Рейтинговые книги
Читем онлайн Большая Игра против России: Азиатский синдром - Питер Хопкирк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 133

Русский сказал Роулинсону, что везет подарки царя Николая новому шаху Персии, который только что унаследовал трон покойного отца после семейной борьбы за власть. Это казалось достаточно правдоподобным, так как именно в этот момент шах находился на расстоянии дневного перехода: он выступил во главе своей армии, чтобы осадить Герат. Фактически сам Роулинсон направлялся в лагерь шаха, везя с собой послания Макнейла. Однако рассказ русского офицера его не убедил, он подозревал, что тот со своим отрядом, возможно, направляется в Кабул. Роулинсон понимал, что если это действительно так, то в Лондоне и Калькутте, где Афганистан рассматривали как неотъемлемую часть сферы британских интересов, поднимется переполох. Если это было так, то граф Симонич уже начал вмешиваться в дела страны, используя шаха как прикрытие. Ведь в Тегеране ни для кого не было секретом, что именно он уговаривал шаха двинуться на Герат и вырвать его из рук Камрана, что Персия давно уже собиралась сделать. Правда, Макнейла граф заверял, что делает все, что в его силах, чтобы шаха удержать.

Выкурив с казаками и их офицером пару трубок, Роулинсон распрощался с ними и поспешил своей дорогой, решив выяснить, в чем на самом деле заключается их игра. Добравшись в тот же вечер до лагеря шаха, Роулинсон тотчас попросил о встрече с ним. Препровожденный в шахский шатер, он рассказал о встрече с русскими, которые якобы везли царские дары. «Везут подарки для меня?» — изумился шах и заверил Роулинсона, что скорее они не имеют никакого отношения к нему, а предназначены для Дост Мохаммеда в Кабуле. Действительно, по просьбе Симонича он разрешил казакам безопасный проход по своим владениям. Все это совпадало с рассказом русского офицера. Теперь Роулинсон понял, что получил сведения необычайной важности, и собрался как можно скорее вернуться с ними в Тегеран.

Именно в этот момент русский отряд прибыл в персидский лагерь, еще не зная, что Роулинсон узнал о них всю правду. Обратившись к Роулинсону на великолепном французском, офицер их представился капитаном Яном Виткевичем из оренбургского гарнизона. Извинившись за свою прежнюю холодность и уклончивость, он объяснил, что считал неблагоразумным быть слишком откровенным или фамильярным с чужестранцем, встреченным в пустыне. Теперь он попытался исправиться, проявляя к англичанину особую сердечность. Эта случайная встреча в сердце страны на поле Большой Игры стала первой такой встречей между игроками с обеих сторон. В большинстве случаев конфликты развивались скрыто, противники встречались редко, если встречались вообще. Однако эта конкретная встреча имела непредвиденные и далеко идущие последствия, ведь она помогла предотвратить одну из самых ужасных катастроф, когда либо случавшихся с британской армией.

Сэр Генри Роулинсон (1810-1895), британский ястреб и стратег Большой Игры. В 1837 году младшим офицером совершил рекордную скачку, доставив известие о вступлении в Афганистан секретной русской миссии.

Чтобы попасть в лагерь шаха, лейтенант Роулинсон уже одолел 700 миль от Тегерана, показав почти рекордное время — 150 часов. Теперь, двигаясь днем и ночью, ему предстояло проделать примерно то же самое в обратном направлении и добраться со своими новостями до британской миссии к 1 ноября. Когда предупреждение Макнейла о том, что русские начали действовать, попало в Лондон и Калькутту, оно ужасно всех перепугало. Дело было не только в том, что антирусские настроения там и так уже достигли высшего накала, но и в том, что выяснилось: за походом шаха на Герат стоит Симонич. Если Герат попадет в руки персов, русские получат важный и опасный плацдарм в Западном Афганистане. Но случайное открытие Роулинсона показало, что интересы Санкт-Петербурга в Афганистане не ограничиваются только Гератом, каким бы угрожающим ни было это само по себе. Неожиданно в опасности оказался и Кабул. Если контакты Виткевича с Дост Мохаммедом пройдут успешно, русские смогут одним эффектным прыжком одолеть барьер из пустынь, гор и враждебных племен, лежащий между ними и Британской Индией.

Впрочем, власти в Лондоне и Калькутте могли успокоить себя, по крайней мере, одним доводом за неимением прочих. Скорее по счастливой случайности, чем по чьему-то предвидению, именно в тот момент у них на месте оказался исключительно способный человек. Если кто-то и мог противостоять капитану Виткевичу и рассчитывать испортить его игру (что и требовалось), то был им именно капитан Александр Бернс, находившийся тогда в Кабуле при дворе Дост Мохаммеда.

Сэр Александр Бернс (1805-1841) в афганской одежде. Был забит насмерть толпой фанатиков в Кабуле.

