— Таркус, спокойно, это Дэмиен, — сказал я, прислонив руку к его виску и проделывая с ним ту же манипуляцию, — это гарантюга. Огромная. Да ещё каким-то образом умеющая пользоваться невидимостью. Теперь мы сможем её видеть, но что же мы сделаем, если нас всего двое и… ох!
Болезненная отдача, на мгновение скрутившая мои внутренности, очень красноречиво говорила о том, что мою иллюзию догнали и, собственно, путем нехитрых манипуляций выяснили, что это была всего лишь иллюзия. Я тем временем взял у Таркуса его двуручник, который тот предусмотрительно взял с собой, и спешно стал накладывать на него чары холода. Из-за спешки работа получилась очень топорной, и относительно годной её делало лишь то, что в процессе зачарования я вдохнул в клинок колоссально много энергии.
— Держи, — устало выдохнув, сказал я, протягивая троллю его оружие, — ближайшие полчаса ранить им гарантюгу будет можно. Но смотри сам не коснись лезвия голой кожей — иначе рискуешь стать глыбой льда…
* * *
Ринианд владел клинком неплохо, но явно не так хорошо, как храмовник, последние десять лет которого совершенствовать данный навык было прямой обязанностью. Каждый бросок, каждая попытка пробить защиту встречались Бальхиором едва ли не с пренебрежением, а после особо неудачной попытки храмовник провожал тролля ударом плашмя по пятой точке. Бедняга Ринианд уже просто не владел собой и, пылая от злости, кидался на Бальхиора со всё большим остервенением, не замечая, что храмовник уже десять раз мог нанизать его на свой клинок. Фрайсаш и Кермол с трудом сдерживали самодовольные ухмылки, глядя, как Бальхиор откровенно унижает Ринианда на глазах у сотен его сородичей. Но и поделом ему, раз он согласился участвовать в таком гнусном плане.
В конце концов, Бальхиор выбил меч из рук тролля и, мощным пинком опрокинув его на землю, приставил к горлу соперника клинок.
— Мне кажется, тебе пора сдаться, — сказал он, — силы явно не равны. Я пощажу твою жизнь.
В ответ на такое издевательское заявление тролль совершил молниеносный перекат и отпрыгнул от Бальхиора. А в следующий момент схватил пузырёк, который кто-то кинул ему из толпы, и залпом его осушил. И вновь принял свой наполовину леопардовый облик. Бальхиор снова попытался было заблокировать его силу, но в этот раз потерпел неудачу. Его гасящая магию энергия, сталкиваясь с аурой тролля, словно начинала в ней вязнуть, и все привычные энергетические движения давали в сотни раз меньший эффект.
— Что, не получается? — оскалившись, спросил тролль, — а вот теперь посмотрим, кто чью жизнь будет щадить…
Вот только и Бальхиор оказался не лыком шит. Поняв, что от его дара подавления магии толку сейчас мало, он полностью сконцентрировался на своем мече. И когда Ринианд, телекинезом подтянув к себе своё меч, бросился на него уже в облике леопарда, с очевидно возросшими физическими характеристиками, он спокойно выдержал его атаку. И вторую. И следующую. Всё это время он спокойно уходил от его ударов, позволяя мечу тролля лишь совсем немного скользить по своему клинку. Взбешённый Ринианд поднял было храмовника чистой телекинетической энергией, но в этот момент замерцал доспех Бальхиора, поглощая всю враждебную магию. Если усиливать магией себя Ринианду теперь ничто не мешало, то вот воздействовать магией на храмовника он по-прежнему не мог. И вот Бальхиор снова твёрдо стоит на земле. Фрайсаш и Кермол были не в силах оторвать взгляда: их поединок был настолько динамичен, так завораживал, это чувство тонкого равновесия, которое вот-вот будет нарушено, когда один из них вот-вот возьмёт верх над другим, было подобно наркотику, заставлявшего смотреть ещё и ещё. И вместе с ними на поединок с восхищением смотрели и все остальные тролли, уже успев позабыть, что исход этого поединка, в общем-то, уже предрешён… А Дэмиена до сих пор не было…
Глава 7.11
