Напоследок местные впервые за много дней объедались без оглядки на нормы потребления. Всего с собой не утащишь, смысла в жесткой экономии больше нет.
На гребне возникли проблемы с санками, кое-где пришлось перебираться через голые камни. И пару снежных людей с высоты заметили. Но те или не увидели людей, или не рискнули связываться с такой оравой, прошли вдали, не остановившись.
Основная заминка возникла перед опасным склоном. Все, кто хоть что-нибудь понимали в этом деле, уверяли, что снег там держится на последнем издыхании. Достаточно просто чихнуть, и лавина сметет в пропасть всех, кто окажется на ее пути.
Рогов считал, что переходить в одном месте — усугублять риск. Как ни старайся попадать след в след, а все равно склон подточат знатно. Плюс санки прыгать от ямки к ямке не будут, их полозья сыграют роль ножей, перерезающих тонкую нить, на которой повисла вся эта многотонная снежная масса.
Разбились на шесть групп, которые переправлялись в две очереди, так как тросов не хватало на всех. Чтобы снизить риск, вначале поднялись выше, к цепочке скал, что тянулась через склон. Прорех в ней хватало, снега за ними тоже много, так что лавина и здесь сойти может, но все же место выглядит куда надежнее. Тем более что по пути в город перебрались именно здесь, и все обошлось.
Некоторые во время переправы и чихали, и кашляли, временами становилось совсем уж шумно, но снег стерпел очередное надругательство. Дальше спустились уже по западной границе ровного склона, так как тросы, по которым можно забраться на скальную стену, расположены именно там. Лучшее место, в свое время Кэт выбрала его неспроста, сумев сделать то, что другим и не снилось, — подняться по коварно обледенелым камням до безопасного уступа, проложив дорогу остальным.
Вот здесь возникла основная заминка. Надо как можно быстрее поднять две сотни человек на несколько десятков метров. Плюс немаленький груз, плюс сани и тех, у кого не было сил карабкаться по тонким тросам самостоятельно.
Застряли основательно. Прошло не меньше часа, а внизу оставалось около четверти людей и еще больше груза. Как ни торопились, но быстрее не получалось.
Рогов привязывал к концу троса очередную связку стальных труб, когда сверху испуганно прокричали:
— Снежные люди!
Обернувшись, ничего не увидел. Ровный чистый склон, не потревоженный ни единым следом, ведь переправились через него гораздо выше. За ним неряшливой грудой камней тянется невысокий гребень, который скрывает от взора начинающиеся за ним руины. Никакого намека на движение, безмятежное царство мертвого снега.
Но крики наверху усиливались, и все на одну тему. С высоты видно лучше.
— Молчать всем! — заорал Холод, стоявший рядом. — Бульба, четко доложи: где они, сколько их и куда идут!
— Они прямо перед нами, на гребень забираются. Сколько — не понять, лезут все новые и новые, за камнями не видно. Но тех, кого могу разглядеть, уже десятка три. Идут четко по нашим следам.
— Вот и дождались мстителей, — негромко протянул Холод.
— Им придется крюк делать, — заявил Рогов. — Сперва наверх, потом через склон, а потом уже к нам. Минут двадцать у нас точно есть, людей успеем поднять. Хрен с ним, с грузом, люди важнее.
— У нас каждый гвоздь на счету…
— А я разве спорю? Но люди важнее. Бросаем груз! Поднимаем оставшихся!
Народ забурлил, но признаков паники не наблюдалось. Слабонервных Рогов сюда не брал, а у Холода такие уже вымерли.
Но некоторые нотки смятения начали проскакивать, когда снежные люди, пробираясь через каменную проплешину, оказались на вершине гребня. Увидев, что почти напротив них по другую сторону ровного склона копошится внушительная толпа, они оставили след в покое, пошли напрямик. Очень неспешно, в своей обычной манере. Двигаться со скоростью разогнавшегося носорога они начинают уже в бою, когда приходят в ярость.
— Поправка, — произнес Рогов. — У нас осталось не двадцать минут, а всего лишь пять.
— Химик! — крикнул Холод. — Давай сюда хлопушки!
— Хлопушки?!
— Выражаясь сухим языком милицейского протокола — самодельные взрывные устройства, — любезно прояснил догадавшийся Киря.
— Наш фармацевт сделал несколько гранат, — добавил Холод. — Маломощные, берегли на случай, если против толпы придется работать.
Вытащив из мешка, протянутого одним из его людей, цилиндр, облепленный приклеенными простой эпоксидкой шариками от подшипников, протянул Рогову:
— Держи. Поджигаешь шнур, кидаешь. Кидать надо подальше, а то самого осколками зацепит. Мы эту штуку еще не испытывали, не знаем, насколько мощная.
— Да тут даже чихать страшно, а ты взрывать собрался.
— Вот то-то и оно. Как только они окажутся на склоне, надо бросать дружно. Снег здесь на соплях висит, должен начать двигаться. Нас может зацепить, надо вон в скалу вжиматься, в эти ниши, они удобно врезаны, от схода должны прикрыть.
Рогов, оценив идею Холода, мысленно ее одобрил как единственно верную. Людей внизу осталось немного, но за пять минут никак всех не поднять. И в то же время их так мало, что и минуты не продержатся против десятков разъяренных великанов, заявившихся специально по их души.
— Груз к скале! Весь к скале! В ниши его закидывайте! Иначе сметет! И сами туда же, бегом! Да шевелитесь же!
Снежные люди тем временем начали выходить на склон, направляясь к людям по кратчайшему маршруту. Рогов, приглядываясь к ним, заметил, что идут они как-то настороженно и тоже стараются шагать след в след. Очевидно, опыт горной жизни сказывался, прекрасно понимают, чем грозят прогулки по лавиноопасным местам.
И, к сожалению, их не тридцать. В два раза больше в самом лучшем случае, точно сосчитать трудно, передвигаются в затылок друг дружке тремя цепочками, перекрывают видимость своими телами. Из этой точки неудобный обзор.
Взрывное устройство казалось несерьезным. Картонка, размерами и формой похожая на классическую хлопушку. Весом, правда, куда больше: Химик, тот самый фармацевт, который создавал боевые яды, напихал чего-то увесистого и всю поверхность обклеил стальными шариками от подшипников, надеясь, что после подрыва они разлетятся в стороны, пронзая тела врагов.
Рогову доводилось бросать ручные гранаты, они выглядели куда солиднее. И надежнее.
Если эти хлопушки не сработают, и Рогов и все остальные не будут долго мучиться. Великаны их втопчут в снег, а потом унесут с собой, чтобы потом обглодать каждую косточку.
У Холода, похоже, мысли аналогичные, произнес еле слышно:
— Если мы здесь останемся, до тех, кто наверху, они смогут добраться?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
