала некромистресс экран.
— Ты где это взяла?! — воскликнул я, отшатнувшись.
На экране сочная чернокожая милфа, кхэм-кхэм, «полировала ртом нефритовый стержень» какому-то тощему парню. Производство фильма, явно, американское.
— Нажала на смену отображения фильмов в проигрывателе, — пожала Эстрид плечами. — Там нашлось много коротких фильмов на такую же тему, но есть также вот такие, длинные. Так зачем она это делает?
— Эх… — вздохнул я. — Типа, доставить удовольствие партнёру. Ну, ещё для зрелищности…
— А почему у него такой длинный уд? — задала Эстрид следующий вопрос. — Разве такие вообще бывают?
— Бывают, — ответил я. — Но, статистически, встречаются очень редко, поэтому
