— Давно.
Костя тянется за телефоном и кому-то набирает сообщение, пока мы идем к его машине.
В меня точно вселились бесы, потому что я даже и не думаю в нее садиться, все еще злясь на Гончарова с его липовой справкой и разыгранным перед врачом спектаклем. Почему на людях он может вести себя со мной мило, но стоит нам остаться наедине, как надевает на себя маску? Или наоборот, снимает ее, показывая себя настоящего? Даже не знаю, что лучше.
— Садись, — кивает Костя, и на его скулах начинают ходить желваки, когда я отрицательно качаю головой.
— Скажи, что бы ты почувствовал, если бы я по-настоящему забеременела?
— Это крайне нежелательно, — говорит он, раздувая ноздри.
Всегда так делает, когда чем-то недоволен.
— Я тебя спросила о том, что бы ты почувствовал, если бы это было по-настоящему. Отвечай! — Чуть ли не топаю ногой от возмущения.
— Не знаю. Ступор, наверное. Ребенок не входит в мои планы, — отвечает Костя, немного подумав.
— Неужели тебе не хочется наследника? Ты говорил, что у вас с Мариной ничего не получалось. Или у тебя есть дети на стороне, которых ты тщательно скрываешь? И да, забеременеть от тебя тоже не входит в мои планы, но если это вдруг случится, то я не стану избавляться от ребенка и буду его рожать.
— Исключено. Ты не понимаешь, о чем говоришь. Это будет проблема, а с ними я привык разбираться быстро и четко. Без лишних сантиментов.
— Проблема?! — взрываюсь я. — А решить ее быстро, четко и без лишних сантиментов — это ты так на аборт намекаешь? Я подамся в бега с пузом, и вот тогда у тебя точно возникнут проблемы.
— Или у тебя, — раздраженно вздыхает Костя. — Может, скажешь, в чем дело? Что с твоим настроением? Отговорки про ПМС не принимаются. Лариса мне сейчас доходчиво объяснила, что до месячных еще далеко и у тебя период, когда можно зачать ребенка.
Действительно, с настроением засада и дело вовсе не в ПМС.
— У бабушки завтра годовщина смерти, — произношу несколько тише. — Я впервые не буду в этот день на ее могиле. Еще ты со своими навязчивыми идеями про фиктивный брак и беременность...
В том, что я хочу всё по-настоящему, — и брак, и беременность — не смогу ему признаться. Особенно после услышанного. Забравшись в машину, тяну на себя дверцу и поднимаю голову , глядя на Костю через стекло.
— Поехали, — бросаю я, когда Гончаров стоит какое-то время и разглядывает меня в ответ.
Он обходит машину и садится за руль. Кладет на него руки и смотрит перед собой, словно о чем-то размышляя.
— А знаешь, давай съездим, — вдруг говорит он.
— Что? — удивляюсь я, не веря услышанному.
— Да. Ты не ослышалась. — Костя выхватывает справку из моих рук, фотографирует на свой телефон и, бросив ее на приборную панель, нажимает кнопку запуска.
— В чем подвох? — Я неверяще смотрю на Гончарова. — Ты же сам недавно говорил, что с теми местами навсегда покончено... А если тебя кто-то узнает? Как же тогда твоя кристальная биография?
— Мы буквально туда и обратно. Задерживаться нигде не будем. Переночуем в том же отеле, где однажды уже были. Ну а как, по-твоему, я могу отпустить куда-то беременную жену? Неправдоподобно.
— Так все дело только в этом? — показываю я на справку.
Костя утвердительно кивает, вызывая у меня новую волну гнева. Я хватаю листок бумаги, рву его на мелкие кусочки и, открыв окно, выбрасываю это все на проезжую часть. После чего поворачиваюсь к Косте с победной, торжествующей улыбкой на губах.
— Полегчало? — безразлично хмыкает он. — Я ведь с дюжину таких могу сделать. К тому же снимок знакомой журналистке уже отправил.
— Кстати, с этой Ларисой у тебя тоже что-то было? Почему она так на меня смотрела?
— С Ларисой? М-м, дай-ка вспомнить… — продолжает издеваться Гончаров.
Нет, я переоценила свое терпение. Несколько часов в дороге до села и обратный путь с этим человеком убьют нервы в хлам. О чем я только думала, предлагая Косте поехать вместе?
