– Что у тебя с Дашкой? – в лоб спросила я Рому, когда вся лапша была съедена.
Он смутился.
– Ничего.
– Ничего не бывает! Колись! – Серега хлопнул его по плечу. – Ты писал ей что-нибудь? Звал куда-нибудь?
– Нет.
Серега покачал головой.
– Цаплин, ты серьезно болен. Твоя болезнь неизлечима. У тебя запущенная форма перпендикулярного добокрякства.
Рома вздохнул.
– Да зачем я ей нужен? Да ничего не получится… Я вон какой, а она…
– Девушки любят решительных мужчин, – сказала я с умным видом. – Мужик сказал – мужик сделал. Взял, подошел да и сказал: «Моя!» Это я тебе как девушка говорю. Нам нравятся решительные.
– Томас, во-первых, ты не девушка, ты гасконец. А во-вторых, опыта, я смотрю, у тебя в этом деле все-таки маловато, – хмыкнул Рома.
– Томас правильно говорит! – Серега стал меня защищать. – Напиши ей! Позвони, куда-нибудь позови…
Но Рома лишь махнул рукой.
– Да. Запущенный случай, – сказал Антон.
На обществознании нам объявили, что если мы напишем реферат и займем на реферативных чтениях города призовое место, то экзамен нам засчитают автоматом. Мы с Дашкой посоветовались и решили писать реферат – на одну работу допускалось два участника. Выбрали тему – «Эффективность наружной рекламы моего города». Я еще смутно представляла, что это такое и как нам вообще делать эту работу, но я была рада, что не придется учить билеты к экзамену.
Дома на выходных я засела за Интернет – стала читать все о наружной рекламе.
А в первых числах марта мы с Дашкой пропадали в торговых центрах. Мы не «шопились», а были там совсем по другой причине.
Из-за реферата по рекламе. Нам нужно было проводить социологический опрос населения. Смотрите ли вы рекламу или переключаете на другой канал? Какая реклама вам нравится больше – информативная, с юмором или какая-то другая? Рекламе каких товаров вы доверяете больше? – и все вопросы в таком духе. Нам нужна была статистика. А потом на основе этой статистики должны были сделать диаграммы и графики. Но нас все боялись. Проходившие мимо люди думали, что мы пытаемся им что-то впарить, и бежали от нас, как от чумы. В итоге набралось только двенадцать ответов.
В школе я старалась не замечать Стаса. А он всеми силами пытался держаться от меня подальше. Если так все продолжится и дальше, я буду только рада.
В четверг Стаса не было в школе. Я пошла к Дашке после уроков – в пятницу ожидалась школьная дискотека в честь Восьмого марта, и Дашка попросила меня прийти выбрать подходящий наряд. Она перемерила все свои платья и наконец-то остановила свой выбор на коротеньком пышном темно-синем платье из шифона с глубоким вырезом.
– Тебе тоже надо что-нибудь подобрать! – сказала Дашка.
– Мне? Нет уж!
– А в чем пойдешь?
– Уж что-нибудь найду…
– Из гардероба дяди Кости? Костюм в клетку? Я обиделась.
– Между прочим, у меня есть платья…
– Ага. Одно – с выпускного в начальной школе. Ты в него не влезешь, дорогуша. На, примерь! – она кинула мне черное платье.
Я надела его, посмотрела в зеркало.
– Ну просто куколка! – восхищенно сказала Дашка, оправив складки.
Платье было очень простым, с короткими рукавами. Легкая пышная юбочка. На Дашке оно смотрелось мини, но мне с моим ростом оно доставало чуть ли не до коленок. Полупрозрачная черная ткань на талии обнажала узкую полоску живота.
– Тебе идет! – сказала Дашка. – Все, решено. Пойдешь в нем. Потом мы перешли к туфлям. Дашкина обувь была мне велика.
Пришлось потом выбирать что-то подходящее из своей. Я остановила выбор на неприметного вида осенних сапожках – надену их. Как раз добегу в них до школы и не буду переобуваться.
В пятницу и субботу Стаса тоже не было. Я обрадовалась – каждый день его отсутствия как праздник для меня.
– А Стас ходит на дискотеки? – спросила я Дашку.
– Нет. Он ни разу не приходил. Хотя… До девятого класса и дискотек-то не было. Но не переживай. Я думаю, ему все это неинтересно.
В половине шестого я вышла из дома в своих осенних сапожках. Мы с Дашкой зашли в магазин, купили две бутылки «Редса» и пошли за гаражи. Я расчистила от снега крышу ракушки, и мы забрались на нее.
– Хочешь, прочитаю, что мне Игнатов написал? – спросила Дашка и полезла в телефон.
– Ты все еще с ним общаешься! Зачем? – заныла я.
– Скучно же. Вот, слушай. «На днях подслушал разговоры парней из класса. Они говорили о тебе. Они говорили, что хотят затащить тебя в кусты, заткнуть рот кляпом и драть, пока не надоест. Это ужасные, грязные слова. Я ненавижу их за то, что они так сказали. Я хочу их убить».
