– Это мысль, – глухо сказал он. – Когда наши нанесут удар, мы сможем прорваться. Китаец, сможешь?
– Вряд ли, – неожиданно тонким голосом ответил Китаец. – Я даже не смогу объяснить, где мы находимся. На каком-то холме, вот и все. И мой сигнал точно не запеленгуют, у меня должна быть специальная аппаратура для этого.
Летчик, лежавший на дне окопа, застонал и прижал руку к простреленному плечу. Китаец нагнулся и убрал его руку с намокшей от крови повязке.
– Вообще-то можно вызвать огонь вот по его пеленгу, – сказал он нормальным голосом, глядя на летчика. – Аварийный передатчик очень четко выдает свои координаты. По нему можно космический корабль в тумане сажать.
В окопе наступило молчание. Все посмотрели на лежащего без сознания штурмана, потом на командира.
– Ну, что, парни? – спросил Варяг. Он кашлянул и облизнул сухие губы. – Сделаем?
Шест, стиснув зубы, молча кивнул. Саид пожал плечами. Сергей только развел руками. Китаец вздохнул и потянулся к рации.
– Мы здесь долго не продержимся, – утвердительно сказал Варяг. – Если кинутся все сразу, то могут смять.
– Помолимся богу войны, – угрюмо сказал Шест, поставив автомат между колен. – Кубинец, ты какие-нибудь молитвы знаешь?
– Нет, – ответил Сергей. Он опустил бинокль и нырнул в окоп. – Я вот чего-то есть захотел. Кто шпроты будет? Саид, Китаец, Варяг?
– Как ты можешь есть в такой момент? – скривился Шест. – Ты что, сдурел?! Сюда ракеты скоро прилетят, а у него аппетит разыгрался!
– Не хотите, как хотите, – пробормотал Сергей. Он быстро снял рюкзак и вытащил из него жестяную плоскую банку, открыл ее, извлек ложку из разгрузки и начал торопливо и сосредоточенно есть. В окопе распространился пряный запах копченой рыбы.
Варяг, усмехаясь, покачал головой. Саид отвернулся и принялся наблюдать за лесом. Китаец что-то тихо говорил в рацию.
– Ну, ты даешь, проглот… – растерянно сказал Шест, наблюдая за Сергеем. – Первый раз вижу такой аппетит… ты только ложкой не скреби, а то у меня муращки по телу начинаются.
– Тебе оставить?
– Да ну тебя к черту! Китаец, что там?
– Все сказал и объяснил, – ответил разведчик. Он бездумно смотрел, как Сергей ест. – В воздухе развернули боевое звено, которое шло на задачу. Скоро будут здесь. Сигнал передатчика слышат отлично. Попросили уточнить, куда ракеты лягут. Ну, конечно, если будет кому уточнять…
Шест крякнул и покрутил головой.
– Интересно, мы их увидим?
– Угу, – пробормотал Сергей с набитым ртом. – Как на полигоне.
– Кубинец! – с чувством сказал Шест. – Хоть ты и скребешь ложкой специально, чтобы на нервы мне действовать, я все-таки скажу, что ты нормальный парень… да и вообще вы все нормальные пацаны. Саня…
Варяг протянул руку и молча похлопал его по плечу.
– А ты, Китаец, всегда умницей был, – решительно продолжил Шест. – Хоть я и никогда не говорил тебе этого. А Саид… Саид вообще молодец…
Саид, наблюдавший за лесом, выпрямился, пожал плечами и снова приложился к прикладу автомата. На некоторое время в окопе наступила тишина. Сергей быстро ел. Шест, изредка посматривавший на него, наконец не выдержал:
– Ну что, ты наелся, Кубинец? – шумно потянув носом, ядовито поинтересовался он. – Вкусно, наверное… ишь, как лопает… если бы не ракеты, я бы тоже сухпай навернул!
– Поздно, – ответил Сергей. Он сорвал пучок травы с краю окопа, вытер ложку и сунул ее в разгрузку. – Ну, вот, слегка перекусили, и можно воевать дальше. Зря ты отказался, Шест.
– А! – Шест махнул рукой. Он поежился и посмотрел на голубое небо. – Скорей бы уже началось, что ли…
– Не нервничай, браток. Мы заняли самое удобное место. – Сергей вытащил из кармашка разгрузки влажную салфетку, аккуратно вытер лицо, потом руки и затем шумно высморкался в нее.
– Удобней не бывает… в самом центре окажемся! – Шест выругался.
– С чего ты взял? – пробормотал Сергей, сидя с закрытыми глазами. – Я сейчас чихну. Я всегда чихаю, когда нос задеваю.
– Будь здоров, блин!
– Спасибо! – смачно чихнул Сергей. – Ракеты ударят по джипу, я ему в багажник аварийный передатчик забросил. – Он смял салфетку и бросил ее под ноги. – Что ты так на меня смотришь, Шест? Нету рыбки. Кончилась!
* * *
Шест, весь красный, распаренный, с лицом, блестевшим от пота, завернутый в простыню, щелчком откупорил жестяную банку с пивом и надолго припал к ней губами, зажмурив от удовольствия глаза. Сергей покачал головой.
– Уже пятую банку выдувает, – сказал он завистливо. – И куда в него столько помещается?
Варяг, сидевший в углу в простыне, которая сползла на пояс, обнажив мускулистую грудь, расслабленно пожал плечами.
– Хорошее пиво, согласен, – пробормотал Сергей. – Я вот тоже хотел бы выпить, но уже не помещается. Нам с Китайцем двух баночек вполне хватило.