— Может, я с Рафаэлем и девчонками съезжу? Света с Таней закидали с утра сообщениями, какой он общительный и эрудированный мужчина. Девчонки как раз собираются домой… Я могу с ними. Все будет веселее и спокойнее, чем с тобой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хорошее предложение. На двух машинах тогда отправимся. Раф возьмет твоих подруг, а ты поедешь со мной.
— То есть ты всерьез надумал ехать?
— Да. Сколько времени тебе нужно на сборы?
— Сейчас у меня по плану встреча с девчонками в центре, а потом вернусь и буду собирать вещи.
— Адрес, — требует Костя.
— Нет. Ты вторгаешься в мое личное пространство. Я не обязана докладывать тебе о каждом своем шаге.
— Маша, никто не покушается на твое личное пространство.
Костя лезет в карман пиджака и достает карточку, которой в прошлый раз я не стала пользоваться, демонстративно оставив ее дома.
— Твое рвение и ум я оценил, но работать тебе не обязательно. Сейчас нужно поберечься. На людях не пей алкоголь. Веди себя скромно и сдержанно. Ты ведь смотрела мои интервью? Созданному мной образу нужно соответствовать, — наставляет он меня. — Чтобы нам поверили. Только в сказках мужчины с достатком выбирают себе сумасшедших дурочек и женятся на них. В жизни всё иначе. Деньги к деньгам, слышала такое? Денег у тебя нет, поэтому остается подстраиваться под реалии моей жизни.
— Всё или еще будут указания, мой господин? — Я сжимаю руки в кулаки.
Костя быстро кивает:
— Пока всё.
— А у меня нет. Была бы еще одна справка — и ее бы порвала, — снова бросаю вызов, понимая, что Гончаров отобьет любой мой удар.
Он как непрошибаемая стена, пока я крошусь на куски и превращаюсь в пыль у него на глазах.
— Тебе действительно будет спокойнее, если я позволю тебе жить одной? — помолчав, спрашивает Костя. — Уверен, что через пару дней нам станет скучно находиться порознь. К тому же я только начал к тебе привыкать. Зачем нам все усложнять?
Внутри мучительно щемит. Нет, легче мне не станет, если съеду на другую квартиру, но и жизнь рядом похожа на пытку. Я наивно думала, что смогу оставаться безучастной к судьбе этого человека, но это не так.
— Звучит так, словно ты подобрал меня с улицы, как бездомную собаку, и привел к себе домой, а теперь гладишь по шерсти и говоришь: «Если будешь показывать зубы, то я отвезу тебя к ветеринару, и он их удалит».
Гончаров улыбается.
— Ты когда злишься, красивая. Зубы тебе удалять, мы, конечно, не будем, но твой рот я найду чем занять, если продолжишь перегибать палку. — Он берет мою руку и кладет на свой пах. Костя твердый под серой тканью брюк. — Я действительно не понимаю, в чем причина твоего плохого настроения. Либо озвучивай ее, либо сходи куда-нибудь и сбрось свой негатив. А если не знаешь как, то я помогу тебе, научу справляться со своими эмоциями. Хочешь?
— Это ты на секс намекаешь ?
— Прямо говорю. — Костя надавливает рукой на мою кисть, под которой ощущается его эрекция.
— Лучше встреча с девочками. К тому же у меня овуляция, — напоминаю ему, чувствуя, как начинают розоветь щеки и воспламеняется низ живота.
Возможно, мысль съехать от Гончарова не такая уж и плохая, но стоит об этом подумать и представить, что не буду его видеть, как я внутренне съеживаюсь от такой перспективы.
— Тогда называй адрес. И помни все, о чем я тебе сказал.
— Вести себя в обществе, словно я выставочный экспонат? Ты забыл, что я родом из небольшого села?
Костя улыбается, отпуская мою руку.
— Зато когда мы наедине, ты можешь не притворяться.
Я отворачиваюсь к окну, назвав адрес. Через полчаса Костя провожает меня до столика в кафе, где сидят девчонки, и просит позвонить, когда освобожусь. Нежно целует в щеку и направляется на выход.
Со стороны мы и впрямь выглядим красивой влюбленной парой. Гончарову не привыкать вести себя подобным образом на людях. В отличие от меня. В воображении я расчленяю его на куски за эту постановку. Сначала разыгрывал спектакль перед врачихой в частной клинике, теперь перед моими подругами…
