– Ты же сама меня в разведку сунула. Вот и приходится соответствовать, – усмехнулся Самурай. – А если серьёзно, я еще, когда мы с ним только познакомились, услышал, как девчонки его костюмчик обсуждали. Они, похоже, в этих делах разбирались. Вот я и запомнил, как настоящие вещи выглядеть должны. На всякий случай. Ну а запонки и всё остальное уже здесь увидел.
– Он же вроде на аэродром прыгать приезжал, – всё так же растерянно протянула Санта.
– Ага. Только после прыжков переодеться не забыл. Не мог он своему статусу не соответствовать. Дресс-код, кажется, это так у них называется.
– Похоже, я недаром из тебя решила разведчика сделать, – усмехнулась Санта. – Ну а оружие зачем притащил?
– На всякий случай, – пожал плечами Самурай. – Ну не верю я ему, понимаешь? Не верю.
– Тоже мне, Станиславский, – усмехнулась она. – Не верит он. И что? Неужели стрелять бы стал?
– Конечно. Зачем тогда оружие?
– Ты действительно псих, – покачала головой Сан.
– Я тебя тоже очень люблю, – усмехнулся в ответ Самурай, одновременно отслеживая идущую им навстречу группу молодых парней.
– Ты чего? – удивлённо спросила Санта, заметив, как он насторожился.
– Не нравится мне эта компашка, – тихо ответил Самурай, глазами показывая на ребят.
– У тебя что, осеннее обострение параноидальной шизофрении? – не удержалась она от шпильки.
– Ага, тебя развеселить пытаюсь, – огрызнулся он, продолжая наблюдать за парнями.
Растерянной и расстроенной Санте пришлось в очередной раз убедиться, что спецназ и зона – это уже навсегда. Едва поравнявшись с озабоченными своими проблемами жителями зоны, пятёрка оживлённо что-то обсуждавших парней кинулась в атаку, пытаясь выхватить из руки Сан сумочку и барсетку у Самурая.
Предупреждённая Самураем Санта, недолго думая, отвела руку в сторону, одновременно выбрасывая навстречу резко нагнувшемуся парню тренированное колено. Быстро нагибавшийся агрессор с ходу приложился носом к её мускулистому бедру и, растерянно охнув, рухнул на асфальт, обливаясь кровью из разбитого носа.
Одновременно с этим Самурай успел перехватить протянутую руку другого нападавшего и, стремительно разворачиваясь вокруг своей оси, с тошнотворным хрустом просто сломал пойманную конечность о колено. В уличном гомоне раздался пронзительный вопль покалеченного подонка, но Самурай уже встречал следующего.
Заметив серебристо сверкнувшее на солнце лезвие ножа, он толчком отправил Санту в сторону, стараясь встать так, чтобы она оказалась у него за спиной. Провоцируя противника, он чуть качнулся вперёд, словно пытаясь атаковать, и, заметив ответное движение, тут же подался назад, проваливаясь под ударом и одновременно нанося удар напряжёнными кистями рук, опущенных к земле.
Резкий взмах напряжённых кистей был сопровождён очередным воплем. По давно уже укоренившейся привычке Самурай врагов не щадил. Ещё одна рука оказалась сломанной в предплечье, угрожая оставить своего хозяина инвалидом.
Санта, оскорблённая до глубины души его бесцеремонной попыткой прикрыть её от драки, недолго думая, сделала шаг из-за его спины к ближайшему противнику и, стремительно развернувшись на пятке, резко выбросила напряжённую ногу на уровень головы противника. Вес женщины, помноженный на её физическую силу и скорость вращения, оказался настолько силен, что парня просто снесло с места.
Стоявший рядом с Сантой Самурай ясно услышал хруст сломанной кости. Похоже, в ближайшие несколько недель ему придётся посидеть на суповой диете, усмехнулся про себя Самурай, нанося мощный удар кулаком в лицо последнему нападавшему. Вся схватка заняла не больше двух минут.
Быстро оглядевшись, он ухватил напарницу за локоть и стремительно потащил в ближайший переулок, стараясь уйти от места побоища как можно резвее. Ещё не остывшая после драки Сан несколько раз порывалась вернуться, чтобы закончить начатое и в духе зоны попросту добить нападавших.
Понимая, что в таком состоянии она способна наделать бед, Самурай, вцепившись в её локоть, словно клещами, упорно продолжал тащить её в сторону от улицы, где всё случилось.
– С чего это ты вздумал меня защищать?! – возмущённо завопила Санта, едва отдышавшись.
– Ты не готова драться с вооружённым противником, – отрезал Самурай и тут же пожалел о своих словах.
– Ты совсем с ума сошёл?! – завопила в ответ Сан. – Почему ты решил, что я не могу справиться с одним придурком?
