Тем не менее именно эти люди были прямыми потомками Влада Пронзителя, теми, о ком у нас есть достоверные сведения. В XX веке по меньшей мере две румынские семьи объявили себя родственниками и потомками этого князя. Самой известной из них была, без сомнения, парижская княгиня Караджа, умершая несколько лет назад, утверждавшая, что она единственная наследница и защитница памяти Дракулы. Недовольная тем образом, который был создан в фильме Фрэнсиса Форда Копполы, она даже угрожала режиссёру судом, но он, конечно, не состоялся. Эта княгиня считала себя представительницей рода XVI века, сложившегося в результате брака знатной дамы, происходящей от одной из женщин Влада IV Монаха, сводного брата Дракулы, с неким человеком. Вполне возможно допустить, что княгиня Караджа действительно была прямым потомком Влада Дракулы, за неимением наследников-мужчин. Однако у вышеупомянутого предка Михаила Караджа, если он действительно женился на наследнице Влада Монаха, в браке было три дочери и один мальчик, который умер очень рано и не оставил наследников. Семья Караджа происходит от брата этого Михаила, Константина Караджи, его сына Деметра (Димитраско) и так далее.
Потомки Дракулы недавно были обнаружены в Румынии, точнее в Трансильвании, разъединившиеся на фамилии Гекзи и Папп. Некоторые члены этих семей, действительно происходящих по женской линии от Влада, младшего сына Пронзителя, добавили к своему имени в XVII веке имя Дракулы. С другой стороны, фамилии Цепеш и Дракулеа всё ещё существуют и в Румынии, и в Валахии, и в Молдавии.
Глава седьмая
Тиран или великий правитель?
Смерть Влада в 1476 году не положила конец слухам о его похождениях, которые создавали сочинители памфлетов, устных и письменных. Но всё это вписывается в общий контекст появления европейских монархий на заре современности и противоречий между суверенами и создаваемыми государствами. Похожий конфликт произошёл между папой и Церковным собором в начале XV века, когда пытались прийти к единому решению относительно участия Церкви в делах государства, а также о роли посредников между папой или советом, сувереном и народом. Карикатурным противником суверена, конечно, был тиран, который ещё со времён Античности был одним из главных персонажей политических опусов. Учёных и правителей волновал вопрос, насколько законным было противостоять тирану и даже убивать его вопреки клятве верности, которая связывала вассалов и подчинённых. В начале XV века ситуация склонилась на сторону посредников и совета: в 1400 году румынский король Венчеслас (1376–1400) был свергнут голосами семи избирателей, а Церковный совет в Пизе (1409) и Констанце (1417) таким же образом освободил от полномочий папу. Во второй половине XV и в начале следующего века взлёт европейской монархии и религиозные войны усиливали суверенов и поднимали их авторитет среди подданных, таким образом лишний раз доказывая преимущество светского над духовным.
Именно в контексте этого меняющегося общества интересны образ Дракулы и те уроки, которые он мог бы преподать. Был ли он просто тираном или же великим правителем нового времени?
В связи с этим во внимание обязательно нужно принять два момента. В первую очередь атмосферу, в которой с 1463 года появился такой человек, как Дракула: центральная германоязычная Европа, ставшая после 1517 года католическо-протестантской. Второй момент касается Московской Руси, Румынии и Балкан, регионов преимущественно православных, где язык культа и культуры был славянским, а также греческим и турецким. В этом пространстве Дракула представлялся великим правителем, вызывавшим священный ужас, вдохновившим тирана XVI века, русского царя Ивана Грозного.
«История воеводы Дракулы»
Мы уже рассказывали о появлении памфлета о валашском князе, который выпустили в Вене в 1463 году с его портретом на обложке. По меньшей мере четыре раза переписанный, он был введён в произведения папы Пия II и Томаса Эбендорфера. Передаваясь устно благодаря песням мейстерзингера Михаэля Бехайма, рассказы о зверствах Дракулы нашли отклик в хронике монастыря Мелк в 1477 году. Последняя глава «Анналов Мелка» рассказывает о поимке Влада, его обращении в христианство, возвращении на трон, потом о его смерти от рук подданных. Автор этой записи был простым монахом Трансильвании, Ян Медиас (Межие), настоятель Мелка в 1483 году, известный также под именем Ян Трансильванский или Йоханнес де Септем Кастрис (Johannes de Septem Castris).
Таким образом, мы видим, что интерес к князю Валахии не угас после 1463 года и о нём знали в Венгрии, Трансильвании и Валахии. Эти истории передавались торговцами, монахами или людьми, жившими в Буде в окружении Матиаша Корвина.
