Запястье защекотал включившийся ПДА – предусмотрительно, чтобы в очередной раз не попасть впросак, сталкер отключил звуковой сигнал, оставив режим вибрации.
Штырь оттянул рукав, прочитал сообщение и тихо выругался. Снова погиб Семецкий. Все снова шло кувырком. Снова ничего невозможно понять.
Если Доктор работает на разведку какой-то из стран, осуществляющих контроль за тем, что происходит вокруг Зоны, то это сильно осложняет ситуацию.
Неподалеку, метрах в трех, мелькнуло что-то переливающееся радужными цветами - красный, желтый, синий, зеленый, – похожее не то на крыло бабочки, не то на чешую дракона. Штырь вскинул автомат и, почти не целясь, выстрелил. Из тумана послышался приглушенный кашель.
Ну и черт с ним, подумал Штырь. Пусть себе кашляет, кто бы он ни был. Не пойду смотреть... Какое мне до него дело?
На крыльцо выбежал Доктор в накинутом на плечи бушлате.
– Что?
– Ничего, – развел руками Штырь.
– А зачем стрелял?
– Просто так... Показалось.
– Что показалось?
– Да откуда я знаю!
– Я тебя предупреждал! – затряс указательным пальцем Доктор. – Кончай палить без разбору во что попало! Ты зачем на улицу вышел?
– Воздухом подышать.
– А без автомата что, задохнешься?
– Да что вы, Док, в самом деле...
Штырь недовольно поморщился и отвернулся. Трехнутый какой-то... Какой из него, на фиг, агент...
– Штырь! Я к тебе обращаюсь!
– Ну? – Штырь даже не обернулся.
– Не нукай! Не запряг!
Штырь повернулся. Красиво положил ствол автомата на сгиб левой руки.
– В чем дело, Док? Боитесь, что я пристрелю кого-нибудь из ваших скользких друзей?
– Да, боюсь, – Доктор протянул руку. – Ну-ка, давай сюда автомат!
– Зачем это? – насторожился Штырь.
– В дом отнесу.
– Я и сам могу.
– Что, уже нагулялся?
Будь на месте Доктора кто-нибудь иной, Штырь непременно сказал бы, что он вообще небольшой любитель гулять, а уж по болотам тем более, и вообще, на что тут смотреть-то, на деревья, на корню гниющие, или на камни, из-под земли прущие, вот если бы охота, тогда другое дело, но для охоты дичь приличная нужна, утки или фазаны, ну то есть что-то такое, что потом можно ощипать, зажарить и съесть, а не твари безымянные, от одного вида которых с души воротит. Прежде Штырю охотиться не приходилось, тем более на болоте, но сейчас бы он не отказался, за компанию, да и просто от нечего делать... Ну, вот так примерно. Но поскольку из всех возможных слушателей перед Штырем оказался лишь Доктор, сталкер только рукой безнадежно махнул.
– А...
И начал подниматься по лестнице.
Доктор сделал шаг в сторону, протекая его в дом.
– Заняться нечем? – спросил он, входя следом в столовую.
Штырь положил автомат на скамейку.
– На предохранитель поставь.
И в самом деле, Штырь схватил автомат и перевел предохранитель в нейтральное положение. Глядя на его суетливые движения, Доктор сложил руки на груди.
– Зачем ты пришел в Зону?
– А что? – искоса глянул на него Штырь.
– У каждого, кто приходит в Зону, есть для этого своя причина. – Доктор подошел к столу и налил в кружку остывшего чая. – Или ему кажется, что такая причина есть – Он сделал глоток из кружки. – Второе значительно чаще.
– А вы здесь что делаете?
Это был не вопрос, а всего лишь способ защиты. Мотивы поведения Доктора Штыря не интересовали нисколько. А на то, что Док честно и откровенно признается, кто и зачем прислал его в Зону, Штырь даже не надеялся. Он все еще не мог окончательно решить, слишком ли Доктор глуп для того, чтобы понять, насколько бессмысленно звучат все его заявления, или же чрезвычайно умен, а потому делает вид, что ничего не понимает.
– Я, как ты мог заметить, людей лечу, – ответил Доктор на замечание Штыря, которое принял за вопрос.
– И не только людей, – добавил Штырь.
– Я помогаю всем, кто в этом нуждается, – уточнил Доктор.
– И кто же вас на это вдохновил?
Доктор задумался. Не то чтобы он не знал, как ответить, – он думал, как ответить так, чтобы сталкеру было понятно.
– Случай.
– Счастливый?
– Не знаю.
– Вы нашли здесь себя?
– Я себя никогда не терял.
Штырь усмехнулся.
– Вы разговариваете, как зомби.
– Ты знаком с многими из них?
– Мне достаточно одного.
– А! – догадался Доктор. – Выходит, Бенито – первый зомби, которого ты увидел, если можно так выразиться, вживую!
