Он чуть улыбнулся.
– Вполне невинных.
Миссис Леджер отозвалась эхом:
– Совершенно невинных.
Последовало долгое молчание. Они ничего больше не собирались говорить, да и зачем бы им это делать? Я встала, чтобы уйти.
– Что ж, если у вас нет банковской книжки…
Когда я встала, встал и полковник, не совсем уверенный, стоит ли меня провожать.
– Подождите! – Миссис Леджер засмеялась, легко и звонко. Муж улыбнулся ей, дожидаясь, куда она поведет беседу. – Пожалуйста, сядьте, миссис Шеклтон, – сказала она. – Все очень просто. Мэри Джейн была очаровательной малышкой и, без сомнения, знала об этом. Мой муж заядлый фотограф-любитель, и он сделал несколько ее портретов в греческой тунике, абсолютно приличных, которые она, по своей наивности, посчитала необыкновенно смелыми. Я уверена, что, если мы покажем их вам, вы и сами это увидите. Когда ей было двадцать три и она собиралась замуж, я дала ей денег. Это никак не было связано с фотографиями. На одном из наших праздников в честь окончания сбора урожая всем стало ясно, что Боб Конрой влюбился в Мэри Джейн. Потом он поговорил с полковником и попросил ее руки, как будто мы были ее родителями. Меня это тронуло, и, если хотите знать, свой подарок я считала своего рода приданым. Между моей семьей и семьей Конроев не одно поколение существовали связи. Как обнаружилось, ее сердце похитил Этан Армстронг, и это был брак не из тех, что заключаются на небесах. Но если какой-то полицейский инспектор думает, что Мэри Джейн убила своего мужа, и увез ее в полицейский участок Отли для признания, тогда его следует отправить в какое-нибудь захолустье империи.
Вступил полковник:
– Моя дорогая, ты должна быть более сдержанной в своих высказываниях. Может быть, старший инспектор просто хочет дать миссис Армстронг возможность спокойно подумать, вдали от дома и детей.
– А ваше свидание во вторник? – не отставала я.
Он вздохнул:
– Не свидание. Она попросила совета. Она живет в служебном доме и боится, что ее выселят. Я заверил ее, что ничего такого не случится. – Он повернулся к жене: – Только это, моя дорогая.
– Конечно. – Она сжала его ладонь.
– А теперь прошу прощения, я позвоню своему адвокату и направлю его в полицию. Это возмутительно, что миссис Армстронг разлучили с детьми. Армстронга опознал бы и я.
Он вскочил с дивана. У двери он обернулся:
– Полиция знает, что у миссис Армстронг есть собственный депозитный счет?
Если придется, он в мгновение ока бросит ее на произвол судьбы ради спасения своей репутации.
– Нет.
– Хорошо. – Уходя, он мягко прикрыл дверь.
Улыбка миссис Леджер сделалась покровительственной.
– Мэри Джейн была со мной не один год. Я ее полюбила. Надеюсь, все это быстро разрешится. Но на ферме, у мистера и миссис Конрой, за детьми хорошо присмотрят.
Что-то в ее голосе, похоже, подводило черту под прошлым.
– Разумеется, теперь это ваша ферма.
Она едва заметно раздула ноздри.
– Вы же не ждете от меня комментариев по этому поводу, и я удивлена, что Конрой настолько преждевременно говорит о продаже.
Меня опечалило, что то, против чего больше всего возражал Этан, совершилось. Столетняя ферма будет разрушена и превращена в каменоломню, и Этан не будет стоять на пути прогресса.
Однако за всем этим таилось что-то еще. Я это чувствовала, но не могла определить, что же меня цепляет.
Еще через несколько секунд вернулся полковник.
– Мой адвокат немедленно поедет в полицию. Он позаботится об интересах Мэри Джейн.
Миссис Леджер встала и подошла к мужу.
– Спасибо, что рассказали нам об этом, миссис Шеклтон.
Я допустила ошибку. Этим людям нельзя было доверять. Мэри Джейн окажется в их власти. Адвокат позаботится о ее интересах, только если они совпадут с интересами Леджеров.
Я медленно ехала обратно через деревню, собираясь вернуться домой. Однако меня тянуло к коттеджу Мэри Джейн. Если она не отдала свою банковскую книжку на сохранение полковнику Леджеру, тогда где она? И кто подбросил инструменты Этана туда, где их могли найти и использовать против Мэри Джейн?
Едва заметный дымок все еще поднимался из трубы, безнадежный сигнал, без пользы стремившийся к облакам.
