— Карл?
Тониус повернулся к ним:
— А что ты хочешь, чтобы я сказал, Кара? У нас нет ни людей, ни огневой мощи, достаточной для абордажа или уничтожения их судна. Они превосходят нас силами раза в три.
— И что, мы просто возьмем и отпустим их? — спросила она.
— Мне хотелось бы уничтожить их, — пожал плечами Тониус. — Только не представляю, как это сделать.
— Бесшумный штурм, — предложил Бэллак. — Потребуется две или три гички с тихими двигателями.
Заманчивая мысль, — сказал Ануэрт, — учитывая, конечно, истинную фактизацию того, что на «Аретузе» нет двух или трех гичек. Нет даже одной. Есть только пара грузовых спускаемых модулей, и это суммация. Ни один них не оборудован глушителями.
Файфланк кивнул.
— Вот видите? — сказал Тониус. — Мы ничего не можем поделать.
— Только сидеть и смотреть, как они уходят? — произнес Бэллак.
— Во имя Трона, Карл, этот корабль — наша единственная ниточка к Молоху.
— Я устал от охоты за Молохом, — вздохнул Тониус. — Говорю вам, надо проложить курс к Трациану Примарис и побыстрее покончить со всеми неприятными делами.
— Мы, при всем благословении, можем проследовать за ними, — тихо произнес Ануэрт.
— Проследить за кораблем в варпе? — усмехнулся Тониус. — Я понимаю, что вы невелики ростом, но не знал, Ануэрт, что это отражается и на умственных способностях. Да, мы могли бы прыгнуть следом за ними. Но после этого в Имматериуме…
— Смысл был не в этом, — сказал Шолто. — Мы смогли бы проследовать за ними, если бы знали, куда они направляются.
— Все гениальное просто, — сказала Кара.
— О да, давайте поблагодарим капитана громкими аплодисментами, — произнес Тониус.
— Карл, не издевайся, — сказала Свол.
— Пожалуйста. — парировал Тониус. — Неужели мне действительно требуется напоминать вам о том, что нам неизвестно, куда они направляются? И это делает бессмысленной всю гениальную простоту замысла Ануэрта.
— Зато они знают, куда направляются, — сказала Плайтон, кивая в сторону экрана.
— Ну конечно они знают, — ответил Тониус.
— И прямо сейчас, — спокойно продолжала гнуть свою линию Мауд, — они прокладывают маршрут, производят вычисления точки перехода, начинают ритуалы снятия с якоря. Навигатор должен уже погружаться в транс и готовиться к испытаниям Эмпиреев…
— Так что, если бы кто-нибудь проник к ним на борт, — сказала Кара, — скажем, при помощи сервисной лодки…
— Только не это, — сказал Тониус. — Нет, нет и еще раз нет.
— Карл, — произнесла Кара.
— Пожалуйста, Карл, — сказал Бэллак. — Я думаю, попытаться стоило бы.
— Это стало бы самоубийством, — сказал Тониус. — Даже если кто-нибудь и сможет пробраться на борт, сумеет спрятаться и остаться невредимым, а потом еще и разузнает их маршрут и каким-то образом сообщит нам, обратно он все равно уже не выберется.
— Если пойду я, — сказала Кара, — то выберусь.
— Если, конечно, это будешь ты, — сказал Бэллак. — Во всяком случае я выдвигаю свою кандидатуру.
— Постойте минутку, — возмутилась Плайтон. — Но ведь это я предложила…
— Никто пока ничего еще не предложил! — отрубил Тониус. — Никто никуда не идет!
— Последняя попытка, Карл, — сказала Свол. — Ради памяти Гидеона. Последняя попытка покончить с Молохом.
Тониус какое-то время молча сверлил палубу взглядом, а потом пожал плечами.
— Вы спятили, — произнес он.
— Я не сумасшедшая, — сказала Кара, — но я пойду. — Она посмотрела на Плайтон и Бэллака. — Простите, но спорить бессмысленно. Только один из нас бывал раньше на том судне. Кто-нибудь, подготовьте для меня посадочную шлюпку.
Кара направилась к люку, где стоял Белкнап.
— А мне все это не нравится, — произнес он. — Тониус прав: это самоубийство. Слишком рискованно, слишком уж много спорных вопросов.
— Прости, — сказала она. — Понимаю, что тебе бы этого не хотелось, но я должна.
— Кара, риск…
Она улыбнулась ему и сложила руки в знамение аквилы.
— Сохраняй веру, — сказала она.
Фраука вернулся в лазарет, поднял стул и опустился на него.