– С меня и его достаточно.
– Напрасно. Зомби – одни из наиболее интересных обитателей Зоны. И, пожалуй, наименее агрессивные из всех. Включая человека.
– А мне-то что?
– Ты же, как я понимаю, собираешься задержаться здесь надолго?
– Я уйду от вас, как только...
– Я имел в виду Зону.
– А... Нет, – Штырь мотнул головой. В конце концов, почему он должен скрывать это от Доктора? – У меня нет планов задерживаться здесь надолго.
– Да? – Доктор как будто был удивлен. – А мне показалось... – Он коснулся указательным пальцем кончика носа и задумчиво посмотрел на Штыря. – Впрочем, какая разница, – Доктор улыбнулся и махнул рукой. – Зачем же ты тогда пришел в Зону?
Штырь усмехнулся. Подошел к столу. Взял из пакетика конфету «Грильяж в шоколаде».
– Мы вернулись к тому, с чего начали.
Он развернул фантик и попытался откусить от конфеты кусочек. Конфета оказалась жесткой, как кусок цемента. Штырь едва зуб не сломал.
– Да что тут у вас!... – в сердцах воскликнул он.
– У нас тут Зона, – спокойно ответил Доктор. – А «грильяж» я для Морфа держу. Он любит что-нибудь погрызть.
Штырь закрутил каменную конфету в фантик и раздраженно кинул ее на стол. Взгляд его скользнул по стене. Остановится на портрете Дали.
– Зона, – недовольно буркнул он. – Чем вы тут вообще занимаетесь? Ну, в смысле, когда пациентов нет?
– Хочешь сказать, делать нечего?
Ну вот, опять! Доктор посмотрел на Штыря так, будто заранее готовился уличить его в обмане.
– Док, – Штырь наклонил голову к плечу и с неизбывной тоской посмотрел на хозяина дома. – Я так подозреваю, что у нас с вами очень разные интересы. И вы вряд ли сможете предложить что-то, что бы меня заинтересовало.
Блестяще! Штырь готов был сам себе зааплодировать.
Доктор хмыкнул с сомнением, заглянул в чашку, что держал в руке, и, убедившись, что она пуста, поставил на стол.
– И что же входит в круг твоих интересов?
– Автомобили.
– Автомобили? – Доктор произнес это слово так, будто оно было названием давно вымершего чудовища. – Ну, в таком случае тебе непременно нужно пообщаться с Бенито.
– При чем тут мертвяк? – удивился Штырь.
– Он тоже автолюбитель. Добрую половину тех шрамов, что ты мог видеть у него на теле, Бенито получил, гоняя на машинах.
– Хм, – Штырь озадаченно почесал ногтем кончик носа. – Это что, обычное хобби для зомби?
– Ты полагаешь, Бенито обычный зомби?
– А разве нет?
– У Бенито в значительно большей степени, нежели у других его сородичей, развит интеллект и желание общаться с людьми.
– И чем вы это объясняете?
– Увы, – развел руками Доктор, – объяснений у меня нет. Я могу лишь предположить, что Бенито – это новый этап в эволюции зомби.
Штырь внимательно посмотрел на Доктора, надеясь уловить хотя бы слабый намек на то, что он шутит. Дурацкая, конечно, шутка, но все же лучше, чем... Да нет, похоже, Доктор говорил всерьез.
– И что потом? Когда все зомби станут такими же умными, как Бенито, и начнут гонять по Зоне на автомобилях?
– Ты упрощаешь ситуацию, – помахал рукой Доктор. – Я не говорил о том, что зомби станут умнее. Мы не можем оценить уровень их интеллекта, потому что он... Он другой, непонятный нам. К тому же зомби им почти не пользуются, потому что он не требуется им в повседневной жизни. А может быть, даже вреден. В тех условиях, в которых обитают сегодня зомби, им нужно не думать, а быстро, на уровне инстинктов, реагировать на ситуацию. Знаешь, какова средняя продолжительность жизни зомби? Полтора года!
– Хотите сказать, что если поместить мертвяка в условия, при которых ему не нужно будет постоянно заботиться о выживании, то он на глазах начнет умнеть?
В ожидании ответа на свой вопрос Штырь заранее скептически поджал губы. Но ответ Доктора, как всегда, оказался далек от того, что ожидал услышать сталкер.
– В таких условиях даже человек начнет о чем-то задумываться, – сказал Доктор. – Так ведь? – И подмигнул Сальвадору Дали на портрете.
Штырь озадаченно прикусил губу.
– А зомби?
– Что – зомби?
– До какой степени они могут поумнеть?
– Вот чего не знаю, того не знаю, – покачал головой Доктор. – С тем же Бенито я знаком без малого три года, а до сих пор не могу понять его до конца. Порой мне кажется, что он намеренно скрывает свои интеллектуальные способности. Ты замечал, как он говорит?
