Как назло, система долго прогружалась. Введя известный мне графический ключ, уставилась на кучу приложений. Вот и куда именно пришло выбившее Таньку из колеи сообщение? Проверила смски. Ничего нового. У скайпа сигнал другой, он отпадает. А вот соцсети… У неё тут и одноклассники, и вконтакте, и фейсбук. Попробуй угадать куда лезть?
Открыла вконтакте и тут мне сразу же повезло. Или не повезло, тут уж как смотреть. Искомое сообщение нашлось. Вот только было оно не от Карины, а от её сестры, что говорило о том, что основная десятилетняя петля теперь закрыта.
«Её больше нет… Попала под машину…» — гласило послание.
Я в отличии от Таньки телефон не выронила, а наоборот сжала в руке так, что корпус подозрительно затрещал и едва не треснул, а глаза раз за разом пробегали по строчке, перечитывая эти шесть слов, будто что-то могло измениться.
— Что там такое? — поинтересовалась Марьяна, и видимо спрашивала она уже не впервые, просто я зависла в прострации.
— Карина… — выдохнула я.
— Что Карина? — на этот раз не выдержал недомолвок Сергей.
Молча протянула ему Танькин телефон.
— Долго рассиживаться будем? — раздался из-за спины голос воспитательницы. — Занятия вот-вот начнутся. Бегом в класс!
Смутно помню, как мы выходили из столовой. Да и на занятии я была словно в воду опущенная. Понимала — сейчас мы ничего не изменим, но через год… Как пережить этот год? Как не сойти с ума?
— Бесталова получает прогул, — уловил слух голос педагога.
— Не прогул, — в сердцах выкрикнула я, сквозь пелену слёз глядя на преподавателя.
— Что значит не прогул? — удивился тот. — Если она отличница, это не означает что для неё должны быть исключения.
— Карину сбила машина, — поддержал меня Сергей.
— Э-э-э… — опешил педагог. — Значит она в больнице…
— В морге она! — выкрикнула я и будучи не в силах больше терпеть разрывающую всё изнутри боль, почти ничего не видя, натыкаясь на парты, разбросанные в проходе сумки и рюкзаки, выскочила из кабинета.
За спиною хлопнула дверь. Потом ещё раз, ещё и ещё…
Кто-то ласково обнял за плечи. И оборачиваться не надо чтобы понять — это Сергей.
— Я будто чувствовала, что что-то плохое должно случиться, — произнёс рядом голос Марьяны, которая оказывается тоже выскочила следом за мною.
— Сочувствую, ребята, — это уже педагог. — Сергей, отведи Лену в медблок, пусть успокоительного дадут, и справку на пару дней. В таком состоянии бесполезно на занятиях присутствовать. Марьяна, проводите туда же Татьяну, — добавил он.
Поблагодарить бы за понимание, но я сейчас как собака: всё слышу, всё понимаю, а застрявший в горле ком не даёт ни слова выдавить.
Как мы шли до медблока помню смутно. Да и происходившее там, тоже не слишком отложилось в памяти, если честно. Адекватным моё состояние назвать было сложно, поэтому на все вопросы медперсонала отвечали Сергей с Марьяной.
Домой нас вопреки ожиданиям не отправили, напичкали какими-то таблетками и уколами уложив спать в изоляторе. И да, приходиться признать — порою медицина творит чудеса, проснулась я когда за окнами сгущались сумерки. Таньки в палате не было, видимо она раньше пришла в себя и её уже отпустили домой. А я… Лежу, смотрю в потолок и совершенно спокойно строю планы на ближайший год: связаться с Карининой сестрой, узнать, когда похороны… Закончить школу, куда-нибудь поступить здесь, не уезжая в Питер, потому что иначе сложно будет вырваться сюда на новый год и девятого января провести шабаш.
Выдёргивая меня из размышлений скрипнула дверь, впуская посетителя внутрь.
— Ты как? — присаживаясь на край соседней кровати интересуется Сергей.
— После того как меня напичкали всем чем только можно и нельзя — нормально, — невесело усмехнулась я. Добавив: — Спокойна как сытый удав в танке.
— Вот и хорошо, — кивнул парень. — Тебя до понедельника освободили от занятий. В субботу едем к Карине.
— Тане кто-то написал? — на удивление спокойно интересуюсь.