— Спасибо.
— За что?
— За то, что защитил меня.
— Сам не понимаю зачем. Я вообще больше ничего не понимаю.
— Но ты способен меня слышать?
— Да. И до сих пор к этому не привык. Я не должен бы слышать.
— Действительно не должен. Думаю, недалек тот час, когда ты перестанешь быть неприкасаемым. Я выжигаю тебя. Я превращаю тебя в «прикасаемого». Прости.
— Я понимаю, что все это неправильно. Понимаю, что ты покопался в моей голове. Ты заставил меня врать.
— Не совсем так.
— Я должен кому-нибудь рассказать.
— Нет.
Фраука сморгнул и почти секунду не мог сосредоточить взгляд. Страх отразился на его лице.
— Трон, я знаю, что ты со мной делаешь! Прекрати! Во имя Трона! Ты заставил меня соврать, заставил! И Кыс, и Свол, и…
— Тише, Вистан.
— Я не стану молчать! — Он вскочил на ноги и потянулся к вмонтированному в стену линку. — Я должен…
— Сядь. Ты должен сесть и вести себя тихо. Мы еще не дочитали.
Фраука опустил руку и покорно опустился на стул. Взгляд его был пуст.
— Эм-м… да, — сказал он. — Сесть. Хорошая мысль. — Фраука подобрал информационный планшет:
— Так, где мы остановились?
— Она задохнулась в сияющем восторге, когда он овладел ею… И… Вистан?
— Да?
— У тебя кровь из носа идет.
Фраука посмотрел на пятнышки крови, расплывавшиеся на его рубашке:
— Проклятие, кровь из носа пошла.
— Возьми салфетку.
— Схожу за салфеткой, — произнес Фраука, поднимаясь со стула.
Кыс сидела у двери камеры, приложив ухо к замку. Снова и снова пыталась она при помощи телекинеза поменять положение отпирающих рычажков и открыть дверь. В тот же день, когда они перебрались на «Аретузу», Рейвенор лично нанес на них охранительные печати, чтобы псайкеру непросто было выбраться.
Раздался лязг. Но дверь осталась непоколебима. Пэйшенс громко выругалась и снова приложила ухо к щелке замка.
— Кыс.
Пэйшенс подалась назад:
— Да?
Тишина. Только воображение.
Она снова наклонилась, решив попытаться еще раз.
— Кыссссс.
Трон! Она отстранилась и стала на карачках пятиться от двери.
— Кто? Кто там?
— Это я, Кыс. Это я. Она сглотнула:
— Гидеон?
— Это я, Кыс. Я здесь, с другой стороны двери.
— Дверь? — Кыс вернулась к замку и уставилась на него. — Гидеон?
— Я еще здесь, Кыс, но пока что слишком далеко. Прошла словно тысяча лет. Я заточен, потерян. Я хочу быть с вами.
— Гидеон, вы живы, славься великий Трон! — Неожиданно наступила тишина.
— Гидеон?
— Кыс? Прости, я потерял тебя. Я ослаб. Очень ослаб. Я на мгновение потерял тебя. Ты еще здесь?
— Да, я здесь!
Она еще плотнее прижалась щекой к холодному металлу двери, прислушиваясь к замочной скважине.
— Гидеон? Гидеон?
— Я здесь, но пока еще очень далеко. Я хочу быть с вами… Мне больно. Я заперт. Дверь не хочет открываться.
— Я пытаюсь открыть ее! — Кыс снова отстранилась, задыхаясь от напряжения.
— Я хочу быть с вами, Кыс. Я чувствую ее приближение. Я слаб. Я не знаю, что мне делать.
— Чье приближение?
— Смерти. Я чувствую это. Она приближается. Я чувствую ее запах. Она ищет меня. Хочет забрать меня. Пока что мне удавалось отбиваться от нее, но долго так продолжаться не сможет.
— Чем я могу вам помочь? — в отчаянии послала она.
— Открой дверь. Открой дверь. Открой дверь.
— Я стараюсь! Стараюсь, Гидеон! — послала она в ответ, снова завозившись при помощи телекинеза со сложными механизмами замка. — Думаю, у меня получится!
Замок проскрежетал чуть громче. Задыхаясь от усталости, Пэйшенс повалилась на спину.
— Кыс, можно спросить?
— Конечно!
— Кто такой Гидеон?
Кыс отскочила от двери и забилась в дальний угол камеры.
— О чем это ты? Что значит, «кто такой Гидеон»? С кем я разговариваю?
— Не надо так нервничать, Кыс.
— С кем я говорю?
