— Прости, — Макс осунулся и сел на кресло. — Оксана, у меня не было выбора. Четыре месяца тому назад меня подставили. В Палавиле, где у нас планетарная база, один из сержантов в пьяном угаре пристрелил двоих десантников и умудрился отвести от себя подозрения. На свою беду я оказался в том месте и — не спрашивай, как! — оставил отпечатки пальцев на табельном пистолете сержанта. Короче говоря, мне грозила лазерная казнь, и, поняв это, я сбежал с базы и окольными дорогами добрался до Рейкиша, а потом уж оказался в Южном порту. Там встретился с человеком, который сказал, что его зовут Красавчик. В баре после пары бутылок виски я проболтался о приключившейся со мной истории, и Красавчик пообещал помочь мне, заодно предложив временную работу в охране его загородного особняка. Поверь, именно так он и сказал! Когда я очнулся с похмелья, то уже был здесь, на острове. Сначала я даже представить себе не мог, что это за место, а когда всё узнал, то как-то… привык я быть здесь, понимаешь? К тому же на Большую землю мне теперь нельзя — поймают и казнят однозначно.
Оксана слушала и не знала, верить рассказу охранника или нет. В конце концов, она поверила, и обуявшая её злость отступила.
— Тебе надо сваливать отсюда, — повторил Макс. — Завтра вечером приедет босс и захочет непременно с тобой познакомиться. А тебе лучше не знать, как он знакомится с новоприбывшими.
— Ты хочешь мне помочь? — недоверчиво спросила девушка.
— Да. Сегодня ничего не выйдет — все машины на материке. Но завтра — обещаю — я постараюсь вывести тебя с острова.
Девушка скосилась на ряды мониторов и всякого рода аппаратуры, стоящие вдоль двух стен комнаты. Больше половины экранов показывали вид с разных камер видеонаблюдения, которые, казалось, были повсюду: ночной сад с декоративной подсветкой деревьев и кустарников; залитая светом широкая аллея; пустынный, почти неосвещенный пляж, где едва угадывалась линия берега; свободная стоянка флаеров; внутренние помещения от вестибюля до каких-то кабинетов. Кое-где на изображениях медленно прохаживались мужчины в черных костюмах.
— Почему ты не сообщишь Полиции об этом месте? Тебе могут дать амнистию…
— Нет, — перебил Оксану парень. — Никто не будет меня амнистировать.
— Но ты должен…
— Я не могу связаться с материком, даже если захочу. Коды доступа к передатчику известны только Красавчику и двум его личным телохранителям. Больше никакой связи нет.
Макс встал и приблизился к Оксане.
— Ты влипла в пренеприятную передрягу, милая. Но я не позволю боссу прикасаться к тебе. Завтра я постараюсь тебя вытащить.
— Я… ты должен помочь другим девчонкам. Они все там как в плену. Даже хуже.
— Такой расклад не выйдет. Я смогу вывести лишь тебя одну.
Оксана потупила взгляд и надолго задумалась. Макс поднял брови и удивленно спросил:
— Ты разве не хочешь выбраться отсюда?
— Хочу.
— Тогда жди завтра. А теперь, — он повернулся к мониторам: на одном из них шёл охранник, и по всей видимости шёл в ту комнату, где беседовали Оксана и Макс. — Теперь иди обратно. И… никому ни слова, я тебя умоляю. Еле ноги унес от смерти на материке, а Красавчик и подавно не будет церемониться, если что-нибудь прознает.
Когда они подошли к двери, Макс положил руку девушке на плечо:
— Знаешь, я вообще-то могу связаться с Большой землей, но только с одним местом — полицейским участком.
В глазах Оксаны ярко засветился огонь победного конца.
— Однако, — продолжил он, — Красавчик там всех скупил. Полиция Рейкиша не станет вмешиваться в здешние дела.
Девушка тихо вернулась в апартаменты и так же тихо легла на своё место. До утра она так и не смогла уснуть, с волнением ожидая момента, когда, наконец, выберется из ада, в который угодила по воле судьбы. Не прошло и дня, но Оксана истосковалась по свободе, её нервные резервы истощились, мысли текли как тугой каучук, окруженные едким, непроглядным туманом. Ещё она хотела помочь остальным наложницам, но как — не знала. Бывший предмет обожания по имени Макс ясно сказал: никому ни слова. Плюс он сможет вывести только одну Оксану… Девушка почему-то стала явно ощущать угрызения совести. Всё-таки она даже не вдохнула полной грудью жизнь невольницы, а на горизонте забрезжила надежда на счастливый конец. Другие девчонки жили здесь по нескольку лет без каких бы то ни было надежд больше той, что сегодня им достанется не особо привередливый и жестокий клиент. По логике, именно они должны поскорее распрощаться с этим гиблым местом, но получается, что единственный путь отсюда для них — в океан, на съедение прожорливым морским тварям.