Я вытащила ключ через щель для писем и отперла дверь. Я немедленно поняла, что дом не покинут. Здесь кто-то был. Я чувствовала чье-то присутствие, как затаенное дыхание. На лестнице послышались шаги.
– Миссис Шеклтон?
– Мистер Сайкс! Что вы здесь делаете?
– То же, что и вы, полагаю. Интересуюсь, кто подложил инструменты в угольный сарай, интересуюсь, не упустила ли чего полиция.
– И упустила?
– Нет. Я ничего такого не нашел.
– Я не знаю, куда Мэри Джейн положила свою банковскую книжку. Я думала, она отдала ее полковнику, но если и так, он ничего не говорит.
– Вы ездили к нему?
– Они встревожены, но относятся к этому несерьезно. Миссис Леджер утверждает, что пикантные фотографии были просто художественными снимками в греческой тунике. Вероятно, у них есть отпечатанные снимки и негативы в доказательство этого, а все остальное таинственным образом исчезнет.
– Тем не менее они на ее стороне.
– Они на своей стороне, мистер Сайкс. Они в одну секунду пожертвуют моей сестрой.
– У вашего старшего инспектора нет ничего конкретного против Мэри Джейн, кроме спрятанных инструментов. Любой мог подкинуть их туда.
Сайкс уже формировал дело для защиты. Он потер подбородок.
– Вот уж посудачат сегодня в местной пивной.
Мистер Сайкс придает огромное значение сплетням в пабе, потому что это дает ему преимущество передо мной, которой недоступен такой способ сбора информации.
– Если хотите. Но будьте осторожны. Мы не знаем, скольких полицейских в штатском посетит та же идея.
Он спустился вниз.
– Я не забыл, что завтра в девять утра у меня встреча в страховой компании. Не больше пары пинт и часового подслушивания, а затем я поеду домой.
Я написала записку для Мэри Джейн и положила на середину стола, чтобы она заметила ее сразу же, как только сержант Шарп привезет ее домой; если он привезет ее домой.
– Уходите лучше первым, мистер Сайкс. Я нанесу визит соболезнования викарию.
Между смертью Этана Армстронга и смертью мисс Тримбл была связь, и я собиралась ее обнаружить.
Глава 7
Морщинистый мужчина с толстым животом поздоровался со мной голосом образованного человека. Я поняла, что викарий учился в Оксфорде, и вспомнила, как его сестра сказала, что он предпочел бы служить Богу в Брайтоне, а не в йоркширском захолустье. Он производил впечатление человека, которого замучили выражением соболезнований, и существовала возможность, что я встречу отпор. Возможно, сейчас для него не время встречаться с женщиной, которая стала свидетельницей последних мгновений жизни его сестры.
С привычной ловкостью я представилась, выложив полные сведения, включая свой статус и профессию, папину работу и мамин титул. Это сработало.
Он устало взял со стола в прихожей книгу.
– Проходите в кабинет, миссис Шеклтон. Итак, я должен благодарить вас за то, что вы нашли мою сестру.
Я произнесла несколько подобающих слов. Он открыл книгу.
– Для соболезнований, – сказал он, поворачивая ее ко мне. – Люди были очень добры. Она и не подозревала, насколько ее любили.
Я взглянула на страницы, заполненные подписями, молитвами и цветисто изложенными чувствами. Подразумевалось, что и я оставлю здесь несколько фраз.
– Мне очень жаль, но я не знала мисс Тримбл, познакомившись с ней лишь в то утро. Если вы дадите мне минутку…
Даже имея минутку, я не могла придумать, что бы такое написать.
– Бедная Аврора, в тот день она была в приподнятом настроении, – хмуро проговорил викарий. – Господь подарил ей радость в последние дни ее земного существования.
– У нее был повод радоваться?
Он отодвинул проповедь, над которой трудился.
– Она провела счастливую неделю в Клитероу с нашей двоюродной сестрой, которая там замужем за церковным служителем. И разумеется, ей нравились церковные окна, понимаете, с частым переплетом, с восхитительными витражами.
– В Клитероу?
– Нет. Здесь. Бедная Аврора.
Довольно долго, записывая какие-то утешительные слова в книгу соболезнований, я пыталась сообразить, как сформулировать вопрос: есть ли кто-нибудь, желавший смерти вашей сестре? Вместо этого я сказала:
– У вас очаровательная церковь. – И затем вспомнила, что одно окно было простым. – Вы планируете сделать новый витраж?
– Да. Вот почему она была так счастлива. Фермер Конрой разговаривал об этом с моей сестрой в воскресенье. Он заплатит за него в память о своих родителях и брате.
