будет думать только о нем…
Отпуск начался пожаром, а закончился скандалом. Секретарше позвонили из полиции и пригласили, как свидетельницу, дать показания по уголовному делу.
— Что случилось?
Оказалось, что мадам Эльвира, которую секретарша оставила поправлять здоровье на водах, попала в тюрьму за наркоторговлю, похищение и убийство.
Не может быть! Практичная, предусмотрительная Эльвира позволила отправить себя в тюрьму? Хотя… после истории с пожаром…
— Я так и знала, что так будет, — ныла секретарша по дороге домой, — так хорошо, что я уехала, а то и меня бы укокошила от своей ревности.
Но все закончилось через пару дней после возвращения. Все сотрудники получили приказ выйти на работу с понедельника. Хватит уже валять дурака, отбились от рук, никто работать не хочет… Мадам Эльвира была в своем неласковом репертуаре, а в понедельник уже в офисе. Как ни в чем не бывало, раздала каждому план работы, провела обычную планерку по телефону…
Макс не хотел встречаться с Эльвирой после случившегося. Секретарша, не смотря на запрет следствия, пересказала Максичку, что полиция интересовалась отношениями Эльвиры и “номер два” в том отеле. Потому, что “номер два” внезапно исчезла и у полиции есть основания полагать, что она стала жертвой конфликта с мадам Эльвирой… Но эльвирины адвокаты подсуетились, ведьму под залог выпустили.
Макс зашел в кабинет начальницы и не мог на Эльвиру смотреть. Все понимал, он сам чуть не убил трех человек в аффекте. И убил бы, наверное, если бы не оттащили… Конечно, потом он, по решению суда, много с психиатром занимался, учился гневом управлять… В общем, не ему судить других.
…Но это же “номер два”. “Номер два”! Нематериальный, женский голос, который утешал и наставлял его, был опорой и надеждой, часто последней. Голос, из-за которого он чувствовал себя человеком, а не шпаной… Это же ее “номер два”! Неприятно теперь смотреть на “номер один”…
“Номер один” смотрела на Макса. Не могла поймать его взгляд.
— Ну? Ты такой же как и все — бросишь в беде, будешь крысой, что бежит с корабля? — голос ее был не очень веселый.
Вот, уж, несправедливое обвинение! Не поэтому, совсем не поэтому…
Макс протянул ей газету со статьей про похищение и убийство известной прорицательницей местной жительницы на любовной почве. И первый раз посмотрел на Эльвиру. Он не видел ее больше трех месяцев. И такой худой он не видел ее никогда. Впали щеки, кожа обвисла, глаза казались еще больше, взгляд был потухший и несчастный, стало видно, что ей уже много лет… Да, убивать, кого любишь, не так просто…
— Чушь какая! — сказала Эльвира, прочитав статью, — Никого я не убивала. На мне глупое дело про наркотики висит, но оно в любом суде развалится. И вообще, не понимаю, почему должна перед тобой оправдываться…
— Это же “номер два”…- прошептал Максик, который будто снова лишился матери, — “номер два”!
Эльвира барабанила по столу пальцами, размышляя, потом достала из сумки бумагу.
— Первый и единственный раз я разрешаю влезть в мои личные дела, Максик, раз это так для тебя важно… Вот, посмотри, эту бумагу получили мои адвокаты, чтобы снять обвинения.
Это был справка от пограничной службы, что некто(фамилию и имя Эльвира предусмотрительно закрыла пальцем) покинул страну, и на дату ареста мадам Эльвиры был жив и здоров.
— Никого я не убивала, — сказала Эльвира жестко, — А твоя распрекрасная “номер два” ограбила меня — большие деньги отняла, и сбежала. А меня подставила с наркотиками. Вот, какая твоя замечательная “номер два” — настоящая леди…
Потом заявила, что больше не будет ни с кем это обсуждать. Надо работать. Большие расходы у нее возникли, на ремонт, на суды…
Через пару дней на местном телевидении, в женской передаче, появилась известная, несправедливо обвиненная прорицательница. В скромном, наглухо закрытом черном наряде, как из монастыря, без макияжа, она начала рассказывать о тяжелом пути женщины в патриархальном мире, особенно тяжело женщине средних лет. О угнетении и пренебрежительном отношении к представителям меньшинств, о том, как тяжело честной женщине вести бизнес. Ее бизнес — помощь людям, добрые дела. Она творит чудеса, решает кризисы людские. Да, любые! Любовные, возрастные, житейские… ммм… производственные тоже!
Определитесь, что вы хотите от Вселенной, Вселенная даст вам это! За очень небольшую плату… Да, некоторые считают, что дорого, но, поверьте, бесплатных чудес не бывает! Звонить можно круглосуточно. Не откладывайте решение ваших проблем на завтра — к мадам Эльвире всегда большая очередь!…Ну, и все в таком духе.
Телефон разрывался: на передачу звонили благодарные разведенные, одинокие старушки, матери взрослых дочерей, мужья и жены, получившие неверных супругов обратно, бизнесмены средней руки, бизнес которых пошел в гору, после консультаций мадам Эльвиры с астральными телами… Святая женщина! Всю себя отдает помощи людям…
Эльвира смотрела вместе с Максиком запись передачи и потирала ручки. Глаза снова загорелись, щеки вернули форму, нос задрался вверх:
— Отлично получилось, выгляжу великолепно. Готовься к напряженной работе, Максик, люди пойдут… Меня не сломить такой ерунде, что случилась… Главное — рост! Главное — рост!
— Это ведь не ерунда, Эльвира, — Макс свою взял начальницу за руку, вспомнил, как они поклонялись друг другу, как были близки…
— Все ерунда, Максик, — мягко убрала Эльвира его руки, — Все ерунда, кроме денег. А рост денег — самое главное.
Да, заказов прибавилось. Чтобы разгрузить Максика, да еще и потому, что он, “принц недоделанный”, не хотел быть плохим и играть плохие роли, Эльвира наняла еще одного паренька на романтические проекты. Нашла его в университе — редкий пройдоха, чем-то там торговал, схемы какие-то придумывал с экзаменами, в доверие ко всем втирался… Верткий, быстрый, выглядит, как мальчишка, хотя постарше Макса будет. И работы у него больше, Эльвира больше денег ему платит.
— Мне он не нравится, — сказал Макс, как опытный сотрудник, свое мнение насчет этого новенького.
— Он и не должен нравится, он твой антагонист — и псевдоним у него такой, будет делать всю грязную работу, раз ты не хочешь ручек марать, принц недоделанный… Без грязной работы проекты с людьми усложняются и стоят дороже…
