— Похоже, ребята, у вас перерыв, — заметила я, садясь на свободный пластмассовый стул, который они с собой притащили.
— А что, парень заслужил. — Галлахер кивнул на Грута. — Я так понимаю, что за последние двое суток он спал час, от силы два. А вот я больницы терпеть не могу.
— Чай или кофе? — спросил Грут.
— Спасибо, лучше просто воды.
Грут пошел в столовую.
— Ситуация — хуже некуда. — Я рассказала Галлахеру о своих приключениях, затем про то, как ранили молодого полицейского, и о более чем своевременном вмешательстве Грута.
— Плохо дело. Сожалею, Иллон, что тебе пришлось пройти через такое. А все из-за безответственных газетных писак.
— Хочешь сказать, Даррен Бирн виноват?
— Ну да.
— А что, доктору Абдулмалику пришлось уйти?
— Особой необходимости не было, но понять его можно. Он пытался урезонить толпу, а полчаса спустя кто-то запустил кирпичом в окно его дома. А там жена, дети… Мы думаем, он к ним попытается пробраться.
— Где он живет?
— Если ехать по дороге в Наван, за пределами карантинной зоны. С тех пор как въезд закрыли, временно поселился у доктора Гейвин. Подозреваю, она попытается помочь ему выбраться из города. Будь оно все неладно — я же хотел, чтобы они тоже пришли, когда мы соберемся.
— Удачи ей, Мэтт. От всей души желаю. Мужчина должен быть рядом со своей семьей, особенно когда столько отморозков вокруг. А за городом их тоже хватает.
Галлахер промолчал.
— Так чем вчерашний вечер кончился?
— Ты о расследовании?
— Сам знаешь, о чем.
Галлахер заерзал на стуле, и под его весом пластмассовые ножки оставили глубокие царапины на бетонированной площадке.
— Твоя подруга Фрэн — замечательная женщина, — осторожно начал он.
— Это мне известно. — Я замолчала, давая понять, что жду продолжения.
Он откашлялся.
— Я сказал, что хотел бы снова встретиться. Она не возражала, но была слегка навеселе, так что я не совсем уверен. Сегодня пока не звонила.
— Ты считаешь, она должна звонить?
— Я ведь несколько сообщений для нее оставил.
— Тогда хорошо.
— Что ты имеешь в виду?
Вернулся Грут, и я промолчала.
— Не знаю, о чем вы беседуете, — нарушил молчание Грут, — но если не против, то присоединюсь. Иллон, лаборатория ЦИИЗа идентифицировала патогенный вирус: как я и предполагал, это мелиоидоз. Я уже рассказывал Мэтту — о болезни мало что знали, пока она не перекинулась на американских солдат, обслуживавших вертолетные посадочные площадки во Вьетнаме.
— И он еще старается убедить меня в том, что нет нужды принимать меры по сдерживанию распространения заболевания! — возмутился Галлахер.
— Все утро уговариваю руководство ваших санитарных служб снять карантин, — пояснил Грут, обращаясь ко мне.
— Ты что, Пит, сам не понимаешь? — не выдержал Галлахер. — С твоей подачи полиция и пара работников Службы здравоохранения идут разыскивать нож, от которого, по-твоему, заразился ребенок Болтонов. И что видят, когда приходят в дом его приятеля? Кроме ножа, там еще тяжелобольной лежит. Кашляет так, что, кажется, легкие не выдержат. Что должны думать санитарные службы?
— А я тебе объясняю, что, если почва или вода не заражены вирусом ложного сапа, опасности эпидемии нет. Даже если мистер Нгози порезался тем же ножом, что и Стивен, а такое совпадение маловероятно, дальше болезнь не пойдет и достаточно обычных мер предосторожности. По моему мнению, у него туберкулез, с которым ложный сап нередко путают. Но я туберкулезников в Южной Африке насмотрелся и узнаю с первого взгляда. Так что, когда придут результаты анализов крови и мокроты Нгози, вы оба ведете меня в паб и ставите выпивку.
— Эй, меня не втягивайте, и так верю, — запротестовала я. — Лучше объясните, почему не предупредили, что собираетесь рассказать о ноже полиции. Я впервые услышала обо всем утром по радио.
— А я полиции ничего не говорил, только Службу здравоохранения в известность поставил. Это они к сержанту Дойлу обратились.
— Так и было, — подтвердил Галлахер. — Дойл звонил вчера ночью, когда нашли нож — обычный кухонный секач для резки мяса. Хотел, чтобы я послушал рассказ мальчишки о том, как он к нему попал. Судя по всему, неделю назад Аджи с приятелями поехали на велосипедах за город. Аджи вырвался далеко вперед, заехал в поле и решил спрятаться на дереве, пока остальные не появились. Когда устраивался на ветке поудобнее, заметил под ней торчавшую из дупла рукоятку секача. Достал, увидел на лезвии кровь и, чтобы дружков попугать, сочинил историю про зомби.