— Нет, директора известили. Нам выделили автобус, поедут все желающие проститься.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А я… — повела рукой вокруг.
— Ты можешь идти домой, — отозвался Сергей. — Собственно потому-то я и здесь. Хотел проводить. Ну и поговорить, если ты не против.
— Ну пойдём, поговорим, — произношу, понимая что этот разговор неизбежен, да и лучше это сделать сейчас, под действием успокоительных.
Глава 22 Генераторы идей
На то, чтобы собраться и уйти из медблока много времени не потребовалось. В коридоре, и позднее в холле я нет-нет да ловила на себе сочувствующие взгляды. Ещё бы такая новость не могла не разлететься по всей школе. Быстро надев куртки и сапоги, вышли на улицу. Морозно, темно, лишь холодный свет фонарей то тут, то там разгоняет тьму. Взглянула в сторону бабушкиного дома и поняла, что прямо сейчас туда не хочу идти. Да и Серёге обещала всё объяснить.
— Прогуляемся? — предлагаю.
— Давай, — обнимая меня за плечи соглашается он.
— Задавай вопросы, — произнесла я, как только мы немного удалились от входа в здание.
— Вопроса два: почему ты мне изменила тогда и что значат эти повторяющиеся, и в тоже время совершенно разные воспоминания.
— Даже не сомневалась, что ты поинтересуешься именно этим и в такой последовательности, — невесело усмехнулась я и рассказала всё как было.
О том, как оказалась у Динки, о том, что встретила там своего бывшего муж из первоначального варианта истории, об изнасиловании, о том, что подруга не разобравшись в ситуации обвинила во всём именно меня. Что странно, он слушал внимательно, не перебивал, не отталкивал, и кажется даже понял.
— Прости, я тоже был хорош, — останавливаясь и привлекая меня к себе прошептал он, заглядывая в глаза, будто ища там ответ на свои запоздалые извинения. — Веришь, мне было больно. Очень. Я не мог понять, не мог принять, не мог простить, да и трезво мыслить тоже не мог. Жил с ней не на зло тебе, как ты думала, а чтобы быть рядом. Потом появились дети, но ты даже не смотрела в мою сторону.
— А если бы посмотрела? — интересуюсь.
— Не знаю… — вздыхает. — Возможно, бросил бы всё, вернулся бы к тебе.
— Это уже не важно, — грустно улыбнулась я, понимая, что всё это не более чем слова. — Фокус в том, Серёж, что, если на вечер девятого числа мы уже были врозь, то так врозь и остались бы, — произношу, и выворачиваясь из его объятий, цепляюсь за руку увлекая дальше по дорожке.
— Почему? Откуда такая уверенность?
— Потому что это петля времени, и в ней есть свои правила…
А потом я около получаса разъясняла, как и что работает, зачем Карина запустила петлю и каковы были условия выхода из неё. Ну и да, мы потом ещё с час прогуляли, вспоминая прошлые витки, наши мысли, чувства и переживания там. И да, теперь рядом со мною был уже не юный вспыльчивый парнишка, а зрелый мужчина, с обликом восемнадцатилетнего парня.
— Мы обязательно что-нибудь сделаем, — уже возле калитки бабушкиного дома, прошептал Сергей, имея ввиду Карину. — Запустим новую петлю и обязательно всё исправим.
— Спасибо, — грустно улыбнулась я в ответ.
Он ушёл, а я, несмотря на то, что успела подзамёрзнуть за время прогулки, ещё минут пять стояла возле подъезда, не решаясь подняться наверх, где меня неизбежно ждал очередной допрос. Вот только бабушке, в отличии от Серёги, всей правды я сказать не могла. И да, надо было закреплять результат рассказывая историю про кастрюлю, вот только как это делать в подобной ситуации? До шуток ли?
— Ну вот, явилась, а я уже волноваться начала, — произнесла бабушка, стоило мен войти в квартиру. — Ты же тетрадь забыла, а ещё до праздников говорила, что она нужна будет. Звоню тебе, не отвечаешь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я спала, — честно отвечаю.
— Это во время занятий то? — недоверчиво покосилась она.
— Угу, в медблоке…
— Всё-таки простудилась? — кинулась ко мне та, прикладывая тыльную сторону ладони ко лбу.
