– Ну и нравы у вас здесь, в Варане, – пробормотал главный конюх. Понять его все равно не могли, потому что из всех людей, находящихся сейчас на Медовом Берегу, это наречие знала только одна женщина. Да и для нее оно не было родным.
x 6 x
Эгин ожидал всего чего угодно, но только не этого. Стоило только ему вставить пятибородчатый ключ в скважину и повернуть его на полный оборот, последовал мелодичный щелчок и люк распахнулся вверх с удивительной скоростью и мощью. А из него на головы Эгина, Логи и злосчастного альбатроса стремительно обрушился поток соленой воды.
Их мгновенно сбросило вниз со ступеней. К счастью, Лога был выращен в частности для того, чтобы безболезненно падать с такой высоты и сразу же приземляться на четыре конечности. Ну а Эгин – и подавно. С той лишь разницей, что не на четыре, а на две. Упущенный им при падении альбатрос радостно закричал, приветствуя пришествие долгожданной водной стихии и сдуру бросился в противоположный угол казармы, где находилось сливное отверстие.
А в коридоре уже слышался топот погони.
– Лога, взять его! – Эгин властно ткнул пальцем в расправленные крылья удаляющегося альбатроса. – Живым!!!
К счастью, водопад начал иссякать в считанные мгновения. Из люка еще бежали струйки воды, а Эгин уже вновь стоял на верху лестницы, с удивлением отмечая, что над его головой находится какой-то настил, с испода похожий на просмоленную парусину и приподнятый откинувшимся вверх люком. «Час от часу не легче», – прошипел Эгин, вновь обнажая «облачный» клинок. Проткнуть настил оказалось делом сравнительно посильным. Но, начав прорезать в нем дыру, Эгин понял, что этак он провозится до утра, в то время как в любой момент на пороге казармы могут возникнуть очередные костерукие или просто мужички. И хорошо если с топорами. А то ведь есть еще луки…
Эгин оглянулся. Лога трусил к нему. В его зубах трепыхался и безнадежно взывал к своим птичьим духам-покровителям пойманный альбатрос. Вроде как живой. «Пока еще», – знание повадок Логи отнюдь не вносило оптимизма в строй мыслей Эгина.
Ладно. Эгин влез в люк, стал на четвереньки на холодный склизкий пол загадочного помещения с настилом, служивший потолком казарме костеруких, и пополз наугад вперед. Через каких-то три шага он уперся в стену и нащупал край настила. Резко распрямившись, он откинул его в сторону, как ковер. И понял все.
x 7 x
Это был бассейн для игры в лам. Находился он, как и положено по провинциальной моде двадцатилетней давности, под навесом, стены которого были оплетены старым хмелем. Сквозь ажурный переплет листьев светила луна.
Но вот дно бассейна было выполнено весьма необычно. Оно было накладным. Мозаика, передающая поля, так называемые «дома» лама, была наклеена при помощи рыбьего клея на парусину. А вслед за этим парусину просмолили, чтобы она не сгнила в воде. Для этих же целей, видимо, воду регулярно и обильно солили.
Но самое интересное было не в этом. А в том, что рядом с Эгином в нижней трети бассейна находилось круглое отверстие, из которого пахло сыростью, тиной и, и… чем-то, приятно щекочущим ноздри и вызывающим мысли исключительно о женщинах. Вот так. Кстати, что там с Лормой? И как спится Люспене?
Похоже, где-то по соседству находился второй, более значительный резервуар с водой, отсоединенный от бассейна заслонкой. Из этого напрашивался один забавный вывод: если дверь из казармы, ведущую в подземный коридор, закрыть, если открыть снаружи, отсюда, верхний люк и поднять умозрительную заслонку второго резервуара, то… То казарма наполнится водой. А потом можно вновь закрыть верхний люк и ждать, пока все обитатели казармы не передохнут.
Эгин не знал трех обстоятельств.
Первое: в обычной воде костерукие могут существовать не лучше и не хуже, чем на воздухе и если только они со временем впадут в голодное оцепенение, то с тем же успехом, с каким они могли бы сделать это, будучи просто запертыми в казарме.
Второе: большой резервуар, который действительно был заполнен до краев «квенорновой брагой», три ночи назад был разрушен шардевкатранами и все его содержимое ушло в их туннели.
Третье: заслонка между резервуаром и бассейном была устроена так, что если только не привести в действие на стене бассейна секретный механизм запрета, она откроется разом с нижним люком. Сейчас, например, она была открыта. И, если бы шардевкатраны сдуру не проломили дно резервуара, его и Логу ждала бы смерть в пенном потопе дурманящей жидкости.
Лога, умница, был уже рядом и присмиревший альбатрос был тоже с ним. Точнее, не с ним, а в его ласковых клыках.
Эгин вернулся к люку и поискал замочную скважину снаружи. Да, она имела место, закрытая с этой стороны вращающейся задвижкой на заклепке, но ключ в нее не входил. В чем дело? Ага, тут у нас две мощных пластинчатых пружины, уходящие в прорези в поверхности люка. Значит, закрывается он даже проще, чем думалось. Эгин навалился всей тяжестью тела на люк и захлопнул его. А снизу в железо застучалась злая и бессильная сталь топоров…
– Да отпусти ты его, – прошептал Эгин, почесав Логу за ухом, когда они выбрались из бассейна и из-за переплетений плюща следили за двумя мужиками, которые без особой отваги, опасливо, приближались к бассейну для игры в лам, из которого только что с утробным ворчанием ушла вся вода.
К его большому удивлению Лога действительно разжал челюсти и очумевший альбатрос, сделав пару шагов для верности по земле, расправил свои широченные крылья и, пробежавшись по двору, взмыл вверх. Мужики оторопело проводили его взглядом. Затем один из них выхватил из чрезгрудной перевязи метательной кинжал и запустил вдогонку альбатросу. «Болван. Он бы и в неподвижного „картонного человека“ не попал бы. Не то что в летящего альбатроса», – подумал Эгин, никак не ожидавший от птицы такой прыти.
Аррум понял, что если в случившемся и есть какая-то польза – она лишь в том, что внимание мужиков отвлеклось. «Лога, враг – человек», – шепнул Эгин на ухо псу.
x 8 x
Им везло. Основная часть челяди Багида осталась внизу, в казарме костеруких за несокрушимым железным люком.
Им везло, когда они почти бесшумно убрали двоих мужиков на заднем дворе и Эгин пополнил свою экипировку перевязью с тремя метательными кинжалами – четвертый, пущенный вдогонку альбатросу, искать было недосуг.
Им везло, когда они, пробежав через безлюдную боковую галерею между стеной и домом, оказались на главном дворе. И вслед за этим двумя серыми тенями, никем не замеченные, добрались до коновязи, где по-прежнему скучал мул Вицы в обществе двух понурых коней.
Им везло, когда Эгин с первого броска всадил метательный кинжал в глотку кому-то, окликнувшему их из темноты «Эй, браток!», и когда, подняв трофейного коня на дыбы, он смог перепрыгнуть через руины южной стены, а Лога в два прыжка догнал его уже за пределами собственно поместья-крепости.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