Я налила себе воды в прозрачный пластиковый стакан.
— Аджи подтвердил, что Стивен порезал ножом палец?
— Подтвердил, — сказал Галлахер. — Когда они играли с ним в доме Нгози в прошлую пятницу.
— Выходит, я был прав, предполагая, что порез стал причиной инфицирования, — заметил Грут. — Передача мелиоидоза через кровь или другие жидкости в организме нетипична, но отдельные случаи известны. Кроме того, на ноже могли оставаться частицы зараженной почвы. Мэтт уже отправил пробы с лезвия в ЦИИЗ для анализа на присутствие патогенных микроорганизмов.
— А самим ножом занялась наша судмедэкспертиза, — сообщил Галлахер.
— Только прежде я проверил не им ли расчленили женщину, обнаруженную в ручье, — добавил Грут. — Полной уверенности, конечно, нет, но очень похоже.
— А это значит…
— Что либо у нее был выраженный мелиоидоз, либо она была разносчиком инфекции. То есть Стивен Болтон и твой землекоп Терри Джонстон заразились от нее.
— Со Стивеном все ясно, — вмешался Галлахер, прежде чем я успела что-то сказать. — Аджи подтвердил — он нечаянно порезался секачом, факт. А Джонстон? Тоже порезался? Как вообще у него секач оказался?
Какая-то тень упала на наш стол. Пришла Кора Гейвин, но она худенькая и заслонить солнечный свет не могла. Солнце загородил крупный мужчина, который был мне знаком.
— Со мной Бенджамин Аделола, — сказала Кора. — Я дежурила, когда он сегодня чуть свет позвонил в больницу. Не мог вернуться домой из Навана. Учитывая обстоятельства, я договорилась, чтобы его пропустили через кордон. А в больницу звонил, потому что не мог связаться со своей сестрой по телефону, и на работе она не появлялась. Он боится, что это ее нашли мертвой в ручье на прошлой неделе.
ГЛАВА 28
— Назовите имя своей сестры.
— Бьюти Аделола.
— Место жительства?
— Снимаем дом в Каслбойне.
— Чем зарабатывает на жизнь?
— Работает в одном клубе, в Наване… стриптиз-клуб с лэп-дансом.
Сидевшие рядом друг с другом Галлахер и Грут переглянулись. Галлахер перевел всех в конференц-зал — для большей официальности и потому, что люди в столовой начали обращать на нас внимание. Вопросы задавал он.
— Как называется клуб?
— «Парфюм». — Аделола произнес название как «Фарпюм», и я отнесла это на счет волнения.
— Вы оба давно живете в Ирландии?
— Полгода. Вместе сюда приехали.
Голос Аделолы — глубокий и сильный, для комнаты с низким потолком даже слишком.
— Когда вы последний раз видели сестру?
Аделола вытер лоб скомканной бумажной салфеткой. Сбоку от него, как адвокат, сидела Кора Гейвин. Грут и Галлахер — в качестве следователей — по другую сторону деревянного полированного стола. С виду — настоящий полицейский допрос, если бы не мое присутствие.
— Неделю назад, в прошлый понедельник.
— Когда живешь с сестрой в одном доме, ее отсутствие можно бы и раньше заметить.
— Так получилось из-за их работы, — вмешалась Кора.
Аделола посмотрел в мою сторону.
— До прошлой пятницы я был ночным охранником у мисс Боуи. Сестра задерживалась в клубе почти до трех ночи. И когда я возвращался домой, она еще спала. А когда вставал, ее уже не было — на работу уходила или друзей навестить. Так каждый день, кроме, может, понедельника, когда у нее выходной. В пятницу я перешел на новую работу в Наване, но выходил на дежурство в те же часы. В субботу днем выпил, потому что в ночь на воскресенье не работал — один день в неделю у меня выходной. Пили с приятелем. Я перебрал и остался у него ночевать. В воскресенье ночь отдежурил, в понедельник вернулся в Каслбойн и понял, что какое-то время сестра дома не появлялась. С тех пор из-за карантина оставался в Наване. Каждый день пытался дозвониться ей по телефону и, в конце концов, пошел в клуб. С тех пор как мы последний раз виделись, на работу она не выходила. Вот я и подумал, что это ее убили, и позвонил в больницу.
— Когда вы узнали, что найдено тело чернокожей женщины?
— В субботу, по-моему. Друг сказал.
— Откуда вы родом, мистер Аделола? — неожиданно поинтересовался Грут.
— Из Нигерии.
— А точнее?
Аделола, похоже, удивился.
