Глава 16
Я даже не замечаю, что задремала, пригревшись в тёплых уютных объятиях. Но просыпаюсь, когда Сенд осторожно перекладывает меня на подушку, чтобы подняться.
− Уходишь? – вздыхаю сонно, невольно потянувшись за ним.
Называется, дала себе свободу на всю ночь, и в результате всё проспала. Молодец, Мири!
− И не надейся, − фыркает герцог, склонившись ко мне. Сминает губы коротким, но откровенным поцелуем. И спустя маленькую вечность шепчет хрипло: – Сейчас вернусь.
М-м-м, это уже совсем другое дело. Если вернётся...
Улыбнувшись, я целую его в ответ. И лишь после этого отпускаю.
И всё-таки со спасителем-пленителем мне несказанно повезло. Хотя поначалу я бы точно так не сказала. Наблюдая из-под полуопущенных ресниц за обнажённым Сендом, не могу не любоваться столь совершенным образчиком мужской красоты. Настоящей, мужественной, исполненной истинной силы и хищной грации бывшего боевого офицера. Тем, как перекатываются мышцы под смуглой кожей, как двигается гибкое, поджарое тело, даже за тем, как он неосознанно ерошит волосы, направляясь в гостиную.
Влипла ты, Мири. Никогда ведь ни на одного мужика так не реагировала. Никого глазами не облизывала, в нетерпении ожидая продолжения постельных игрищ. Никогда сердце не болело от мысли о скорой разлуке...
Вот Бриэнн будет потешаться, если узнает.
Мысли о сестре меня хотя бы немного отрезвляют.
Отвернувшись от двери, смотрю на занавешенное окно. Утром Бри будет ждать меня снаружи. И мне необходимо к этому времени как-то выбраться незаметно из дома. Как это сделать пока даже не представляю. Возможно теперь, когда герцог знает правду, он и не будет меня удерживать. Ведь я не его невеста. Вот только моё чутьё говорит, что на это не стоит рассчитывать.
Придётся видимо действовать по обстоятельствам. В крайнем случае я могу его усыпить. У меня как раз неограниченный доступ к герцогскому телу внезапно появился.
В гостиной слышатся какие-то голоса. Какой-то ритмичный стук. Кажется, даже звон посуды. А через пару минут дверь в спальню открывается, и я вижу Сенда, катящего перед собой передвижной столик. При этом герцог зажимает под мышкой ещё и столик для завтрака в постели.
От неожиданности я даже сажусь в кровати, прижимая к груди одеяло. Что вообще происходит?
− Ужин подан, моя прекрасная лаэри, − подмигивает он мне.
− Ты за ужином в таком виде ходил? – обвожу я его красноречивым взглядом.
− Зачем? Ужин доставил мой камердинер. Тана Грася расстаралась, зная, что мы с тобой голодные.
Это что же получается? Всем в доме известно, где я сейчас нахожусь и чем мы с хозяином дома усердно занимались? И предположительно будем заниматься ещё.
Эта мысль неожиданно довольно сильно меня смущает. Множество раз мне приписывали отношения с самыми разными мужчинами, и меня это совершенно не волновало. А сейчас ведь всё правда. И как-то ситуация совсем по-другому воспринимается.
Но с другой стороны… я со всеми этими людьми больше никогда не увижусь.
Даже с Микелем.
И мне безумно жаль, что никак не получится попрощаться с этим юношей. Как и с самим Сендом, на самом деле...
− Ты так смотришь, будто я тебе предлагаю присоединиться к охоте за девственницами и младенцами, и тебе всех их заранее очень жалко, − ворчит он, оставляя передвижной столик в покое и водружая мне на ноги тот, что для завтраков.
− Что? Причём тут девственницы и младенцы? – поднимаю на мужчину удивлённый взгляд.
− Да так, вспомнились байки, которые обо мне рассказывают, − фыркает он, начиная переставлять часть блюд. – Некоторые бредовые перлы особенно живучи.
− Ах, вот ты о чём. Да-да, слышала что-то такое, − мои губы расползаются в лукавой усмешке. – Говорят, ты страшные эксперименты в своём особняке творишь. Думаю, мне несказанно повезло, что я не девственница и не младенец. Уверена, быть в твоей постели гораздо приятней, чем на лабораторном столе.
− Это мне повезло, − широко улыбается Сенд, закончив сервировать столик, точнее завалив его с горой всякой снедью. И забирается ко мне в кровать.
Целует моё плечо. И прежде чем я успеваю его остановить, ловко стягивает с меня одеяло, обнажая грудь.
– Такой добыче я рад гораздо больше, − урчит довольно, пожирая меня голодным взглядом. – Божественно просто. Ты всё-таки должна мне разрешить нарисовать тебя. Я хочу запечатлеть эту красоту.
− Прямо сейчас? – иронично изгибаю бровь.
Поразительно, насколько свободно я себя с ним чувствую. Раскованно. Женственно. Хотя в таком виде должна испытывать скорее беззащитность и смущение.
− Нет, прямо сейчас мы поужинаем. Потом я буду снова любить тебя до изнеможения, возможно, не один раз, а уж потом рисовать. Удовлетворённую и разомлевшую от моих ласк, − с полной уверенностью сообщают мне программу нашего совместного вечера. Или скорее ночи.
− А как же починка защитного контура? – не удаётся мне скрыть сарказм.
− Завтра займусь. Ты же никуда не спешишь? – подмигивает он мне, хотя взгляд внезапно становится пронзительным, испытующим.
И я отчётливо понимаю, не отпустит. По крайней мере просто так, без объяснений, не выспросив всё, что хочет знать. Поэтому просто пожимаю плечами, избегая ответа. И тянусь к горке ароматных горячих сэндвичей с бужениной, изюмом, и подрумяненным в печи расплавленным сыром.
На некоторое время мы сосредотачиваемся на еде. Хотя я постоянно ловлю на себе внимательные взгляды герцога. Увы, не только возбуждённые, но и задумчивые. Крепкий орешек.
− Я хочу знать о тебе больше, Мири, − всё-таки поднимает он тему моей личности снова. Отправив в рот кусочек рулета с яйцом, откладывает вилку и вытирает руки салфеткой.
− Тебе может не понравиться то, что ты услышишь, − качаю головой. – Давай… поговорим об этом завтра. Я хочу пока побыть для тебя таинственной незнакомкой.
Если мне снова не удастся от него улизнуть, скорее всего, придётся во всём сознаваться. Просить помощи. И объяснять, какую опасность я на него этим навлекаю.