– Ух, хорошо…
Шест оторвался от пива, шумно выдохнул и посмотрел на зажатую в руке банку.
– Немецкое, – кивнул он. – Умеют они…
Сергей внимательно посмотрел на татуировку, набитую над правым соском на груди Варяга.
– Ты только группу крови наколол?
Варяг шевельнулся, показывая ему левое плечо.
– А, и летучая мышь… ну ясно. А еще говорят, наколки в спецназе запрещены!
– Традиция! – глубокомысленно изрек Шест и покачал указательным пальцем. Он прищурился, вспоминая, и фальшиво пропел:
– Этот мир придуман не нами…
– И не нам его менять, – кивнул Варяг, натягивая простыню на плечо. Сергей откинулся на прохладную деревянную скамейку. Твердые рейки врезались в обнаженную кожу спины, но он не обратил на это внимания. Ему было хорошо. Отличная сауна, предоставленная в полное распоряжение разведчиков на целый вечер, два ящика пива и мысль о том, что боевая задача выполнена, делали осознание бытия наиболее полным и приятным. Они сделали все, что могли. Это и есть отдых солдата, подумал он. Честный отдых. Заслуженный. Сергей прикрыл веки и глубоко вздохнул. Перед его глазами сразу же возникли неровные холмы, покрытые зеленью и освещенные солнцем… голубое небо… фигура летчика, вышедшего из водопада… пахнущая привычным солдатским запахом палатка генерала… а потом раздался грохот, и мир вокруг него затрясло. Казалось, что какой-то невидимый великан принялся перекапывать горы, с громовым гулом втыкая гигантскую лопату в землю и подкидывая почву высоко вверх. В небо, испачканное серым дымом, полетели деревья и пласты земли. Сергей, не открывая глаз, слегка прогнулся в пояснице и поморщился. Ныла спина. Потом перед его глазами замелькала трава. Обычная трава. И по ней идут ботинки. Его ботинки. Вид сверху, так сказать. И где-то впереди, на границе периферического зрения, мелькающие запыленные берцы Шеста. Он вдруг отчетливо вспомнил, как после очередного бомбового удара поднялись в воздух тысячи прелых хвоинок, лежавших между деревьями, и потом снова опустились обратно. Тогда Сергей с трудом удержал равновесие. Потом он чуть не споткнулся об испачканного в крови кабана. Оглушенный зверь тяжело ворочался и тоненько визжал, ерзая огромной треугольной головой по земле. Китаец, шедший сзади, добил его короткой очередью. Грохот выстрелов утонул в громовом гуле разрывов.
Сергей, неудобно наклонив голову и ежеминутно поправляя сползающее с плеч тело штурмана, упрямо шел за мелькающими впереди ногами Шеста. Ничего не упускающий из виду Варяг вовремя заметил его предельную утомленность, движением руки остановил шатающего Сергея и что-то крикнул. Подбежавший Шест ловко взвалил на себя летчика, и маленький отряд снова двинулся вперед по вздрагивающим горам. Шест, стиснувший зубы и ничего не видящий вокруг, пер вперед, словно мощный трактор, вдавливая в землю траву. Один раз он свалился в огромную дымящуюся воронку. Летчик коротко простонал, валясь с плеч Шеста в разрыхленную почву, остро вонявшую сгоревшей взрывчаткой. Варяг зло выругался, и немного отдохнувший Сергей снова понес на себе худощавого, но почему-то очень тяжелого Витю.
И когда у него перед глазами уже закружились темные круги и не стало хватать воздуха, его аккуратно, чтобы не повредить ценный груз, который он тащил, повалили в траву. Сергей уткнулся носом в комбинезон летчика и ощутил запах самолета. Рядом громко, что-то выясняя, кричал Шест. Сергей, лежа с закрытыми глазами, честно пообещал себе целых пятнадцать секунд, чтобы отдышаться. А потом он услышал родной язык, несколько приукрашенный крепкими выражениями. Он поднял голову и осмотрелся. Шест активно участвовал в переговорах с какими-то людьми, которые прятались в лесу. Внезапно загремели очереди, и из-за деревьев прямо на группу разведчиков начали выскакивать фигуры в камуфляже и без знаков различия. Какая-то большая фигура наклонилась к нему, заслоняя солнце. Сергей дернулся, поднимая автомат, но его успокоили несколькими весьма специфическими выражениями, которые знает каждый русский. Летчика перевернули на спину, кто-то крикнул: «Живой! Мишаня! Тащи его!» Только тогда Сергей понял, что на них (наконец-то!) вышла наша поисковая группа. А потом был привычный грохочущий салон «Ми-8» и усталые донельзя лица Варяга и Шеста. А где был Китаец, подумал расслабленно Сергей. Китайца я не видел. А, да, как обычно, он уснул на брезентовом чехле. Саид? Саид помогал доктору, собранному и властному мужику в постоянно съезжающей с плеч разгрузке. Подстелив чью-то куртку прямо на металлический пол, врач делал операцию. Сергей видел его мелькающие окровавленные руки. Летчик, оглушенный двойной дозой промедола, лежал без сознания, закрыв веки. В трясущемся салоне вертолета пахло кровью и лекарствами. Глаза у врача были злые и сосредоточенные. Потом врач выпрямился, оглянулся и крикнул, чтобы ему дали сигарету. Курить в вертолете категорически нельзя, но Варяг увел обмякшего доктора в хвост, за плотную клеенчатую занавеску, и дал ему покурить. Знакомый борттехник… Костя, что ли… сделал вид, что ничего не заметил. Ну, а потом был привычный аэродром, «Скорая» и оранжевое огромное солнце, садившееся за море.
