Фараон узнал о разгроме, увидев паническое бегство остатков уничтоженного отряда, в числе которых были два его сына. Египетские царевичи перепрыгнули через баррикаду, настигаемые хеттскими колесницами, преследовавшими их по пятам. Тяжело вооруженная гвардия фараона быстро сбросила с колесниц и убила нападавших. За первым натиском на нее обрушилась масса из 2500 азиатских колесниц. Отряд Амона, уставший после долгого перехода, без оружия, без офицеров, был настигнут этой лавиной. Остатки бежавшего отряда Ра метались по лагерю. Разгром был полный.
Рамзес сурово обвинял своих воинов, которые бросили его одного среди врагов, отчего ему пришлось уповать лишь на помощь Амона: «Как ничтожны вы сердцем, мои колесничие! Нет у меня отныне доверия к вам. Разве есть хоть один среди вас, кому я не сотворил бы добра в стране моей? Не одарил ли я вас как владыка, когда вы были бедны? Не назначал ли я вас по благосклонности своей начальниками? Не отдавал ли я сыну имущество отца его, положив конец всякому злу в сей стране? Я дал вам рабов и вернул вам других, отобранных у вас.
Всякому, обращавшемуся с просьбой ко мне, я говорил каждодневно: „Исполню я это“. Никогда еще не делал владыка для войска своего того, что совершало мое величество по прошениям вашим. Я позволил вам обитать в городах ваших, когда вы не выполняли обязанности воинов, и моим колесничим открыл я доступ в города их, говоря: „Я тоже найду их в тот день, в час сражения“». (перевод М. Коростовцева).
От неминуемой гибели фараона спас счастливый случай. Хетты и азиаты, сойдя со своих колесниц, забыв про всякую дисциплину, начали грабить египетский лагерь.
На грабителей внезапно напал отряд рекрутов Рамзеса, пришедший с морского берега для соединения с армией фараона в Кадеше. Грабители были застигнуты врасплох и убиты все до единого.
Фараон проявил чудеса личной отваги. Придворный летописец фараона так описывает неисчислимые подвиги Рамзеса II: «При виде первых колесниц Хити фараон испустил вопль ярости и гнева. Он накинул на себя доспехи и ринулся в самую гущу схватки. Несколько колесниц, устремившихся вслед за ним, были опрокинуты, воины перебиты или захвачены в плен, а фараон очутился среди врагов один со своим конюшим Меняй, отрезанный рядами неприятельских колесниц от своего сопротивляющегося еще войска. Рамзес воскликнул: „Взываю к тебе, о Амон, отец мой! Я окружен многочисленными и неизвестными мне народами. Все племена восстали на меня, и я один стою против них, и никого нет со мною. Мои воины покинули меня, моя конница не защитила меня. И когда я звал их, никто не отозвался на голос мой. Но я верую, что Амон защитит меня лучше, чем миллион воинов и сто тысяч всадников, лучше, чем тысячи миллионов братьев и сыновей, собранных вместе. Дела многочисленнейшей толпы людей ничего не значат перед Амоном.
Я действовал по внушению уст твоих, о Амон! Я никогда не преступал заветов твоих, и вот донес славу имени твоего до последних пределов земли!“».
Расположение войск в битве при Кадеше (по «Истории Египта» Дж. Г. Брэстеда)
«Он ринулся на врага, и в одно мгновение десница его поражала их, и они стали говорить тогда друг другу: „Мы не с человеком сражаемся, это Сутеху, великий воин, это сам Ваал. Человек не мог бы сделать того, что он совершает среди нас. Он один без воинов и военачальников отражает сотни тысяч. Скорей побежим укрыть от него нашу жизнь, дыхание уст наших“. Пять раз он устремлялся на них, и пять раз прорванные им ряды снова смыкались вокруг него; наконец в шестой раз ему удалось разбить окружавшее его кольцо вражеской силы и соединиться со своими. Немного их уже оставалось, но стойкой храбростью своей они все еще успевали сдерживать неприятеля».
Три долгих часа, благодаря своему личному мужеству, фараон держал сплоченными свои ничтожные силы. Наконец, на исходе томительного дня, когда солнце клонилось к закату, показались блестящие штандарты Пта. Противники разошлись, чтобы вновь утром начать бой.
На вечернем совещании, учитывая ошибки прошедшего боя, фараон предложил интересный способ совмещения тактики пехоты и колесниц. Утром хетты увидели новое построение египетских войск.
