— Я помогу, господин, — послышался снизу голос таксиста.
— Хорошо. Но как?
— Жена меня развязала. Увидела деньги, которые вы оставили, и сказала: «Хореш, иди помогай господину».
— Как ты узнал, где я?
— Вы спрашивали дорогу до Канпура. Самуш отвез вас сюда. Он домой поехал.
— Домой? Но…
— Я приехал и развязал его, — объяснил Хореш. — Он никому ничего не скажет. Хореш поможет вам, господин! — Поднявшись, он поклонился.
— Понятно! — Билл усмехнулся. — И как ты мне поможешь?
— Вы, господин, можете ударить, но не убить? — спросил индиец.
— Иногда так и делаю, твой приятель это знает.
— Значит, сейчас будем переодевать старого пастуха.
— Пастуха? — не понял Билл.
— Жена Тахша благодарит вас, господин, и говорит, что вы еще денег дадите. Я помогу господину. А Самуш деньги возьмет и никому ничего не скажет.
— А ты где английскому учился?
— Я отличником в школе был и в колледж поступал. Выгнали — я воровал, чтоб троих братьев и двух сестер кормить. Сейчас все живы, но меня знать не желают.
— Ну, делай что хотел, время уходит.
— Делать господин будет. — Хореш кивнул в сторону.
Билл увидел сидящего на пригорке человека в лохмотьях.
— Это кто? — спросил он.
— Все бумаги собирай, — роясь в большом ларе, посоветовал Рауль. — Наверняка в них что-то есть…
— А ты думаешь, они с братом не проверяли? — усмехнулась Ума.
— Постой, Шакур что-то говорил о найденных бумагах отца деда Ашока. Где они? — спросил он Ратху.
— Я не знаю, о чем ты спрашиваешь. Я же тебя…
— Займись ею, Ума. Я вниз пойду. Посмотрю там, может, найду чего. — Рауль заглянул в спальню к больному. — Сейчас поедем к доктору, Ягуар тебя сразу вылечит.
Ума с пистолетом в руке подошла к Ратхе.
— Где бумаги? — Она прижала пистолет к груди женщины.
— Я не знаю, о чем вы говорите! — закричала Ратха.
— Заткнись! — Ума хлестнула ее по лицу. — Сейчас я навинчу на ствол глушитель и прострелю тебе сначала одну ногу, а если будешь молчать, то и другую. — Она достала из сумки глушитель. Воспользовавшись этим, Ратха бросилась на нее. Женщины покатились по полу.
— Да уходи ты! — заорал один из парней. — А то сейчас голову проломлю!
— Что ты делаешь? — остановил его второй. — Это же отшельник! Их нельзя даже словом обижать, беда в дом придет.
— Сейчас я эту беду в грязь закопаю! — Первый подошел к двери, у которой стоял сутулый странник с длинной седой бородой. — Чего тебе? — он открыл дверь.
Сильный удар в живот согнул его. Странник бросился под ноги метнувшемуся к дверям второму. Это увидел спускающийся по лестнице Рауль. Выхватив пистолет, он перепрыгнул через перила.
— Стоять! — Он направил оружие на странника. — Кто ты такой?
Ратха и Ума с окровавленными лицами катались по полу и в конце концов сбили тумбочку с телевизором. Грохот разъединил их. Они вскочили. Ратха схватила ножницы, Ума — графин.
— А ты, кажется, не так уж и стар, — подойдя ближе, усмехнулся Рауль. — Сними с него бороду, — приказал он парню. Тот, падая от удара тела своего приятеля, стукнулся головой о стул. Странник стоял неподвижно, скрестив руки на груди. Как только Рауль, взглянув на парня, мотнул головой, руки странника стремительно разогнулись. Короткий узкий нож вонзился парню в горло. Раулю острие второго ножа воткнулось в плечо. Он, вскрикнув, выронил пистолет. Странник прыгнул вперед, схватил его за ноги и, падая, дернул к себе. Рауль упал на спину. Странник прыгнул к нему и ударил ногой в живот.
— Стрелять надо было, — пробормотал странник голосом Билла.
Сверху слышались крики двух женщин.
— Я подержу его, — сказал вбежавший Хореш и кивнул на приходящего в себя парня.
— Ударь по башке чем-нибудь, — посоветовал Билл и бегом поднялся по лестнице.
Ворвавшись в комнату, он увидел двух дерущихся женщин.
— Извините, красавицы, кто хозяйка, не знаю, — пробормотал он и столкнул сцепившихся противниц лбами. Они упали. — Минуты на две в нокдауне. — Билл поднял женщин, понес их к двери и столкнулся с Хорешем.
— Один мертв, господин, — сообщил тот, — нож в горле, второй и третий в машине. Давайте я одну понесу.
— Ну ты, парень, даешь, — усмехнулся Билл. — Как будто каждый день с тобой такое происходит.
— Там дедушка, — простонала Ратха. — Я хозяйка. Я звонила генералу Аллену. Убей ее…
— Успеем, — сказал Билл и посмотрел на Уму. — Вот эту тащи в машину и свяжи. Не забудь рот заткнуть.
— Уже заткнул.
— Ты герой! — засмеялся Билл.
— Здравствуй, Ратха, — кивнул хозяйке Хореш.
— Ты? — поразилась она.
— Где господин Шалакан? — спросил Хореш.
— Что-то Рауль не звонит. — Ягуар посмотрел на часы. — Съезди туда, Машана, — приказал он «сестре медицинского центра».
— Трое со мной, — сунув пистолет за пояс, распорядилась та.
— Ты куда едешь? — спросил Билл.
— По дороге нельзя, — ответил Хореш. — Этот тип из банды Алуша. Я про того, который в багажнике. Его наверняка уже ищут. Допросим их у моего знакомого, это рядом. — Он улыбнулся. — Успокойся, Уорд, я человек полковника. Ее я знаю, — он показал глазами на Ратху, — она служила в полиции. Недолго. Я работал на базе полковника и стал его человеком. Все остальное правда. И про детей, и про жену, и про школу с колледжем.
— Сюрприз!.. — усмехнулся Билл.
— Что там происходит? — спросил Ягуар.
— Никого нет, — ответил ему Машан, — только труп.
— Поезжай следом. Люди Гакуша закроют дорогу на Дели. И учти, что все нужны живыми.
Непал, Катманду
— Значит, думаешь, это были люди Фунджака? — зло спросил по телефону Чанг.
— Больше некому, босс, — отозвался Ягуар. — Их было двое. Одного убили метательным ножом индийских диверсантов-пловцов. А Фунджак набирает себе людей, прошедших военную подготовку.
— Найди их. Они должны быть живы. А что с Шакуром?
— Он у меня. Бормочет, что ничего не знает. Но поначалу говорил…
— Ты сказал, что он и сестра нашли какую-то бумагу. Где она?
— Я пытаюсь узнать. Но вы приказали не применять силу.
— Делай что хочешь. Мне нужны бумага и старик. И запомни, Ягуар, на этот раз плетью ты не отделаешься. — Полковник отключил телефон.
— Что случилось? — спросила Амира.
— Я не хотел бы этого делать, — ответил полковник. — Но если через двое суток не будет старика и бумаги, я брошу Ягуара в яму со змеями. У него были люди, возможность, но он ничего не смог сделать. У него двое суток, и это только потому, что ты заступаешься за него.