Я засмеялась.
– Ну, с учетом, что у наших мальчиков интеллект как у чайников, причем чугунных, до электрических им еще далеко – это можно рассматривать как комплимент.
Дашка засмеялась.
– Я тоже так думаю. Игнатов меня пугает.
– Прекрати с ним общаться. А то он однажды придет в школу с ружьем и всех перестреляет.
– Нет, ну, иногда он умные вещи говорит. Так что с ним бывает интересно общаться.
«Редс» ударил в голову. Стало весело. Мы пошли в школу. В столовой, где проходила дискотека, уже собралось много народу, играла музыка. Мы пробрались в центр толпы и стали танцевать.
Вскоре мне захотелось в туалет, и я вышла из столовой. На обратной дороге, проходя мимо раздевалки, я увидела, что внутри кто-то есть. Из раздевалки вышел Рома в солнечных очках.
– Ты чего в очках? – засмеялась я. – Вроде не лето. Он снял очки. Под глазом красовался лиловый фингал.
– Кто тебе так? – присвистнула я.
– Догадайся с трех раз.
– Стас? – Сердце екнуло.
– Угадала с одного, – печально улыбнулся он.
– Но… Когда? Его не было в школе.
– После школы подловили, гады. Новую куртку порвали. Он, кстати, здесь.
– Что? Где? Сейчас?
– Ага, приперся.
Я в панике огляделась по сторонам. И что же мне делать? Бежать? Ну уж нет! Я пришла на дискотеку, я никуда не уйду! В столовой много народу, меня защитят…
– Пойдем, – позвала я Ромку. – Нам ничего не сделают. Там много народу.
И мы пошли в столовую. Я осматривалась по сторонам, но не видела никого из компании Стаса. Вскоре я расслабилась, нашла Дашку и стала танцевать с ней. Ромка терся неподалеку, искоса смотря на Дашку.
Заиграла медленная музыка. Я ткнула Ромку локтем.
– Пригласи ее!
Ромка набрался смелости. Позвал Дашку танцевать. Она хихикнула, но согласилась.
Я села на лавочку и загрустила. Меня никто не звал танцевать. Как никогда, захотелось любви. Большой, теплой любви. Чтобы кто-нибудь обнял, защитил от всех неприятностей. Я потрясла головой, чтобы прогнать эти позорные мысли. Я должна быть сильной. Я не должна хотеть любви. Чьи-то руки тяжело опустились мне на плечи. Я вздрогнула.
– Грустишь, Том? – раздалось сзади у самого уха. Стас. Он все-таки пришел.
Я ослышалась: он обратился ко мне по имени или, как всегда, назвал гномом?
Стас перешагнул через лавочку и сел рядом со мной. Я дернулась в сторону, но он схватил меня за руку.
– А ну сядь.
И я послушно села на место. Он держал меня за руку, наши пальцы переплелись, и со стороны, должно быть, мы походили на влюбленную пару. На нем были джинсы и белая рубашка, расстегнутая до половины.
– Пойдем танцевать, – грубо сказал он и встал.
– Я ни за что не буду с тобой танцевать, – сквозь зубы процедила я и выдернула руку, – я тебя ненавижу!
Это была ложь.
– Пойдешь, – усмехнулся он, схватил меня и поднял на ноги. – И ты врешь. Ты не ненавидишь меня.
Он с силой дернул меня на себя. Я подчинилась. Мы прошли в центр зала. Он обнял меня за талию. Его рука была очень горячей. Он крепко прижал меня к себе, я уткнулась носом ему в плечо. Я хотела отстраниться назад, но его руки держали меня как в тисках. Мне ничего не оставалось, как приобнять его за шею. На нас удивленно смотрели соседние пары.
– На нас все пялятся, – пропищала я.
– Мне плевать, – отрезал он.
– Разве ты не беспокоишься о своей репутации? Танцевать с тем, кого ты втоптал в грязь, – что о тебе подумают? – съязвила я.
Он посмотрел мне в глаза.
– Я могу сегодня же объявить тебя своей девушкой. Могу сделать так, чтобы с завтрашнего дня к тебе относились как к королеве. Но стоит лишь ткнуть в кого-нибудь пальцем – и назавтра его будут ненавидеть. Об него будут вытирать ноги. Это все в моей власти.
– Я ненавижу тебя, – прошептала я.
– Ты врешь. Но мне все равно. У тебя красивое платье. Тебе очень идут платья, – тихо сказал он.
– Зачем? – с трудом выговорила я. – Зачем ты все это делаешь? Зачем мучаешь меня? Ненавидишь? Все еще пытаешься отомстить?
Он зарылся носом мне в волосы.
– Нет. Просто это единственный способ не сойти с ума, – прошептал он. – Ты даже не представляешь, что за чертовщина сейчас творится в моей жизни, – он глубоко вдохнул. – Ты хорошо пахнешь. Этот запах… Запах детства. Каким же счастливым оно было. Мое далекое беззаботное детство.