Глава 11. Сила памяти.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вынужден был признать: данная гарантюга не только больше и сильнее всех тех, с кем я сталкивался, она была ещё и невероятно сообразительной. Таркуса с ледяным мечом она к себе и близко не подпускала, зато мне почти сразу пришлось от неё со всей возможной поспешностью удирать. И продолжался этот аттракцион больше пяти минут, пока я, наконец, не догадался спрятаться за спиной у Таркуса. Лезть под удар ледяного меча гарантюга явно не собиралась. Вместо этого она ходила кругами, выжидая удобного момента. Это действие продолжалось ещё минуты две. После чего гарантюга, видимо, изучив скорость дыхания тролля, уловила момент, когда тот сделает полный выдох, после чего совершила молниеносный бросок лапой, в результате которого Таркус, не успев даже пикнуть, отлетел в сторону, уронив свой клинок. Я же в следующую секунду оказался прижат лапой чудища к земле, и от силы, с которой оно вдавливало моё брюхо в землю, у меня глаза полезли на лоб. Пару мгновений спустя оно наклонило ко мне свою уродливую морду и лизнуло языком. Сравнить данный эффект мне не с чем; просто поверьте, что это было омерзительно! Гарантюга же довольно облизнулась, после чего обнажила свою почти акулью пасть и…
— Вот так! — раздался чей-то незнакомый, низкий, но приятный голос. В следующий момент сила, с которой гарантюга вдавливала меня в землю, стала ощутимо слабее, а через секунду другая сила вырвала меня из-под неё и отбросила в сторону. Поднявшись на ноги, я увидел орка с чёрным посохом за спиной, который, очевидно, только что воткнул гарантюге в хребет деревянный кол с нанесёнными на него письменами. В результате этого действия гарантюга лежала на животе, полностью обездвиженная и могущая лишь хрипеть.
— Хорошо сработали, ребятки, — довольно сказал он, беря в руки посох с сиреневым навершием, — я уж которую неделю за этим красавцем охочусь, да только толку с того немного: вон как он хорошо прячется, а я всё-таки некромант, а не иллюзионист, куда мне с таким тягаться. А вы так славно на роль живца подошли, и даже не пострадал никто, ну красота прямо. А теперь давайте с этим разделаемся побыстрее, колышек мой проработает недолго.
Он подошёл к гарантюге, у которой от одного взгляда на чёрный посох с фиолетовым шаром на верхнем конце и невероятно заострённом наконечнике на нижнем выпучились глаза, если два белёсых мутных шара можно было так назвать.
— Святой создатель единый, жизнь всему давший и каждую жизнь переживающий вместе с живущим, силы жить нам давший, смысл жизни и цель её для нас осветивший — откройся верному слуге твоему, исполнителю воли твоей, в единое лоно каждую заблудшую душу вернуть стремящемуся, — речитативом запел орк, занося посох, фиолетовый шар которого начинал потихоньку светиться, — обо мне, верном твоём соратнике, давшем клятву и в этой жизни, и после неё искать и возвращать в лоно твоё тех, кто сбился с пути истинного, вспомни. Силой образумить каждого, по своей ли воле, по воле ли злого рока, ложными целями и интересами обманутого, с пути верного сбившегося, в паутине поступков запутавшегося… наполни.
В этот момент гарантюга тоскливо взвыла, понимая, что на сей раз от справедливого возмездия ей не уйти.
— Да утихомирься ты, — сердито рыкнул орк, пнув гарантюгу по голове, — знал бы ты, что с тобой церковники сотворят, так сапоги бы сейчас лизал мне за то, что я сделаю всё быстро и безболезненно, тварь неблагодарная!
— Не думаю, что он тебя понимает, — осторожно сказал я, понимая, что вижу сейчас в деле настоящего некроманта. Тот сердито посмотрел на меня… и через секунду выдохнул:
— Да, ты прав, таисиан. Много нервов мне эта нежить потрепала, долго за ней охотился. Каюсь, не сдержался, — после чего продолжил тем же твёрдым и уверенным голосом, — прими сию заблудшую душу в лоно своё, душу испуганную, душу запутавшуюся, душу, позабывшую свет твой, любовь твою, поддержку твою, бесконечное тепло твоё, дарующее жизнь всем и каждому. Будь милостив к нему, коль достоин он кары и наказания — молю тебя проявить всякое милосердие, елико только возможное. Молю дать ему ещё один шанс прожить жизнь свою и выполнить миссию свою, для которой он был рождён в этой жизни. Ас Тегерас!
