Когда ты прекратишь раздавать клятвы направо и налево всяким проходимцам?
– Будто ты никогда не проигрывалась в азартные игры. – виновато улыбнулся Аргилай.
– Никогда.
– Как скучно ты живешь… – вздохнул юноша.
– Я должен дожить до рассвета, – напомнил Мухамарин. – Ты поклялся в этом, о защитник моей судьбы! Я верю, ты не бросишь меня в трудный час и будешь сдерживать мерзких Почивших, пока я не закончу ритуал! А если ты погибнешь, то я сложу стих, нет, поэму в стихах о подвиге самого благороднейшего из северян, который до конца был верен клятве, данной незнакомцу в таверне. Твое имя узнают во всех концах континента и будут помнить о тебе сто тысяч лет. Ты станешь легендой!
– Слушай сюда, стихоплет, – Трицитиане явно надоела пустая болтовня и теперь тон ее голоса не предвещал ничего хорошего. – Если хочешь, чтобы мы тебе помогли – выкладывай все. И мне плевать вупырь ты или пупырь. Парень клялся, что в живых останешься ты, а вот про твоих родных – речи не шло.
– Ой-вей, ты хитрейшая из женщин, о поцелованная пламенем! – с досадой произнес Муха. – Хорошо, я расскажу. Я уповаю на вашу доброту, о милосерднейшие из людей! Не прошло и дня, когда бы я не проклинал тот миг, когда подлейший из негодяев посватался к моей сестре. Презренный шакал хотел получить в жены самый прекрасный бутон степи, но был выставлен за порог. Терзаемый своим позором этот трусливый навозный червь заплатил паршивому колдуну, чтобы тот наслал проклятие. Моя сестра, о свет моих очей, захворала тяжелым недугом. Кровь от крови моей испытывает страшные мучения, а жизнь покидает ее с каждым часом. Я не мог смотреть, как страшная болезнь изо дня в день пожирает хрупкое тело и отправился искать спасения для сестры. Тупые врачеватели разводили руками и качали своими пустыми головами, но я не сдавался! Я шел вперед, как лев, и я отыскал мага, который обещал вылечить мою сестру.
– Мага? Какого мага? Как его имя? – резко спросила Трицитиана и в ее глазах вспыхнула надежда.
– Ты думаешь это твой отец? – догадался Аргилай.
– Имя его Джакоб Злоб. – торжественно ответил Мухамарин. – Он мудрейший из людей, которых я встречал!
Искра надежды в глазах наемницы погасла. Женщина понурилась и ворчливо пробормотала:
– Слышала я про него. Отец говорил Злоб опасный и непредсказуемый тип, которому никогда нельзя верить.
– Мэтр Джакоб Злоб могущественный маг, – продолжил свой рассказ южанин. – Но даже ему было не по плечу излечить злой недуг моей сестры без магического артефакта, дарующего силы. И я достал его! Пройдя самое сложно испытание в моей жизни, я достал этот артефакт. Выкрал из проклятой башни Праха, вырвал из гадких пальцев Почивших, что хранили его и прятали от достойных людей! Вот, смотрите!
Мухамарин одним движением распахнул цветастый халат на своей груди. Под сердцем розовел затянувшийся широкий рубец, а рядом на грубом кожаном шнурке висел медальон – маленький прозрачный камушек, искусно ограненный в виде капли воды. Аргилай сразу узнал медальон, не мог не узнать тот предмет, от которого в его жизни случилось столько неприятностей. Внутри у юноши все похолодело.
– Еще один… – не веря своим глазам, прошептала Трицитиана.
– Смотрите! – внезапно вскричал Мамба, указывая на Муху и в страхе пытаясь уползти из пристройки. – Шрам на груди! Все, как сказали Почившие! Они убили его, но он жив! Он вупырь!
– Да, эти паршивые собаки убили меня. – с отвращением в голосе признался южанин. – Насквозь пронзили мою грудь ледяным копьем, когда я пытался проникнуть в башню Праха по Черной реке, изображая из себя гнилого покойника.
– Вупырь, вупырь… – хриплым шёпотом пробормотал чернокожий великан, ползя за дверь и таща на себе Лису.
Трицитиана внимательно посмотрела на Мухамарина, пытаясь понять в чем тут подвох, а Аргилай опасливо сделал шаг назад и приподнял арбалет.
– Я не перестаю благодарить Создателя, что он послал мне Джакоба Злоба мудрейшего из мудрых. – продолжил Муха, не особо обращая внимание на творившееся вокруг. – Маг заранее напоил меня колдовским отваром, заживляющим любые раны. Я очнулся в зловонной яме, среди сотен, гниющих тел. Я выбрался, я нашел артефакт, я спрыгнул с башни и бежал. Но нечестивые шакалы пустили погоню по горячему следу. Мне удалось добраться лишь до таверны Йоха, а там, – южанин учтиво поклонился юноше с арбалетом. – Честнейший из честных во исполнение клятвы укрыл меня в благословенном фургоне и в лучшей компании, которую я только мог себе пожелать, доставил домой.
Глаза Трицитианы, цвета весеннего люда, сузились до узких щелочек.
– Маг явится сюда на рассвете? – спросила она.
– О, прозорливая, я надеюсь, что мудрый Джакоб Злоб явится раньше, чем придет рассвет. Маг повелел мне, его покорному слуге, в случае успеха нашей затеи провести колдовской ритуал, который призовет мага в то место, где будет проведен. И если вы, любезнейшие, позволите мне закончить…
Трица нагнулась и подняла с пола маленький бронзовый ларец.
– Туфта твой ритуал, шелуха для дураков. Вот это, – она показала шкатулку. – Малый магический гонец, для подачи сигналов на средние расстояния. Действует элементарно: откроешь крышку, и маги чувствуют тебя, где бы ты не находился. – женщина оценивающе покрутила в руках магический предмет. – Злоб должен находиться либо в Фельдбоне, либо где-то еще ближе. Если дальше, то не почувствует.
– Мудрейший подробно описал мне ритуал, который я обязан провести, – заспорил Муха, но потом сам усомнился в своих слова. – Но заканчивается ритуал открытием этого магического ларца.
Трицитиана в ответ подняла рыжие брови, как бы говоря: «что и требовалось доказать».
– Тогда открой его немедленно, женщина! – воскликнул Мухамарин. – Давай, сейчас же! Мудрейший явится, и кара его обрушится на головы презренных лысых шакалов, что рыщут у ворот моего дома.
Но наемница не выполнила настоятельной просьбы южанина. Женщина взглянула на Аргилая и настойчиво произнесла:
– Лаи, я уверена, что Джакоб Злоб не тот человек с кем нам стоит встречаться.
– Честнейший, ты поклялся мне! – закричал Муха. – Я все рассказал, я был откровенен! Если сейчас не вызвать мага, то Почившие убьют и меня и всю мою семью!
Аргилай неуверенно перевел взгляд со своей наставницы, на южанина с орлиным носом. Юноша никак не мог решиться сделать выбор.
– Ты поклялся обманщику, – напомнила Трица. – Он обжулил тебя в кости и вынудил дать клятву.
– Но я не мог иначе, – взмолился Мухамарин. – На кону жизнь моей любимейшей сестры! Не дай ей умереть, она не заслужила смерти! Я молю тебя, как Создателя молю!
Юноша сделал один неуверенный шаг. Затем еще один, но более решительный. Подошел к Трицитиане,