Тем не менее рассказ «История воеводы Дракулы», перепечатанный вновь, выдержал ещё тринадцать изданий между 1488 и 1568 годами. Все они появились в Германии, в больших имперских городах: пять в Нюрнберге (1488, два издания; 1499, 1520, 1521), три в Огсбурге (1494, 1520–1542, 1559–1568) и по одному в Любеке (1488–1493), Бамберге (1491), Лейпциге (1493), Страсбурге (1500) и Гамбурге (1502).
Первое издание в Нюрнберге принадлежало Марку (Марксу) Айреру и было датировано 14 октября, Днём святого Каликста. Айрер был родом из Нюрнберга и учился в университете Ингольштадта. Будучи странствующим печатником, с 1483 года он издавал альманахи на латыни, популярные немецкие книги в Нюрнберге, потом продолжил в Регенсбурге (1490), Бамберге (1492), Ингольштадте (1496), Эрфурте (1498) и во Франкфурте-на-Одере (1502). Его издание «Истории воеводы Дракулы» воспроизводит изданное в Вене в 1463 году, но исключает несколько историй, немного меняет порядок остальных и добавляет новую — о казни льстивого монаха и вознаграждении честного. Все остальные издания перепечатывали вариант Айреры, за исключением трёх (Огсбург, 1494; Нюрнберг, 1499; Страсбург, 1500), которые досконально воспроизводят текст инкунабулы 1463 года. Тринадцать раз воспроизводился на обложке портрет Влада, но все они очень сильно отличались один от другого: самый ранний использованный портрет написан турком, султаном Сулейманом Великолепным, а страсбургское издание украшает известная сцена пиршества Дракулы под трупами пронзённых им людей; ещё одно издание смело представляет сцену распятия, характеризуя его таким образом в глазах христиан.
Было ли возобновление интереса к личности лишь любопытством или же оно имело какие-то определённые цели? Говоря другими словами, Марк Айрер, а позже и Петер Вагнер, также напечатавший книгу в 1488-м в Нюрнберге, сделали это лишь в угоду читателям большого города? Или же речь шла о приказе, давлении извне, которое преследовало какие-то другие цели? В отсутствие доказательств перечитаем финал рассказа:
Немного спустя король Венгрии его поймал и долго держал в заключении. Позже он был крещён в городе Буде и покаялся. После этого король снова назначил воеводу Дракулу князем, как и раньше. Говорят, что после этого он сотворил много добрых дел.
Сопоставим этот абзац с выдержкой из издания 1463 года:
И они окружили его и заключили в тюрьму. Он жив и по сей день.
Текст, который мы видим у папы Пия и у Томаса Эбендорфера с ремарками Леонарда Хеффта:
Пойманного привезли в город Буду, и он до наших дней находится в заключении.
В «Анналах Мелка» в 1477 году записано:
Пойманный, закованный в цепи и, что удивительно, сначала обращённый в христианство, он был возвращён на трон, а позже убит своими же приближёнными.
Издание 1488 года очень важно, поскольку оно сообщает о деятельности Матиаша Корвина, положившего конец тирании Дракулы, заставшего его раскаяться и сделавшего из него добропорядочного христианина (или просто христианина), который позже сотворил много хороших дел. Таким образом, гонитель бояр и саксонских торговцев Трансильвании, тиран, жаждущий крови своих подчинённых, палач и истязатель более сотни тысяч жертв, вернулся в лоно церкви после покаяния и, искупив свои бесчисленные грехи, снова снискал расположение короля Венгрии.
Мы полагаем, что этот текст объясняет причины перепечатки рассказа в 1488 году в Нюрнберге. Действительно, этот город в то время, по словам Мартина Лютера, был «глазами и ушами Германии — он видел и слышал всё и вся». Процветающий центр торговли, поддерживающий связи с Венгрией и Ближним Востоком, это был самый благополучный город Германии. В длительном конфликте с Фредериком III в 1458 году из-за возвращения королевской короны Венгрии, а позже из-за изменения пунктов договора при Винер Нойштадте в 1463 году, Матиаш Корвин искал поддержки у немецких городов. В 1485 году после оккупации Вены король приказал напечатать афиши с враждебными заявлениями по отношению к императору, которые сильно разозлили последнего. Два года спустя, в 1487 году, войска Матиаша Корвина овладели любимой резиденцией его противника — Винер Нойштадтом, отныне осаждённом со всех сторон.
