Ориген стал миссионером среди столичной интеллигенции. С 18 лет он преподавал в огласительном училище. Отличаясь ригоризмом, он вел весьма аскетический образ жизни. Евсевий Кесарийский передает слухи, что Ориген оскопил себя, буквально истолковав слова Христа (Мф.19:12). В это можно поверить, так как ранняя Церковь знает несколько случаев такого экстремального ригоризма. Однако в своих библейских толкованиях сам Ориген резко выступает против буквального понимания этого отрывка. Так что не исключено, что слухи о самооскоплении были вызваны сплетнями врагов Оригена.
Под руководством великого учителя школа разрасталась и даже несколько потеряла катехетический характер и приобрела атмосферу интеллектуальной вольницы. Возможно, в этом таился корень трудностей отношений Оригена с Димитрием, епископом Александрийским, который пытался упорядочить церковную жизнь в Александрии.
В 212 г. Ориген предпринял поездку в Рим, где подружился со св. Ипполитом, будущим епископом Римским. В 215 г. он как эксперт был приглашен в Аравию для участия в тамошнем соборе против адопционизма (адопционизм – еретическое учение о том, что человек Иисус был усыновлен Богом в тот или иной момент его биографии) некоего епископа Гераклида. Затем он был приглашен в Антиохию матерью императора Александра Севера Юлией Маммеей, которая в своей частной молельне держала статуи Аполлония Тианского, Авраама, Орфея и даже Христа.
В 216 г., во время гонения Каракаллы, Ориген нашел убежище в Палестине. Там он продолжил преподавание. Александрийский епископ Димитрий, недовольный тем, что мирянин учит в Церкви, отозвал его назад. В 229 г. Ориген отправился в Афины помочь Церкви в диспуте против Кандидуса, последователя Валентина. Проезжая через Палестину, он принял в Кесарии священническое рукоположение.
Во время диспута в Афинах Кандидус сказал, что православные не могут упрекать Валентина в том, что только он верит в предопределение: ведь они сами говорят, что дьявол никогда не спасется. Ориген ответил, что даже дьявол может спастись.
Когда новости об этом достигли Александрии, Димитрий взорвался, созвал собор и отлучил Оригена за то, что он, будучи мирянином, проповедовал, за незаконное (из-за скопчества) рукоположение и за неподобающие высказывания. Ориген ответил с сожалением, что глубокие истины не были открыты недостойным и что он не желает говорить недоброе о дьяволе более, чем о епископах, осудивших его.
С тех пор он поселился в Кесарии Палестинской, где продолжил ученую и преподавательскую деятельность. В 250 г., во время гонения Декия, Ориген находился в Тире. Он был арестован и подвергнут мучениям. Здоровье его было подорвано вконец. Скончался он в 254 г. в Тире, в почете и уважении своего окружения (каждое его слово стенографировалось) и в полном общении с Палестинской Церковью. Сразу же после смерти он стал местно почитаться как исповедник.
2. Еще в самом начале своей деятельности Ориген из дискуссий с иудеями понял, что прежде чем спорить, нужно договориться об общем тексте, на основании которого можно вести дальнейший разговор. Церковь использовала Септуагинту; синагоги использовали переводы Симмаха, Феодота и особенно Аквилы, обращенного в иудаизм из христианства (ок. 140 г.). И, конечно, в иудейских переводах были подчищены определенные тексты. С другой стороны, и среди христиан была тенденция слегка изменять некоторые пророчества, чтобы сделать их еще более очевидными.
Ориген понял, что совершенно необходимо выявить подлинный текст Ветхого Завета, чтобы никто из раввинов не мог обвинить христиан в подлоге. Так была создана Гекзапла. Это синоптическое издание Ветхого Завета, переписанного Оригеном в шесть (а местами и в восемь) параллельных колонок. Первая колонка была на иврите, затем давалась транскрипция греческими буквами, а затем – 4 перевода. За образец была принята Септуагинта. Ориген отметил все места, отличавшиеся в Септуагинте от еврейского текста, и все места, отсутствующие в еврейском тексте.
Различия были весьма значительными. Например, история с Сусанной из Книги Даниила отсутствовала в еврейском тексте. Ориген был уверен, что она была изъята иудеями, т. к. еврейские старцы представлены в ней в невыгодном свете.
Однако взгляды Оригена по этому поводу были подвергнуты сомнению его старшим современником – христианским ученым и историком Секстом Юлием Африканом. Его можно назвать первым христианским антикваром. Он родился в Элии Капитолине (Иерусалиме), много путешествовал. Был при дворе царя Эдесского Абгара Великого, где подружился с Вардесаном и даже охотился с ним и с наследным принцем.
В поисках Ноева ковчега Юлий Африкан посетил Арарат. Он тщательно обследовал все библейские места в Палестине. Некоторое время он жил в Александрии и даже был там рукоположен в пресвитеры.