– Потому что этот придурок обкурен и с ножом, – огрызнулся он, продолжая тащить её по переулку.
– Ты меня совсем за идиотку держишь? Кто тебе сказал, что они все наркоманы? – растерянно спросила Санта.
– Увидел. Где ты встречала людей, которые, будучи не под кайфом, останутся на ногах после того, как им локти в обратную сторону выгнули?
– Ну, может, ты и прав, – вздохнула Сан. – А вообще, куда ты меня тащишь?
– Куда-нибудь подальше от того места. Наверняка какая-нибудь добрая душа, которой больше всех надо, уже позвонила в полицию и старательно нас описала. Надо уйти подальше и где-то немного переждать.
– Чего и где? – удивилась Санта.
– Пока они проедут с рейдом по горячим следам. Вон, пошли в кафе посидим.
– Такое впечатление, что ты всю жизнь только и делал, что от властей прятался, – проворчала она.
– Не всю, но приходилось, – усмехнулся в ответ Самурай.
Просидев в кафе почти два часа, он заставил Санту съесть три порции мороженого, выпить две чашки относительно сносного кофе и только после этого вывел на улицу. Окончательно растерявшись от уверенности, с которой Самурай взял командование экспедицией на себя, она позволила ему самому принимать все решения.
* * *
Просьба Агафоныча оставить Пашку на время в покое была выполнена только на три дня. Утром, едва успев продрать глаза, он был разбужен бесцеремонным вторжением двух мужчин в белых халатах, с ходу потребовавших, чтобы Пашка немедленно отправился с ними в лабораторию.
– А здороваться вас в детстве не учили? – окрысился Пашка, чувствуя, что начинает злиться.
В таком тоне с ним даже Куклов не позволял себе разговаривать.
– Шевели задницей и не тявкай, – рыкнул в ответ один из мужчин.
Этого было достаточно, чтобы окончательно озверевший Пашка кинулся в драку. Вбив обоих умников в стену, Пашка отправился умываться. Приведя себя в порядок, он заказал по телефону завтрак и, усевшись в кресло, с вызовом посмотрел на всё ещё стонущих на полу умников.
Вкатившая столик с завтраком официантка с интересом покосилась на лежащую в углу парочку и принялась ловко расставлять на столе всё привезённое. Один из головастиков, увидев, что Пашка с аппетитом уничтожает бутерброды с сыром и джемом, запивая всё это изрядной порцией кофе, тихо простонал:
– Нам нужна была кровь на анализ до того, как ты поешь.
– А сразу и вежливо это было не объяснить? – пожал плечами Пашка. – Сами виноваты. Вместо того чтобы хамить, лучше бы просто всё объяснили.
– Нам сказали, что мы можем рассчитывать на твоё полное содействие, – простонал головастик.
– Так содействие не означает право хамить, – усмехнулся Пашка.
Их весьма конструктивный диалог прервал появившийся в номере Художник. С интересом покосившись на лежащих, он повернулся к Пашке и, с укоризной покачав головой, проворчал:
– А нельзя было не колотить со всей дури?
– Да я даже не вполсилы бил, – пожал Пашка плечами. – Их же стукни посильнее, и можно сразу гробы заказывать. Дохляки.
– Похоже, наше лечение тебе на пользу. Уже наглеть начал, – усмехнулся старик, медленно усаживаясь в кресло.
– Ничего подобного! – горячо возразил Пашка. – Не начни они вместо здрасте мне хамить, я бы и не подумал в драку лезть.
– И чего же такого они тебе сказали?
– Собирайся и не тявкай. Как вам такой ответ? – развёл Пашка руками.
С ходу развернувшись ко всё ещё лежащим головастикам, старик мрачно посмотрел на своих подчинённых и, презрительно фыркнув, сказал:
– Чем меньше начальник, тем больше дешёвых понтов. Сколько раз вам повторять, что любой оказавшийся в вашем распоряжении пациент – это прежде всего человек. Неужели так сложно это запомнить? Или мне действительно нужно для начала устраивать вам спарринг с моими парнями, а уж потом к людям подпускать?
– Извините, Павел Андреевич, – простонал второй головастик, делая слабую попытку сесть.
– Вам не передо мной, а перед ним извиняться нужно, – ответил старик, ткнув в Пашку пальцем.
Судя по тону, старик действительно разозлился. Сообразив, что попали в сложную ситуацию по собственной вине, головастики слабыми голосами принялись извиняться перед Пашкой. Криво усмехнувшись, Пашка махнул на них рукой и, повернувшись к старику, проворчал:
– Ну почему все становятся вежливыми только после того, как получат по рогам? Неужели так сложно, входя в комнату, просто поздороваться, вместо приказа, просто попросить? Независимо от того, зависит человек от тебя или нет. Этому учат в детстве, но, кажется, без кулаков об этом никто не помнит.
