Анжело был одет в строгий деловой костюм. Франческа сразу же заметила, что ее муж заметно постарел: на висках появилась седина, а глубокие морщины, вызванные каким-то горем или тяжелыми переживаниями, залегли в уголках рта. Раньше у него не было таких морщин.
Один взгляд — и Франческа смутилась и густо покраснела. Она уже и не надеялась, что он может лично ответить на ее письмо, а его появление тем более застало ее врасплох.
— Можно войти? — вежливо осведомился он. — Мне кажется, нам есть что обсудить. — Когда она ничего не ответила и не сдвинулась с места, он добавил: — Пожалуй, мне следовало предупредить тебя о своем приходе. У тебя сейчас такой вид, будто сам Сатана постучал в твою дверь, хотя ты ведь всегда отождествляла меня с ним.
Игнорируя его насмешку, Франческа изо всех сил старалась взять себя в руки.
— Я… я так удивлена, — пробормотала она. — Пожалуйста, входи.
Она провела его в крошечную гостиную; в квартире была еще спальня, кухня и ванная. Сняв ее вместе с обстановкой, Франческа не внесла в нее абсолютно никаких изменений, кроме нескольких книг и картины с видом Италии, которую она повесила над электрическим камином. На ней была изображена узкая улочка старого города, напоминающая Франческе Черво.
Она не могла понять, почему Анжело решил лично встретиться с ней, и внезапно в ней вспыхнул огонек надежды. Но от одного взгляда на холодное, чужое лицо мужа эта надежда сразу умерла. Анжело приехал к ней не в поисках примирения; ему, очевидно, была нужна ее подпись под каким-то документом. К счастью, Анжела только что поела и не должна была проснуться.
Анжело окинул удивленным взглядом далеко не шикарную обстановку комнаты.
Я думал, что тех денег, что я посылал тебе, достаточно, чтобы снять более приличное жилье, — заметил он.
Меня и это устраивает, — ответила Франческа, еще не до конца придя в себя. — Садись. Хочешь чего-нибудь? Чаю? Кофе? К сожалению, я не держу вина. Оно здесь дорогое.
Нет, спасибо.
Он сел на обтянутый простым гобеленом стул. Внешность Анжело совершенно не вязалась со скромной обстановкой комнаты; здесь он казался таким же чужим, как павлин в курятнике. Привычным неторопливым взглядом Анжело окинул фигуру девушки.
Ты кажешься моложе, чем раньше, — заметил он, — но у тебя бледный вид. У тебя все в порядке?
Да, конечно. Наверное, я просто лишилась своего прежнего загара.
Краска смущения, вызванная его приходом, сменилась бледностью.
Ничего удивительного в таком отвратительном климате. — Он перевел взгляд за окно, окрестности были трудно различимы из-за знаменитого лондонского смога, потом вновь посмотрел на Франческу. Она села напротив него и постаралась выглядеть совершенно спокойной.
Что это за глупые разговоры о поисках работы?
Не вижу в этом ничего глупого. Я собираюсь сделать то, что мне уже давно следовало бы начать… — Закусив губу, она замолчала, потом гордо добавила: — Я чувствую, что больше не могу брать у тебя деньги.
Не можешь или не хочешь? — спросил он. Франческа пожала плечами.
В этом есть какая-то разница?
Никакой. Я не позволю тебе жить в нищете. Задетая его властным тоном, она резко сказала:
Мне кажется, это больше тебя не касается. Мы решили расстаться… — Она отвернулась, чувствуя, что слезы готовы политься из ее глаз. Анжело остался таким же притягательным, требовательным, красивым и таким же недоступным, как в последние недели их совместной жизни.
У тебя другой мужчина? — вопрос прозвучал так внезапно, что Франческа машинально ответила:
Нет, конечно, нет.
Удивительно. — В его голосе слышались саркастические нотки. — Ты уехала почти год назад… что ты делала все это время?
То одно, то другое, но сейчас я решила найти постоянную работу, которая придаст смысл моей жизни. Я не хочу быть бездельницей. — Она робко посмотрела на мужа. — Не понимаю, зачем ты приехал, Анжело. Я думала, ты вычеркнул меня из своей жизни… а теперь ты бередишь старые раны.
Она прижала руку к груди и укоризненно посмотрела на него глазами, так похожими на влажные фиалки.
Значит, так ты относишься к тому, что было? Ты хочешь забыть о прошлом?
А ты разве нет?
Анжело нахмурился и опустил глаза.
Я приехал в Лондон по делам и подумал, что лучше ответить на твое письмо лично. Я хотел узнать… — Он замолчал и как-то странно посмотрел на нее.
По крайней мере, ты прочитал его, — с укоризной произнесла Франческа.
Вспомнив, как он обошелся с ее первым посланием, Анжело слегка смутился.
На этом письме была пометка «срочно», — заметил он, как бы оправдываясь. — Это так?
Для меня да, но я не ждала личного визита. Как поживает синьора Вераччи?
Франческа рассчитывала разозлить его, но Анжело только пожал плечами.
Обычные сплетни, — сказал он. — Прошлой зимой я иногда встречался с ней. Она очень интересная собеседница, и мы оба увлекаемся парусным спортом, но если ты думаешь, что между нами было что-то еще… — Он с осуждением посмотрел на Франческу.
Может быть, и было, — как можно спокойнее произнесла она. История с Верой Вераччи причинила ей боль.
Анжело помрачнел.
Можешь верить чему угодно, — холодно сказал он.
Так мы ни к чему не придем, — поспешила добавить Франческа, жалея, что заговорила о своих сомнениях. В конце концов, у нее имелись лишь намеки Марии. — Мы… мы уже ничего не можем изменить в наших отношениях, Анжело, ты это знаешь. Мне ничего от тебя не надо. Я сама смогу заработать себе на жизнь, а что касается наших отношений, то ты свободен как ветер.
Только бы он ушел прежде, чем она сдастся и станет просить у него прощения, униженно умоляя, чтобы он забрал ее отсюда. Эта квартира так и не стала для Франчески домом, а Англия превратилась в место ссылки. Она скучала по голубому небу и морю Италии, по высоким пальмам, белой вилле на берегу и этому мужчине, которого она полюбила слишком поздно.
Я поняла, что Мария Доницетти готова занять мое место, — с трудом вымолвила Франческа. — У вас с ней много общего, тогда как нам с тобой даже не о чем говорить.
Анжело вздохнул.
Да, мне следовало сразу же жениться на ней, вместо того чтобы гнаться… за мечтой.
Мечты такие хрупкие, не правда ли? — заметила она. — Они разбиваются при столкновении с реальностью.
Анжело пристально посмотрел ей в лицо, и Франческа опустила ресницы, опасаясь, чтобы он не прочитал ее мысли.
Ты совсем не изменилась, Франческа, — с легкой горечью произнес он. — Но я не хочу, чтобы ты отказывалась от содержания. В конце концов я кое-что должен тебе за «Беллависту», ведь она должна была перейти к тебе.