В 222 г. он поехал в Рим, где произвел своей эрудицией такое впечатление на императора Александра Севера, что тот назначил его своим главным библиотекарем. Африкан составил хронику всеобщей истории, в которой он отнес Воплощение к 5500 г. по сотворении мира. Закончил свою хронику Африкан 221 г. по Р.X. Этот труд послужил главным источником не только для Евсевия, но и для целого ряда византийских историков. Кроме того, Африкан написал книгу – собрание разных сведений, подобную "Естественной истории" Плиния. В нее входили сведения о ветеринарии, военной тактике, риторике, текстуальный разбор гомеровских текстов, статья о магии и многое другое. Юлий Африкан – первый известный нам христианин, писавший на светские темы.
Этот высокоученый человек заметил каламбур в истории Сусанны, после чего написал отеческое письмо Оригену, обращая его внимание на этот каламбур как на доказательство, что эта история была написана по-гречески. Ориген ответил, что это не доказательство: каламбур мог быть вставлен греческими переводчиками; сам по себе он не доказывал, что еврейского оригинала не существовало.
Ориген относился к Септуагинте как к каноническому тексту: факт, что она была принята всеми церквами, был для него решающим. Однако он соглашался не использовать в спорах с иудеями те книги, которых нет в их каноне.
Комментарии Оригена обнимают почти все Писание. Их можно разделить на три группы: схолии (заметки на полях), гомилии (проповеди) и собственно научные комментарии к "Песни Песней", к Евангелиям от Матфея и Иоанна и "Посланию к Римлянам". Его критический анализ текста очень интересен, однако он чрезмерно увлекается аллегоризмом. Тем не менее во многих случаях его толкование стало традиционным христианским толкованием Библии.
В своей книге "Призыв к мученичеству" Ориген отмечал, что мученичество, т.е. свидетельство, – вся жизнь христианина. Ориген – один из основоположников христианского аскетизма. Отсюда его влияние на монахов. К его духовным сочинениям относятся: "О молитве", где он обсуждает пути к единству с Богом, описываемые в неоплатонических категориях, и "Комментарий на молитву Господню".
Основной апологетический труд Оригена – "Против Цельса" – ответ на опровергающую христианство книгу языческого философа Цельса "Истинное слово". Сама книга не дошла до нас. Ответ Оригена имеет свободную композицию, в которой аргументы приводятся в ответ на пространные цитаты Цельса. Таким образом, мы имеем возможность услышать обе спорящие стороны, что делает книгу весьма увлекательным чтением для современного человека.
Сам Цельс был добросовестным мыслителем, тщательно проработавшим Библию и изучившим христианское учение. Основные положения его критики можно свести к следующему: во-первых, христиане уступают язычникам в отношении богослужений и философии, ибо и в том и в другом они опираются на еврейское Писание, которое Цельс считал провинциальным, варварским и нефилософским. Во-вторых, Цельс упрекал христиан в демократичности: их учение доступно всем и каждому, в то время как истинная философия – аристократическая дисциплина, доступная лишь немногим избранным. В то же время Цельс одобрял христианское учение о Логосе и христианскую этику. Он призывал христиан влиться в плюралистическое римское общество, сохранив веру в Иисуса Христа, Которого он представлял себе кем-то вроде мага, совершившего ряд вполне убедительных чудес.
В центре полемики был вопрос об идолопоклонстве и почитании образов. Цельс писал, что, хотя христиане и обвиняют язычников в грубом материализме, сами они намного хуже, так как поклоняются Богу, Который был рожден от женщины и появился на земле в человеческом облике. Язычники же, воздвигая статуи своим богам, вполне отдают себе отчет, что эти статуи – не боги, а лишь их изображения. Это первый в истории спор о поклонении изображениям и о религиозном искусстве.
Спор между двумя сторонами тем более интересен, что сам Ориген, так же как и Цельс, был по образованию платоником, так что оба они исходили из одних предпосылок. Ориген хорошо понимал, что главный вопрос спора был глубже, чем обычно употреблявшиеся христианскими апологетами аргументы о чудесах, сбывшихся пророчествах и чудесном росте Церкви. Да и сам он не очень был восприимчив к подобным аргументам. Для него предмет спора был в том, можно ли в контексте платоновской метафизики говорить о свободе в Боге или же Он является еще одним названием безличного, бесконечного, непрерывного и неизменного космического процесса. Цельс, будучи религиозным консерватором, придерживался последней точки зрения: он был весьма обеспокоен и шокирован новыми и потенциально революционными силами, содержащимися в христианстве. Ориген считал идею свободы особой характеристикой христианской философии: она означала возможность перемены, нравственного обращения, спонтанности и творческой мысли, а также критического отношения к общепринятым условностям и преданиям.