О том, что наступило утро, Оксана узнала по негромкой трели электронных часов в соседней комнате. Их таймер был поставлен на одиннадцать утра и всегда работал исправно, что называется, «как часы». Мария — так звали девушку, встававшую всегда первой — поворочалась за стеной на большом раскладном диване, где спала вместе с другой наложницей, поднялась и направилась в ванную комнату. Через какое-то время и остальные девушки начали потягиваться и протирать глаза, отгоняя сон.
Когда с дивана встала Вика, Оксана тоже открыла глаза.
— Доброе утро, — сонно, едва открывая губы, сказала девушка. Она откинула одеяло и спустила на мягкий пол стройные, чуть загорелые ноги. Так, босиком и в одной черной прозрачной ночнушке Вика прошагала по направлению к ванной. Почему-то Оксане показалось, что она видела тень подозрения в глазах Виктории. Чувство стыда снова сковало мышцы и мысли.
Из-под соседнего одеяла показалась перебинтованная рука, протянулась к шнуру торшера и потянула его вниз. Яркий, хоть и приглушенный тканевым абажуром свет тут же наполнил сумрачную комнату, вызвав в глазах легкую резь. Под одеялом раздался долгий и глубокий звук зевка, а затем наружу показалось обезображенное шрамами лицо Моники.
— Доброе утро, Оксана! — Улыбка девушки, страшная и уродливая, так не похожая на человеческую, на нормальную человеческую, вызвала в душе Оксаны новые вихри сомнений. Не смотря ни на что эти две девчонки — Вика и Моника — нравились ей, и ой как не хотелось улепетывать из гиблого и отвратительно жестокого места в одиночку.
Вместо ответа Оксана лишь кивнула.
Когда вернулась Вероника, она сказала Монике:
— Я там для тебя душ заняла, иди помойся.
— Спасибо, родная, — ответила та, а когда уже уходила, то под нос еле слышно помолилась:
— Надеюсь, сегодня не убьют…
Вероника взяла с небольшого столика ручное зеркальце и расческу и принялась приводить в порядок пришедшую в «непотребный» вид прическу. Как бы невзначай она бросила:
— Ты знаешь Макса?
Оксана покраснела, но Вика этого видеть не могла, потому что сидела в пол-оборота спиной. Хотя вполне могла, тут же подумала девушка. Женский взгляд может приметить что угодно в радиусе двухсот семидесяти градусов, уж такие мы…
— Мы встретились год назад.
— Макс самый лучший из охранников. Никогда не докапывается до нас, не обзывает, не трахает.
Наконец в голове Оксаны окончательно сформировалась мысль, которая вертелась с самой ночи, когда она вновь легла в постель после разговора в комнате охраны.
— Вика, послушай. Макс сказал, что сегодня попытается вытащить меня отсюда. Пойдем со мной, а? И Монику возьмем.
Виктория отложила зеркальце и расческу, повернулась и как-то по взрослому серьезно посмотрела на Оксану. В её глазах явно отражалась печаль и безысходность.
— Вряд ли это хорошая идея. Макс может попытаться вывести тебя одну, но сразу трёх — невозможно. Я же тебе говорила про то, как нас охраняют. Впрочем, спасибо за предложение.
— Но Вика! Я не хочу вас здесь оставлять! Вы точно такие же, как я, такие же девчонки, вы должны быть свободны! Иначе и я останусь…
— Боишься, что замучат угрызения совести? — шутливо спросила девушка, но в её голосе не было ничего веселого.
Оксана ничего не ответила.
— А почему ты предлагаешь пойти с тобой именно мне и Монике? Остальные тоже точно такие же, и тоже по идее должны быть свободными…
Оксана опять промолчала, опустив глаза и разглядывая свои руки.
— Не обижайся, подруга, но тебе всё же лучше идти одной. Во-первых, больше шансов, а во-вторых… — она сделала глубокомысленную паузу.
— Что во-вторых? — не удержалась Оксана от вопроса.
— Во-вторых, ты окажешься на материке и сможешь сообщить о нас. Прилетят полицейские или даже солдаты, всех освободят. Видишь, ты действительно сможешь помочь нам, если отправишься одна.
Пришло воспоминание о словах Макса: Красавчик скупил полицию Рейкиша, мегаполиса средних размеров. Они не станут вмешиваться в здешние дела… Как он мог держать под контролем столько людей, можно было только гадать. Оксана закрыла лицо руками и тихо заплакала от собственного бессилия.