* * *

Со времен падения великой империи Дюррани, основанной Ахмад Шахом в середине восемнадцатого века, Афганистан находился в центре интенсивной и непрекращавшейся борьбы за власть. В то время Камран дал обет восстановить владения своей семьи, свергнув Дост Мохаммеда в Кабуле, а персы, как мы уже видели, предприняли попытку вернуть когда-то им принадлежавшую восточную провинцию. В самом деле, в обмен на Герат шах даже предложил помочь Камрану свергнуть Дост Мохаммеда и захватить афганский трон, но его предложение было отвернуто. Со своей стороны Дост Мохаммед поклялся не только вернуть Афганистану его былую славу и величие, но и немедленно отобрать у Ранжит Сингха богатую и плодородную провинцию Пешавар, которую тот захватил, пока он был занят другими делами. Несмотря на предупреждение Бернса, что англичане связаны с Ранжит Сингхом договором, Дост Мохаммед все еще продолжал надеяться на их помощь против Ранжит Сингха.

Возможно, имея все это в виду, в октябре 1835 года Дост Мохаммед сделал русским секретное предложение, оставшееся неизвестным англичанам. Царь Николай, чье беспокойство по поводу действий англичан в Афганистане, не говоря уже о прочих регионах Центральной Азии, все возрастало, немедленно отправил в Кабул Виткевича. Тот должен был выяснить, что конкретно предлагает Дост Мохаммед, и установить с ним дружеские связи. Тем временем Дост Мохаммед узнал, что в Индию назначен новый генерал-губернатор лорд Окленд, и поспешил вновь обратиться к нему с просьбой помочь в возвращении Пешавара. Но в то время Камран и Дост Мохаммед были не единственными претендентами на власть в Афганистане. В изгнании в Британской Индии существовал еще и шах Шуджах, который плел из Ладхианы бесконечные интриги против Дост Мохаммеда, отобравшего у него трон. Однако его перспективы вернуться к власти представлялись весьма далекими. Незадолго до этого он потерпел сокрушительное поражение от Дост Мохаммеда, хотя сам лично возглавил 22-тысячную армию вторжения, наступавшую на Кандагар. Как говорили, шах Шуджах бежал с поля битвы одним из первых.

Такова была в двух словах ситуация, когда 20 сентября 1837 года Бернс с триумфом вернулся в Кабул. При виде вернувшегося старого друга Дост Мохаммед пришел в восторг. Бернса усадили на спину слона и таким образом доставили в отведенное ему жилище в величественной крепости Бала Хиссар неподалеку от дворца Дост Мохаммеда. Но афганский владыка стремился, как только позволит дипломатический этикет, поскорее вернуться к серьезным делам. Речь шла скорее о политике, чем о торговле, и самым важным для него было то, чего больше всего боялось руководство Ост-Индской компании. Дело в том, что Дост Мохаммед уже знал, а Бернс еще нет, что Виткевич с казаками в пути. Пожалуй, он искренне больше хотел союза с англичанами — его ближайшими соседями, чем с русскими, жившими слишком далеко, чтобы из этого можно было извлечь практическую пользу. С другой стороны, если англичане колебались в вопросе предоставления ему помощи, в которой он нуждался, то прибытие русских могло помочь одолеть их сомнения. В любом случае стратегия его, как и любого другого владыки, сводилась к тому, что все средства хороши.

Между тем с возвращением Бернса в Кабул в нашей истории появляется новый герой. Это весьма любопытная личность по имени Чарльз Мессон — странствующий антиквар, увлеченный историей Центральной Азии, который уже несколько лет скитался по Персии и Афганистану в поисках монет и прочих древностей. Передвигаясь обычно пешком, временами без копейки денег и в лохмотьях, он изучил регион, как никто из европейцев. Мессон утверждал, что он американец из Кентукки, но, как выяснил британский политический агент в Аадхиане капитан Клод Уэйд, был он никаким не американцем, а простым дезертиром из армии компании, и звали его Джеймс Льюис. Летом 1833 года он появился в афганской столице и поселился в армянском квартале неподалеку от Бала Хиссара.

В то время Ост-Индская компания использовала сеть агентов, известных как «поставщики новостей», чтобы получать разведывательную информацию по политическим и экономическим вопросам из отдельных отдаленных областей, где не было европейских представителей. Зачастую ими были индийские торговцы. Их информация редко представляла какую-то ценность, так как большей частью состояла из непроверенных базарных слухов. Но когда Уэйд обнаружил, что Чарльз Мессон бывает в Кабуле, он понял, что тот может стать ценным источником информации из жизненно важного региона. Уэйд знал его как человека весьма трезвого и критичного ума, способного отсеять правду от простых слухов. Единственная проблема заключалась в том, что дезертирство из рядов вооруженных сил компании означало смертный приговор. Пришлось договориться, что Мессон получит официальное помилование и ему даже установят небольшое жалованье, если он будет регулярно поставлять новости из Кабула, одновременно продолжая свои археологические и исторические изыскания.

1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 133
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Большая Игра против России: Азиатский синдром - Питер Хопкирк бесплатно.

Оставить комментарий