трясти башмаком, и оттуда вывалился Лето.
– Айя! – воскликнула Тайк.
– О чём ты думал? – сердито спросил я у дракона. – Не могу поверить, что ты…
Я не смог договорить, потому что моё лицо окутало облако горячего воздуха.
Возможно, вы ещё не знаете, но Атары прекрасно умеют управлять своим огнём, правда, в данном случае это был не огонь. Его нельзя было назвать огнём (как вы поймёте позднее, когда Атары действительно извергают огонь, это очень серьёзно). Дыхание дракона было достаточно горячим, чтобы поджечь мои волосы, опалить брови, расплавить ушную серу и обжечь губы до второй степени. Но самое главное – оно меня ужасно напугало.
– СЛУШАЙ МЕНЯ, САЙМОН ФЕЙТЕР, – заревел Лето. – МОЁ РЕШЕНИЕ НЕПРЕЛОЖНО! Я НЕ МОГУ ИСЦЕЛИТЬ ТЕБЯ ИЛИ ТВОЮ БЕЗУМНУЮ ГОРДЫНЮ, НО, ЕСЛИ ТЫ В СОСТОЯНИИ СОХРАНИТЬ ПРИСУТСТВИЕ ДУХА И ПРИНЯТЬ ДАРЫ, ДАННЫЕ ТЕБЕ СУДЬБОЙ, ТЫ ЕЩЁ СМОЖЕШЬ ИЗМЕНИТЬ МИР.
Он слегка вздрогнул, как будто внезапная вспышка сломала что-то у него внутри.
– А теперь извинись, – велел Лето. – И надень башмаки. Они начинают остывать.
* * *
Остаток утра прошёл как в тумане. За завтраком устроили нечто вроде празднования, когда Тайк объявила о нашей Арденции, и мне это показалось очень странным, поскольку мне по-прежнему предстояло сражение. А потом мне пришлось всё объяснять Тессе и Дрейку, и это было ужасно.
Дрейк целый час был уверен, что я женился, и понял, что случилось, только когда Тайк использовала для Арденции другой термин, который он уже знал из книг. После этого Дрейк успокоился. Тесса же была сконфужена[126]. Сначала она вроде бы всё поняла, но вскоре у неё так сильно испортилось настроение, что я начал в этом сомневаться. Мне хотелось, чтобы Тайк как следует всё объяснила Тессе, но время пробежало слишком быстро, и вскоре мы уже шагали по лесу к месту самой грандиозной битвы в моей жизни.
Поле изменилось. На нём успели возвести несколько ярусов деревянных скамей, как на стадионе, и каждый последующий ярус был выше предыдущего. Посреди круга, где нам предстояло сражаться, находился округлый холм, и по обе стороны от него расставили шесть железных стульев для почётных гостей. Со стороны королевы на стульях сидели шесть седых минотавров, а скамьи были заняты стражниками и слугами из крепости. С нашей стороны стулья занимали королева и её стражи, включая Тайк, а на скамьях расположилась группа мятежников. Дрейк наблюдал за нами из-за деревьев. Он решил, что внезапное воскресение из мёртвых – плохая идея.
Когда солнце достигло зенита, ворота распахнулись, и оттуда вышли два минотавра с длинным деревянным ящиком. Они поставили его на скамью и открыли. Внутри оказалось множество оружия: ножи, кинжалы, булавы, молоты, дротики, копья, мечи, алебарды и другие предметы, названий которых я не знал. Когда все заняли свои места, из ворот крепости вышла Госпожа Зи в полном одиночестве. На ней были простые кожаные доспехи, а голову украшала изящная хрупкая корона.
Зи поднялась на холм, на котором стоял я, и спросила:
– Что ты выберешь? Хочешь состязаться в магии? Или предпочитаешь рукопашную битву? – Она недобро улыбнулась.
Я сразу всё понял. Если я выберу рукопашную битву, она меня обманет и убьёт при помощи магии.
– Вообще-то я предпочитаю электронную битву, – ответил я. – Точнее, битву на приставке «Нинтендо».
– Что?! – рявкнула она.
– Да, – громко ответил я. – Я имею право выбрать оружие, и я выбираю «Гонщика Марио» на приставке «Нинтендо». Мы пройдём один уровень, и победит тот, у кого будет лучшее время.
По толпе пробежал шёпот, и Зи злобно уставилась на меня.
– Очень умно, парень, но это не смертельное сражение.
Я пожал плечами.
– Ладно. Победитель может убить побеждённого. Без лишних вопросов. Вот теперь это смертельное сражение. Прекрати спорить со мной, как испуганная маленькая девочка, и дерись! – Последние слова я произнёс очень громко, чтобы меня услышали все минотавры.
Они не остались в стороне. Раздалось рычание, фырканье и грубые угрозы. Теперь Зи уже не могла отступить.
Мгновение мне казалось, что она убьёт меня прямо на месте, но потом Зи взяла себя в руки и улыбнулась.
– Отлично.
Она послала за своим рюкзаком, и через несколько минут каждый из нас получил по экземпляру «Гонщика Марио».
Зи приказала принести ей стул. Я уселся на земле.
Когда она была готова, я дал ей указания.
– Грибной Кубок. Все четыре заезда. Ты будешь играть за Луиджи в «Полтергаст 4000». В конце сравним время. Готова?
Зи чуть заметно кивнула.
Время застыло. Я обогнул первый угол и увернулся от банана. Пока всё шло хорошо.
– Так тебе понравился мой дневник? – спросила через несколько минут Зи. – Погоди-ка, совсем забыла! Я поймала тебя раньше, чем ты успел его украсть. Правда, Саймон?
Я поднял голову, и меня тут же пригвоздила синяя ракушка. Откуда она знала моё имя? Я понимал, что Зи пытается меня отвлечь, но не сумел удержаться и заглотнул наживку.
– Да, – ответил я. – А потом ты заставила меня за это заплатить. А нет, погоди-ка! Мне удалось сбежать. Честно говоря, я думал, что ты более могущественная.
– Аналогично, – ответила Зи. – Я думала, что ты более опасный, Фейтер.
Я оторвался от экрана, потому что не сумел это проигнорировать (пока у меня неплохо получалось. Фигура 8, общее время – 1:25:029). Конечно, она уже знала моё имя, но откуда ей было знать, что я Фейтер?
– Так вы с Шакалом обменивались сообщениями или что-то в этом роде? – спросил я. – Или у тебя есть источник в Скеллигарде?
Зи не ответила, и я сосредоточился на игре. Я безупречно прошёл Водопады Йоши. Общее время – 0:49:159.
– Сдавайся, и я обещаю тебе лёгкую смерть, – сказала Зи.
– Неубедительно, – ответил я и посмотрел на неё, и в этот момент Луиджи задел краба на пляже Чип-Чип. Я тут же снова сосредоточился на игре.
Зи ещё два раза попыталась меня отвлечь, но потом сдалась, и мы продолжали сражаться в относительной тишине под недоумёнными взглядами толпы.
Пляж Чип-Чип. Общее время – 1:31:519.
Особняк Луиджи. Общее время – 1:38:207.
Не самое лучшее моё время, но всё равно не так уж плохо. А этого обычно хватало, чтобы победить. Я положил приставку на колени и стал ждать.
– Финальное время? – коротко спросила Зи. Я видел, что она была недовольна своим результатом. Вне всякого сомнения, она давно не практиковалась. Если слишком много думать о мировом господстве, можно потерять связь с реальностью.
– Ты первая, – ответил я.
– Одна минута, тридцать секунд. Один, ноль, один. Одна минута, двадцать восемь секунд. Одна минута,