Тяжелую пехоту фараон выстроил квадратом сто на сто человек, вокруг расположил колесницы, вперед отправил легкую пехоту. Это огромное «суперкаре» из десяти тысяч тяжелых пехотинцев, примерно 1–1,5 тысячи человек легкой пехоты, восьмисот колесниц составило основную единицу.
Столь громоздкое на первый взгляд построение на самом деле оказалось гениально простым и эффективным. У такого пехотного квадрата нет флангов и как следствие, охват, прорыв в тыл и окружение для такого построения не слишком опасны. Этот строй можно лишь разбить, что довольно трудно при такой его глубине. Сто шеренг могли, чисто физически, развить такой силовой напор, что построения в восемь, пятнадцать и даже тридцать человек в глубину были бы просто сбиты с ног. В сражении принимало участие несколько корпусов, и они выстроились на расстоянии броска копья друг от друга. Подобное расположение не мешало движению египетских колесниц.
Неотвратимый напор и идея пехоты «от обороны» были очень логичны. В таком случае колесницы воевали со всеми вражескими родами войск, легкая пехота всех обстреливала и пыталась вредить как могла, а тяжелая — мерно, без быстрого маневра и беготни, проламывала вражеские построения, чаще всего пехотные, поскольку колесницы сами старались уйти от прямого удара.
Легкие колесницы, возглавляемые самим фараоном, имели существенное преимущество. Они могли из-за большой скорости диктовать расстояние и направление перестрелов, а в случае проблем — быстро уходить к своей пехоте.
Тяжелые хеттские колесницы оказались неповоротливыми и не смогли оказать действенной помощи пешим воинам.
Египетский летописец восклицал от имени фараона: «Было их всех вместе тысяча боевых колесниц, и все целились прямо в огонь (голова Рамзеса была украшена диадемой с изображением змеи, извергающей огонь…). Но я ринулся на них! Я был как Монт и в мгновение ока дал почувствовать им силу своей руки».
Используя скорость своих экипажей, колесничие уклонялись от массированных атак вражеской пехоты и старались занять выгодную позицию по отношению к врагу для перехода в атаку. Самыми сложными маневрами обусловливались встречи двух враждебных колесниц. Надо было занять место впереди по ходу вражеской колесницы. Потом метнуть в «догоняющую» упряжку копье и, быстро спешившись, атаковать врага. Если колесница оказывалась в положении догоняющей, то возница должен был сделать попытку резко изменить курс, чтобы выйти из-под удара спешенного воина. Боец, если вознице не удавалось совершить данный маневр, должен был выпрыгнуть из колесницы на уже ожидавшего его врага. Дальше наступала ратная потеха. Возницы обычно вплотную подгоняли колесницы к дерущимся, чтобы побеждаемый мог успеть убежать.
Если упряжки встречались на встречных или пересекающихся курсах, то едущие в колеснице пытались перепрыгнуть на ходу во вражеской экипаж, выбив в прыжке его воинов на землю, либо не давали совершить такой прыжок, наставив на врага копья и четко отслеживая все перемещения неприятеля, пока колесницы не разъедутся. Метание копья и дротиков с колесниц было вспомогательным маневром.
Сцена битвы при Кадеше: разбитые хетты ищут спасения, переплывая реку Оронт
Началось долгое противостояние двух мощных держав.
В 1278 г. до н. э. Рамзес II и царь Хатти пришли к единому выводу: конфликт затянулся, ни у какой из враждующих сторон нет перевеса. В таких условиях лучше всего заключить мир. Тем более что возвышение ассирийского государства стало очень сильно тревожить хеттов. Если египтян они знали хорошо, то воинственных ассирийцев побаивались, даже страшились. Лучше всего было в той обстановке заручиться поддержкой такого могущественного союзника, как Рамзес II.
Мир подписали. Текст договора написали на хеттском и египетском языках. Обменялись копиями договоров. Варианты договора высекли на стенах Карнака. За столом переговоров собрались представители Рамзеса II и Хаттусилиса III. Царь Муваталлис к тому времени скончался. На официальной серебряной табличке значился «договор о мире и братстве». Естественно, что договор восхвалял обоих царей, их божественных предков, напоминал о старых дружеских и враждебных отношениях между народами, обращался к богам, призывая их в свидетели. Властители решили устроить все лучше, нежели было прежде. С этого времени вражда никогда не сможет разделить два народа. Дети царей всегда будут уважать данный союз. Основа договора — уважение к данному слову. Основная статья — ненападение и союзничество в случае агрессии извне. Время показало, что условия договора строго соблюдались.
