Главное, чтобы оно не имело никакого отношения ко мне.
Трижды в год в школах устраивались обязательные экскурсии. Чтобы избежать столпотворения, назначали отдельный день для нескольких классов. Сегодня в Окленд должно было приехать не меньше двухсот учеников, и, поскольку школьная администрация больше не утруждала себя организацией трансфера и чего-либо подобного, свободных мест на парковке не было. Райли удалось пристроить в машину только в трех кварталах от кладбища. График с интервалом в полчаса для прибывающих школьников ничего не изменил, и у входа уже было настоящее столпотворение: ребята уныло, как хорошо одетые зомби, плелись на место сбора.
Наконец Райли удалось найти место для парковки в трех кварталах от кладбища. Подходя к кирпичным воротам, она увидела знакомое лицо.
— Питер? — пробормотала она. Ее лучший друг стоял у входа, безучастно провожая взглядом проходившие компании. Заметив ее, он посветлел и замахал ей рукой.
— Привет! — выпалил он. — А я уж боялся, что ты и это прогуляешь.
— Ни за что. Миссис Хагерти сегодня всех отмечает, а проблемы мне не нужны. — Он протянул ей пухлую папку. — Репринт исследований Святой воды, которые проводил твой папа. Это нечто.
— Согласна. Кажется, у меня есть одна зацепка. — Она забрала папку и рассказала Питу о неизвестном грузовике, собирающем по округе использованную тару из-под Святой воды. — Может быть, если проследить за ними, то удастся выяснить, кто крадет бутылки и сбывает контрафакт?
— Звучит как неплохой план, — кивнув, согласился Питер. — Дай знать, если тебе понадобится прикрытие.
Круто.
— Тогда договорились. — Они плечом к плечу шагнули через ворота. — А я почему-то думала, что ты будешь здесь завтра.
— Меня ведь перевели в твой класс. — Питер хитро покосился на нее и прыснул.
Райли остановилась в изумлении, какой-то парень сзади чуть не врезался в нее и смачно выругался.
— Извини, — пробормотала она и затем повернулась к своему другу. — Только не говори мне, что ты взломал…
Питер быстро прикрыл ей рот ладонью.
— Я как раз собирался сказать, как рад, что господа из школьной администрации решили наконец-то воссоединить нас! — Он убрал руку и невинно ей подмигнул. — Представляешь, я был просто в шоке.
В шоке. Это точно.
Питеру как-то удалось взломать базу данных учащихся и подделать документы на перевод. Если бы его поймали, то сослали бы в угрюмый Иллинойс вместе с взбалмошной матерью.
— Ты что, рехнулся?
— Ну конечно! Это оказалось совсем не так сложно, как я думал. Пришлось, правда, перевести еще пару-тройку человек, чтобы замести следы. Приходится быть осторожным.
— Ты перевел еще кого-то к нам в класс?
— Ага. — Он улыбнулся, совершенно довольный собой. — Глаза боятся, а руки делают!
— Но…
Кто-то встал на дороге и преградил им путь.
О господи.
Как будто решив, что в жизни Райли маловато проблем, судьба приготовилась подсунуть ей еще одну: на это раз ее одноклассника — любителя вампиров, странного парня с выкрашенными в угольно-черный цвет волосами и белой кожей. Сегодня он вырядился в черный сюртук и пышную кроваво-красную рубашку с декоративным шнурком. На его шее красовалась камея с каким-то зубастым портретом.
Да вы шутите надо мной.
— Ты жива. — Противно шепелявя, он нахмурил при виде Райли свои крашеные брови. Вставные клыки всерьез мешали ему разговаривать.
— Ага, вроде того. Есть какие-то возражения? — раздраженно спросила она. Ей не нравилась подобная бесцеремонность.
— Нас не остановить, — прошипел он. В этот раз полоумный даже слегка брызнул слюной через свои вставные челюсти.
Гадость какая.
— Ты не мог бы отойти?
Недовампир продолжал сверлить ее взглядом и демонстрировать пластиковые клыки. Покачав головой, Райли обошла его.
— Что это было? — озадаченно спросил Пит, когда они зашагали дальше по дороге.
— Это наш недовампир. Пьет красную газировку и говорит о себе во множественном числе, как император. В принципе безвреден. Просто не обращай на него внимания.
— Ну, это сложновато делать, — сказал ее друг, указав в сторону кладбища.
Теперь полоумный скакал между могил, пытаясь спрятаться за деревьями и высокими памятниками, со злобным видом поглядывая на них из-за каменных ангелов и обелисков.
— А что он против тебя имеет? — поинтересовался Питер.
— Он вбил себе в голову, что я охочусь на вампиров. Я сказала, что всего лишь ловлю демонов, но это не помогло. Бывают люди, которым просто необходимо изображать из себя жертву.
Питер задумчиво посмотрел на нее.
— Поправь меня, если я ошибусь, но у вампиров нет такой необходимости. Они никогда не станут изображать жертву.
— Попробуй ему сказать об этом.
— Кстати, а как его зовут?
Райли сердито пожала плечами.
— Я как-то не догадалась спросить.
Краем глаза она заметила, что их преследователь споткнулся о какое-то надгробие и совершил великолепное приземление прямо в грязь лицом, накладными зубами и прочими атрибутами.
За что мне все это?
* * *
Папа увлекался Гражданской войной 1861–1865 годов, а это подразумевало, что Райли пришлось побывать в старинной секции Оклендского кладбища столько раз, что она уже не могла сосчитать. Папа всегда находил новый предлог, чтобы сходить к могилам Конфедератов.
— Скоро все зацветет, — мечтательно сказала она. — Это так красиво.
Питер уставился в изумлении на ряды белых надгробий.
— Ого. Ты только посмотри.
— Ты что, никогда тут не был?
Он покачал головой.
— Очень впечатляет.
По крайней мере первые несколько раз.
Все эти годы слушая рассказы папы о Гражданской войне, Райли уже выучила все наизусть и могла процитировать списки погибших в каждой крупной битве. В этот раз она не стала искушать судьбу: аккуратные ряды белоснежного камня говорили сами за себя.
Питер, похоже, предпочитал мыслить в числовом эквиваленте.
— А сколько здесь могил? — Он вопросительно посмотрел на нее.
— Почти семь тысяч. Здесь похоронены солдаты и со Второй мировой.
— Ого. Я, конечно, знаю, что много погибло, но ты не осознаешь всего по-настоящему, пока не увидишь своими глазами. — И он оглядел открывшуюся перед ними картину.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
